Лекарь в мире ЗОМБИ

— Больно… — просипел он. — Такое ощущение… словно сейчас мозг взорвется…

— Знаю, — кивнул я, глядя прямо в его светящиеся глаза. — Но эта боль скоро пройдёт. В твоём мозгу сейчас формируются новые синаптические связи — так организм адаптируется к псионическим способностям. Энергия ищет выход и не находит его, поэтому вещи вокруг тебя двигаются сами по себе. Нужно дать телу время осознать новую реальность — глубокий сон поможет нейронным цепям перестроиться. Иначе ты рискуешь перегореть.

Я кивнул Нике, и она нерешительно приблизилась:

— Может, найдём ему какой-нибудь матрас? — предложила она, оглядываясь. — Или хотя бы подушку?

— Там в углу есть подсобка, — Алина указала на дверь в дальнем конце магазина. — Может, там что-то найдётся.

Декан тем временем подошёл к нам, внимательно изучая Лёху взглядом опытного преподавателя, который повидал немало студенческих срывов.

— Необычное зрелище, — произнёс он негромко. — Значит, телекинез? Интересно…

Краем глаза я заметил, что декан держит правую руку как-то неестественно, прижимая её к груди. Рукав его куртки был задран до локтя, обнажая внутреннюю сторону предплечья, где виднелась глубокая рваная рана — длинная красная полоса с неровными, вывернутыми краями, из которой сочилась тёмная кровь, стекая по запястью на пальцы.

— Что с рукой? — спросил я, подходя ближе и осматривая повреждение профессиональным взглядом.

Михалыч скривился, пытаясь пошевелить пальцами, которые слушались с видимым трудом.

— Тетива лука, — он покачал головой, словно досадуя на собственную оплошность. — Десять лет не стрелял без защиты. Забыл, как она может рассечь кожу при неправильном положении запястья. В пылу боя даже не заметил, что напарывался на неё при каждом выстреле.

В другом углу магазина Ника и Алина уже соорудили подобие постели для Лёхи — нашли в подсобке несколько мешков с какой-то крупой, взбили их, чтобы получилось что-то вроде матраса, и накрыли стопкой новых промо-футболок, еще пахнущих типографской краской. Я осторожно помог Лёхе подняться на ноги, придерживая его за пояс — он пошатывался, как тяжело контуженный, цепляясь за меня ослабевшими пальцами.

— Давай, дружище, — я медленно вёл его к импровизированной кровати. — Несколько шагов, и сможешь отдохнуть.

Когда он наконец лёг, я заметил, как напряжение постепенно покидает его тело — мышцы расслаблялись одна за другой, словно кто-то развязывал туго затянутые узлы.

— Поспи хотя бы час, — сказал я, помогая ему устроиться поудобнее. — Организм сейчас работает на пределе. Твои способности никуда не денутся, но мозгу нужно время, чтобы научиться с ними справляться. А потом я лично покажу, как контролировать силу без риска снести полздания.

Я не стал говорить ему о том, что видел в прошлой жизни — как псионики, перенапрягшие свои способности или не сумевшие их контролировать, внезапно теряли рассудок. Их глаза наливались кровью, превращаясь в пылающие багровым светом провалы, а тела начинали излучать волны разрушительной энергии. В таком состоянии они превращались в неконтролируемые машины убийства, уничтожая всё живое вокруг без разбора — друзей, врагов, союзников. Лишь немногие выживали после таких срывов, и те, кто приходил в себя, что случалось совсем редко, навсегда оставались психически искалеченными, мучимыми чувством вины и кошмарами.

Лёха слабо кивнул, его веки уже опускались, неспособные сопротивляться изнеможению. Силы покинули его окончательно — псионическая трансформация и эмоциональное перенапряжение высосали всю энергию до последней капли. Через несколько минут его дыхание стало глубоким и ровным — от рваных, прерывистых вдохов не осталось и следа. Пальцы, судорожно сжимавшиеся в кулаки, наконец расслабились, и даже зловещее свечение в глазах, видневшееся сквозь неплотно сомкнутые веки, полностью исчезло.

