Лекарь в мире ЗОМБИ 2

Глава 9 Не уходи…

Невидимые тиски сдавили моё горло с такой силой, что я буквально слышал мерзкий хруст собственных хрящей. Ноги болтались в воздухе, как у сраного тряпичного манекена, а тело зависло над землёй, удерживаемое одной лишь силой мысли. Я отчаянно хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, но кислород не проникал в горящие лёгкие. В глазах потемнело, а в ушах нарастал протяжный звон, будто кто-то настойчиво долбил молотком по внутренней стороне черепа.

Телекин держал меня на расстоянии вытянутой руки, его глаза горели яростью пополам с чистым, незамутнённым страхом. Грёбаный кулак сжимался всё сильнее, и я чувствовал, как каждая косточка трещит под натиском превосходящей силы.

— Я видел, что делают такие, как ты, — произнес он, не ослабляя хватки. — И не позволю такому монстру находиться рядом с моей дочерью!

Маленькая девочка стояла в двух шагах от нас, а её дрожащие плечики обтягивал нелепо яркий в этом кровавом аду розовый комбинезон с единорогом. Она крепко вцепилась в потрёпанную плюшевую игрушку, словно это был последний спасательный круг в океане кошмара, и с ужасом наблюдала за происходящим. На ткани её комбинезона темнели бурые пятна засохшей крови — чужой или своей, хрен разберёт, — создавая жуткий контраст между детской невинностью и безжалостным новым миром.

Воздуха уже катастрофически не хватало. Я чувствовал, как жизнь по капле вытекает из меня. Сколько раз за последние часы я должен был отбросить копыта? От пуль мародёров, от когтей отожравшихся тварей, от ядовитой кислотной слюны того мутировавшего зомби. Только способности Лекаря удерживали мою душу в теле. Но теперь, похоже, даже они не могли справиться с телекинетической мощью психованного мужика, решившего, что размазать меня по стенке — это его святая обязанность.

Перед глазами поплыли чёрные пятна, а сознание стремительно угасало. И в этот полумрак предсмертного бреда неожиданно проникла Виталина. Не настоящая, конечно — лишь призрак, созданный моим умирающим мозгом. Но как же больно было видеть её там, вдалеке, с этой печальной улыбкой и тенью разочарования во взгляде.

' — Так и не нашёл меня, братишка?' — её голос эхом отразился в моей гаснущей памяти. — «Я ждала тебя. А ты снова не смог меня спасти…»

Сквозь пелену боли и наступающей темноты до меня донесся детский плач. Маленькая девочка, с покрасневшими глазами и мокрыми дорожками на щеках, осторожно потянула отца за куртку. Ее подбородок дрожал, а из груди вырывались прерывистые всхлипы. Она едва могла говорить, слова путались и тонули в рыданиях:

— Папочка, не надо! Он хороший! Он спас нас от монстров! Пожалуйста, не убивай дядю!

Этот голос, чистый и искренний, полный детского страха и неподдельного сострадания, каким-то образом пробился сквозь звон в моих ушах. И словно в ответ на ее слова, из-за угла двора появились новые мертвяки — не меньше десятка голодных тварей, привлеченных шумом недавней схватки.

Отец замер в нерешительности. На его лице отражалась внутренняя борьба, пока он переводил взгляд с рыдающей дочери на приближающихся зомби. Его хватка медленно, но ощутимо ослабевала.

— Чёрт с тобой, — наконец выдохнул он и опустил руку.

Я рухнул на землю, как мешок с костями. Лёгкие жадно втянули воздух, каждый вдох был мучительно сладким. Сквозь слёзы и мерцающие чёрные пятна перед глазами я увидел, как мужчина осел на колени. Его лицо побледнело до цвета старого мела — последние крохи псионической энергии вычерпаны до дна. Теперь он сам стал беззащитен перед надвигающимися мертвяками.

Тёмный шепот внутри меня снова зашевелился.

