Лекарь в мире ЗОМБИ

Двор встретил нас видимым спокойствием. У подъезда стоял синий Ситроен в хорошем состоянии — видимо, машина Кости. А вот второй автомобиль, старая Лада, врезался в стену дома. Сквозь разбитые стекла были видны три фигуры, беспорядочно дергающиеся внутри.

— Надо их убрать, — кивнул декан в сторону машины. — Могут выбраться.

— Не сейчас, — отрезал я, оценив ситуацию. — Стекла целые, дверцы заблокированы. Никуда они не денутся, а звук может привлечь других.

Дождь постепенно ослабевал, переходя из сплошной стены воды в обычный сильный ливень.

— Вот здесь, — Ксюша указала на пятый подъезд. — Пятый этаж, квартира 137.

Подъезд был заперт — стальная дверь с домофоном.

— Подождите, — Ксюша протиснулась вперед и набрала на панели «*4230#». — Это технический код, Костя как-то узнал его от электрика. Работает почти на всех домофонах в этом районе.

Домофон пискнул, и электронный замок щелкнул, открывая нам путь.

— Заходим, — скомандовал я, толкая дверь. — Михалыч, прикрывай спину.

Внутри подъезда нас встретила темнота. Электричество почему-то не работало, а окна были слишком маленькими, чтобы пропускать достаточно света с улицы. Воздух казался густым и затхлым, с примесью странного медного запаха — запаха крови.

Я щёлкнул зажигалкой, найденной в кармане Семёна. Тусклое пламя осветило тёмный подъезд. Мы начали подниматься по лестнице, осторожно ступая по мокрым ступеням и прислушиваясь к каждому звуку.

— На каком этаже? — тихо спросил я у Ксюши.

— На пятом, — она еле слышно выдохнула.

Наконец, мы добрались до пятого этажа. Затхлый воздух разбавлялся сквозняком из разбитого окна на площадке. В слабом свете зажигалки я разглядел узкий коридор и несколько дверей.

— Сто тридцать седьмая, — прошептала Ксюша, указывая на дверь в конце короткого коридора.

Я подошёл и прислушался. Изнутри доносились слабые звуки — шорохи, скрип половиц. Кто-то определённо был внутри.

— Костя писал, что его соседи по квартире обратились и бродят внутри, — тихо сказала Ксюша. — Что он забаррикадировался в своей комнате.

— Сколько у него соседей?

— Двое. Паша и Андрей. — ответила она, нервно кусая губу.

Я снова прислушался к звукам за дверью. Ничего похожего на рычание зомби или звуки борьбы. Только тихие, одиночные шаги.

— Ладно, — я огляделся, ища что-нибудь подходящее для вскрытия замка.

Заметил тонкую металлическую шпильку в волосах Вики — идеальный инструмент.

— Одолжишь? — кивнул я на её голову.

Вика нахмурилась, но молча вытащила шпильку и протянула мне.

Я выпрямил шпильку, согнул кончик под нужным углом и вставил в замочную скважину. В прошлой жизни мне часто приходилось вскрывать замки подручными средствами — навык, необходимый для выживания в апокалипсисе.

Несколько точных манипуляций, чуткие пальцы ощущали каждое движение пружин внутри механизма. Я работал методично, не торопясь — вскрытие замка требует терпения.

— Где ты этому научился? — шепотом спросил декан.

— На войне с мертвяками и не такому научишься, — коротко ответил я.

Наконец механизм поддался — раздался тихий щелчок. Я осторожно толкнул дверь, держа обломок наготове, готовый к любому дерьму, что могло ждать внутри. В нос ударил затхлый воздух закрытого помещения, но не тот гнилостный запах, который всегда сопровождал мертвяков.

— Чисто, — шепнул я, обводя коридор взглядом.

В квартире царила тишина. Никаких зомби, никаких следов борьбы, только брошенная на тумбочке кружка с засохшим чаем и скомканная куртка на вешалке.

— Костя? — Ксюша протиснулась мимо меня, её голос дрожал от напряжения.

Тишина. Секунда, две, три. Я уже собирался двинуться вглубь квартиры, когда из-за двери в конце коридора донесся шорох.

— Кто там? — хриплый от страха мужской голос. — У меня оружие!

— Костя! — Ксюша дернулась вперед, но я удержал её за плечо. Слишком много раз я видел, как подобные воссоединения заканчивались трагедией.

— Ксюша? — в голосе послышалось недоверие. — Это правда ты?

Дверь медленно приоткрылась. Сначала показалось лезвие кухонного ножа, потом бледное лицо парня с испуганными, воспаленными от недосыпа глазами. Увидев Ксюшу, он замер на секунду, словно не верил своим глазам, а потом лицо исказилось от облегчения.

— Ксюша! — он выскочил из комнаты, всё ещё сжимая нож, и буквально налетел на девушку, обнимая её с такой силой, что она охнула. — Я думал… я думал…

Пока они обнимались, я быстро обошёл квартиру, заглядывая в каждую комнату. Нигде никаких следов борьбы. Никакого хаоса. Никаких тел, ни живых, ни мёртвых. Ни выломанных дверей, ни кровавых разводов на стенах.

Я вернулся в коридор, где Костя всё ещё сжимал Ксюшу в объятиях, шепча что-то ей на ухо.

— А где твои соседи? — спросил я, прислонившись к дверному косяку. — Паша и Андрей, которые, как ты писал, превратились в зомби и не давали тебе выйти.

Костя застыл, его руки на спине Ксюши напряглись. Я заметил, как его зрачки расширились от страха.

— Они… они ушли, наверное, — его голос дрогнул. — Когда началось всё это… Я слышал, как они выбегали, кричали что-то…

Ксюша медленно отстранилась, недоумённо глядя ему в лицо:

— Но ты писал, что они заражены. Что они пытаются прорваться в твою комнату.

— Я… наверное, они увидели кого-то в коридоре и погнались за ним, — Костя облизнул пересохшие губы, избегая её взгляда. — Поэтому их сейчас нет. Они выбежали и…

— И вежливо закрыли за собой дверь на ключ? — я хмыкнул, указывая на нетронутый замок.

Ксюша перевела взгляд с меня на Костю, в её глазах медленно разгоралось понимание.

— Ты соврал, — шокировано произнесла она. — Всё это время… пока мы пробивались сюда… пока люди гибли… ты просто сидел здесь?

— Ксюш, ты не понимаешь! — Костя попытался взять её за руку, но она отдёрнула её, как от раскалённого металла. — Я реально испугался! Я видел в окно, что творилось на улицах! Эти твари жрали людей заживо!

— Поэтому ты написал мне, что не можешь выйти из-за соседей-зомби? — её голос звенел, как натянутая струна. — Придумал эту ложь, чтобы не пришлось идти за мной? Чтобы я не ждала тебя?

Ксюша отступила на шаг, потом ещё на один. Её лицо было белым как мел, руки дрожали:

— Чужие люди сегодня несколько раз спасали мне жизнь, — её голос дрожал от ярости и боли. — Люди, которых я еще вчера даже не знала! А ты… тот, кто клялся мне в любви, просто струсил и соврал…

Костя протянул к ней руку, отчаянно пытаясь удержать её.