— Присмотри за ним, — попросил я Нику. — Если начнёт дёргаться или бредить — зови.

Она молча кивнула, опускаясь на корточки рядом с Лёхой, осторожно вытирая кровь с его лица чистой салфеткой.

Вернувшись в торговый зал, я нашёл декана, который пытался обработать свою руку антисептиком из аптечки, найденной за кассой. Движения были неловкими — он явно щадил поврежденную конечность.

— Давай помогу, — я подошёл и без церемоний взял его за запястье, поворачивая руку к свету.

Рана выглядела хуже, чем казалось сначала. Тетива лука буквально сняла полоску кожи на внутренней стороне предплечья, обнажив мышцы. Края рваные, сама рана загрязнена. Кровь уже запеклась, но при малейшем движении начинала сочиться.

— Это не просто ссадина, — я покачал головой. — Тетива содрала кожу до мяса. С луком ты теперь некоторое время точно не сможешь работать.

— В такой ситуации забываешь об элементарных мерах предосторожности, — он покачал головой. — Адреналин зашкаливал, боли даже не чувствовал, пока всё не закончилось. Лук-то коллекционный был, просто для красоты висел — никогда не предполагал, что придётся из него стрелять по-настоящему. Краги рядом, естественно, не держал. — Он усмехнулся с горечью. — Впрочем, теперь это уже не важно. Стрелы всё равно закончились.

Я нашёл в аптечке пачку стерильных салфеток, бутылочку перекиси и эластичный бинт. Рана выглядела паршиво и требовала как минимум десятка швов. Но в наших импровизированных полевых условиях пришлось бы обойтись минимальными средствами.

— Сейчас будет немного больно, — предупредил я, выливая перекись прямо на рану.

Декан даже не поморщился, хотя я знал, что боль должна быть адской. Мышцы на его лице лишь слегка напряглись, но он не издал ни звука. Старая закалка.

Пока я обрабатывал рану, методично очищая её от грязи и накладывая повязку, остальные собрались вокруг стеклянной витрины кассы. Алина открыла на своем смартфоне карту города в приложении и показывала что-то остальным. К счастью, кэшированные карты работали даже без интернета, который уже почти пропал. Ксюша занялась сортировкой припасов, аккуратно распределяя их по рюкзакам. Вика держалась в стороне, нервно кусая губы и поглядывая на меня с плохо скрываемой неприязнью.

— Готово, — я закрепил повязку на руке декана, проверяя надежность крепления. — Теперь держи в чистоте. Если начнёт гноиться — скажи сразу.

Странное ощущение — обрабатывать рану обычными средствами, когда в моей прошлой жизни я мог бы исцелить подобное повреждение за считанные секунды. Мои способности Лекаря позволяли сращивать даже разорванные артерии и сломанные кости — достаточно было направить энергетический импульс в поврежденную область. Но сейчас мой дар еще спал, дожидаясь своего часа.

Мы подошли к столу, где Алина показывала что-то на карте.

— Нам нужно решить, куда двигаться дальше, — сказал я, оглядывая собравшихся. — Я собираюсь на Академическую. Там квартира, где может быть моя сестра.

— Это в другом районе, — Алина указала на карте. — Минимум десять километров отсюда, если напрямую. А с учётом заторов, военных и зомби…

— Именно, — кивнул я. — Путь неблизкий. И это не единственная проблема.

Я обвёл взглядом наш потрёпанный отряд. После всего пережитого нас осталось только семеро — я сам, декан с раненой рукой, Алина с её навыками обращения с ножом, Вика, всё ещё шокированная произошедшим, Ксюша, потерявшая связь с парнем, и Ника, не оставившая своего поста у дверей подсобки, где спал Лёха. Даже такая маленькая группа могла стать слишком заметной при передвижении по полному опасностей городу.