«Убей его», — нашёптывал голос в глубине сознания. — «Он хотел тебя убить. Пусть умрёт. Ты сможешь защитить девчонку и без него. Один рывок, одно прикосновение — и ты получишь новый уровень, а с ним и новую силу…»

Я стиснул зубы так, что челюсть заболела, и затолкал этот голос в самые тёмные уголки сознания. Ярость клокотала внутри, как лава в вулкане перед извержением, но я смог сдержаться и, развернувшись спиной к Телекину, шагнул навстречу мертвякам, которые уже заполняли двор.

Мои руки вспыхнули багровым свечением, похожим на кровавый туман, когда я врезался в первого зомби. Касание — и его кожа пошла трещинами, как пересохшая глина. Секунда — и передо мной лишь облако серой пыли. Тварь в изодранном деловом костюме (господи, ещё виден бейджик с именем, «Павел, менеджер») не успела даже поднять руки, а её тело уже сворачивалось внутрь, как горящая бумага.

Двигаясь между мертвяками, я чувствовал, как с каждым касанием, с каждой выпитой жизнью, тёмная энергия наполняет меня почти болезненным, но таким сладким ощущением могущества. Одна часть меня — та, что всё ещё оставалась человечной — содрогалась от омерзения. Но другая… другая купалась в этом ощущении, как в тёплой воде после долгой зимы.

Последний мертвяк, здоровяк в заляпанной бетоном спецовке с почти стёртым логотипом строительной компании, метнулся ко мне с неожиданным проворством. Я встретил его, вытянув руку, и мои пальцы сомкнулись на его горле. На краткий миг в его мутных глазах что-то мелькнуло — не страх, но будто осознание происходящего, словно часть его сознания всё ещё существовала где-то в этой гниющей оболочке. А затем жизненная сила, искажённая и извращённая, но всё ещё мощная, хлынула из его тела в моё. Пустая оболочка осыпалась к моим ногам, как песок из пробитого мешка.

Я замер посреди двора, тяжело дыша. Пот заливал глаза, а под кожей будто пульсировало электричество — каждая мышца наполнилась силой и готовностью к действию. От мертвяков остались лишь тёмные пятна на асфальте — кучки серого праха, которые уже подхватывал и уносил ветер. Посмотрев на свои руки, я увидел, как вены под кожей стали заметнее и темнее, будто внутри меня текла уже не совсем человеческая кровь.

Подняв взгляд, я встретился глазами со спасенным семейством. Мужчина прижимал к себе дочь, инстинктивно пытаясь закрыть её от меня своим телом. На его лице застыла странная смесь благодарности и первобытного ужаса — так, наверное, древние люди смотрели на огонь, понимая, что он может и согреть, и сжечь дотла. Девочка же выглядывала из-за отцовской руки с детским, незамутнённым любопытством, ещё не осознавая, насколько чудовищным было то, что она только что увидела.

Переполненный поглощенной энергией, я вернулся к мужчине, который с трудом держался в сознании, опираясь на стену. Девочка прижалась к его боку, всё ещё шмыгая носом. Я порылся в рюкзаке, достал флягу с маслом и протянул ему.

— Пей. Это поможет восстановить энергию.

Он посмотрел на меня с недоверием, но отчаяние пересилило. Приняв флягу дрожащими руками, он запрокинул голову и жадно осушил её до дна, не отрываясь. Почти сразу цвет начал возвращаться к его лицу, а дыхание выровнялось.

— Степан, — хрипло произнёс он, протягивая руку. — А это Настя.

— Макар, — я пожал его ладонь, машинально потирая горло, на котором наверняка останутся синяки. — Знаешь, обычно людям говорят «спасибо» за спасение от зомби, а не пытаются придушить.

Степан вздохнул и крепче прижал к себе дочь.

— Извини. Дело в том, как ты убил того мертвяка. — Он бросил быстрый взгляд на Настю и понизил голос. — Я уже видел, на что способны такие, как ты.

Я резко подался вперёд, игнорируя боль в шее.