Лекарь Империи 9

Пожилой мужчина поднялся. Движение было неспешным, но уверенным. Спина прямая, плечи расправлены. Несмотря на домашний вид, в нем чувствовалась старая военная выправка.

— Илья Григорьевич. Рад наконец познакомиться.

Голос. Я узнал этот голос. Слышал его на конференциях в записях лекций, которые считались классикой в этом мире. Мягкий баритон с легкой хрипотцой.

— Князь Васнецов, — представился он. — Андрей Петрович. И прошу вас, без титулов. Здесь мы все равны.

Васнецов. Легенда кардиологии. Автор революционного метода коронарного шунтирования. Лейб-медик трех императоров. Гений, признанный при жизни.

И покойник последние пять лет.

— Но вас же… — нахмурился я.

— Убили на охоте? — он грустно улыбнулся. — Официальная версия. Несчастный случай, шальная пуля. На самом деле — инсценировка. Иногда смерть — лучший способ остаться в живых. Особенно когда знаешь слишком много о готовящемся заговоре.

Мужчина в халате даже не встал. Он продолжал барабанить пальцами по столу, глядя на меня так, словно я был редкой бабочкой под микроскопом.

— Федор Ильич Громов. Профессор вирусологии, специалист по биомагическим угрозам. Возможно, читали мои работы.

Читал. «Квантовая природа магических вирусов», «Биотаумическая эволюция патогенов». Блестящие, прорывные исследования и совершенно безумные, на первый взгляд, выводы. Его с позором выгнали из Императорской Академии за «подрыв основ научного метода».

— Читал. Особенно ту, где вы утверждаете, что вирусы — разумны.

— Не разумны, — поправил он, не прекращая своего нервного барабанного боя. — Квази-разумны. Обладают коллективным полем принятия решений на квантовом уровне. Но это сейчас не важно.

Девушка поднялась. Плавное движение — не заученная манерность, а природная грация хищника.

— Настя Шелестова.

Короткое, крепкое рукопожатие. Ладонь сухая, на костяшках — мозоли. Она определенно занималась боевыми искусствами.

Шелестова. Теперь я узнал герб на ее перстне. Одна из пяти богатейших и влиятельнейших семей Империи. Нефть, сталь, оружие. Миллионы рублей активов.

— И это все? — я не смог сдержать разочарования. — Вся Тайная Канцелярия — это три человека в подвале?

Васнецов усмехнулся. Морщины в уголках его глаз стали глубже.

— А вы ожидали подземный бункер? Сотни агентов в черном? Огромные компьютеры и мигающие экраны?

— Было бы неплохо, чтобы было что-то в этом роде.

— Реальность всегда прозаичнее фантазий, молодой человек. Настоящая Тайная Канцелярия — это мы. Точнее, то, что от нее осталось после последней большой чистки.

— Чистки?

— Присядьте, Илья Григорьевич. История длинная. Коньяку? Чаю? Или сразу к делу?

— К делу. И к объяснениям. Полным объяснениям.

Я сел на предложенный стул. Жесткий, неудобный. Интресно, специально такой — чтобы не расслабляться.

Васнецов вернулся в свое кресло. Сложил руки домиком — классический профессорский жест.

— Илья Григорьевич, то, что я сейчас расскажу, знают единицы в этой стране. Даже Император не в курсе всех деталей. Готовы услышать правду?

— Я за ней приехал.

— Хорошо. Тогда начнем с главного. Эпидемия «стекляшки» — не случайность. Не теракт одиночек. Не происки внешних врагов. Это первый этап государственного переворота.

Слова повисли в теплой, прокуренной тишине комнаты как гильотина перед падением.

— Вы серьезно?

— Абсолютно. Заговор готовился годами. В нем замешаны министры, генералы, промышленники. Четверть Сената. Треть Думы. И, что самое страшное, — он сделал паузу, глядя мне прямо в глаза, — верхушка Гильдии Целителей.

Гильдия. Организация, которой я присягал на верность. Которая должна была стоять на страже здоровья всей Империи. Оказалась… рассадником предателей? Мир, в который я так старался вписаться, в который так верил, рушился. Что ж, любым Империям приходит конец. Эта не исключение.

— Но… зачем? — вырвалось у меня. — Какой смысл убивать собственный народ?

— Хаос — лучший катализатор перемен, — вступил Громов. Его пальцы перестали барабанить по столу и сложились в замок. — Когда люди умирают тысячами, когда правительство бессильно, они готовы принять любую власть, которая пообещает спасение. Классическая схема. Создать проблему, предложить единственное решение, стать героем.

— План элегантен в своей простоте, — добавила Настя. Она встала и подошла к карте на стене. — Эпидемия выкашивает население, особенно в густонаселенных центральных областях. Паника нарастает. Император вводит чрезвычайное положение, передавая власть военным и Гильдии. И тут — о чудо! — появляются спасители с готовым лекарством. Герои, победившие чуму. Народ ликует, требует наградить героев. А что может быть лучшей наградой, чем вся полнота власти?

— Бред. Это слишком сложно. Слишком много переменных.

— Именно поэтому план готовился годами, — Васнецов достал из-под стола пухлую папку и протянул ее мне. — Взгляните. Это лишь малая часть доказательств, которые нам удалось собрать.

Я открыл папку. Документы, фотокопии, выписки с банковских счетов.

Секретные приказы о поставках новейшего лабораторного оборудования в закрытые научные городки под видом сельскохозяйственных проектов. Переводы огромных сумм на счета подставных благотворительных фондов.

И списки. Сотни фамилий, должностей, званий. Это была не просто горстка заговорщиков. Это была раковая опухоль, пустившая метастазы во все органы власти.

— Откуда все это у вас?

— Я возглавлял Тайную Канцелярию последние пятнадцать лет, — спокойно сказал Васнецов. — Официально, с личной санкции Императора. Мы следили, собирали информацию, готовились нанести удар и обезглавить заговор. Но они оказались быстрее. Нанесли удар первыми.

— Пять лет назад прошла так называемая «ночная чистка», — продолжил он, и его голос стал жестче. — За одну ночь бесследно исчезли сорок семь наших лучших агентов по всей Империи. Просто исчезли. Испарились. Меня должны были убрать на следующее утро. Но мы успели инсценировать мою «трагическую гибель» на охоте.

— И с тех пор вы действуете из подполья?

— Именно. Нас осталось мало. Те, кому удалось вовремя скрыться. Те, кто был слишком глубоко под прикрытием. И те, кто присоединился позже, — он кивнул на Настю.

— Моего отца убили два года назад, — сказала она ровным тоном. Без эмоций, как будто зачитывала биржевую сводку. — Официально — автокатастрофа на горном серпантине. На самом деле — он отказался финансировать их проект «Очищение». Я продолжила его дело. Только с другой стороны.