Лекарь в мире ЗОМБИ

— Ты очень жестокий.

— Ты хотела сказать — честный? — поправил я.

Она развернулась и ушла, демонстративно виляя бёдрами. Я проводил её взглядом, чувствуя лёгкое сожаление — всё-таки красивая девушка. В другое время, в другом месте… Но сейчас мне не нужен был такой балласт.

В прошлой жизни таких, как она, было пруд пруди. Красивые, умеющие соблазнять, но абсолютно неприспособленные к выживанию девушки, которые всю жизнь рассчитывали только на внешность. В апокалипсисе они либо быстро учились быть полезными, либо становились разменной монетой для более сильных мужиков. А я не собирался ни защищать её, ни быть тем, кто выменяет её на патроны или еду.

Вернувшись к окну, я устроился в кресле, отправив декана немного поспать — выглядел он очень усталым. Дождь наконец закончился, но город не утихал. С разных сторон доносились автоматные очереди, вой сирен и крики. На горизонте полыхали пожары, окрашивая низкие облака в кроваво-красный цвет. Где-то недалеко громыхнул взрыв, и на мгновение ночное небо осветилось оранжевым заревом. Петербург умирал на моих глазах — красивой, но мучительной смертью.

В нашем дворе было относительно тихо. Только в разбитой Ладе изредка шевелились зомби, бессмысленно царапая стекло изнутри, но выбраться они не могли.

Время тянулось медленно. Я несколько раз обходил квартиру, проверяя, всё ли в порядке. В половине третьего меня должна была сменить Алина. Но часы показывали уже без четверти три, а она всё не приходила. Я подошёл к спальне и тихонько постучал.

— Алина? Твоя смена.

Дверь открылась почти сразу. Алина была полностью одета, видимо, уже проснулась.

— Извини, задремала на пять минут, — она потёрла глаза. — Как дела?

— Тихо. Никого во дворе, зомби в машине сидят спокойно. Ксюша с Костей помирились?

— Не знаю, не слышала, — она пожала плечами. — А что?

— Да так, просто интересно.

Передав оставшуюся целой катану, направился в гостиную. Михалыч крепко спал, тихонько похрапывая. Усталость и стресс состарили его лицо — сейчас он выглядел гораздо старше своих лет.

Удобно устроившись в свободном кресле, закрыл глаза. Сон приходил тяжело — слишком много адреналина в крови, слишком много воспоминаний. В голове крутились картинки дня: обезглавленный Семён, растерзанная Юля, Лёха с его новыми способностями…

Несмотря на напряжение, усталость всё же взяла своё. Проваливаясь в черноту, успел поймать последнюю мысль о том, что нужно проснуться через пару часов на смену караула…

Сквозь тяжёлую пелену сна почувствовал лёгкое прикосновение к плечу.

— Макар, — шёпот Алины. — Проснись.

Мгновенно открыв глаза, напрягся всем телом:

— Что случилось?

— Ксюша зашла в ванную полчаса назад и не выходит, — её голос дрожал. — Я стучала, но она не отвечает.

Мы подошли к ванной комнате. Дверь была заперта изнутри. Я приложил ухо к двери — изнутри доносилось тихое рычание и чавканье.

— Ксюша! — позвал я. — Ты там? Ответь!

Тишина. Ни звука.

— Что-то не так, — пробормотал я, хватаясь за ручку.

Сильно дёрнул дверь раз, другой. Она не поддавалась. Навалился всем весом, выламывая замок. С треском дерева и скрежетом металла дверь наконец распахнулась.

В полутьме я различил тело Ксюши, распростёртое на кафельном полу. Она лежала неподвижно, лицом вниз, словно потеряла сознание.

Сделал осторожный шаг вперёд, держа кинжал наготове.

Внезапно тело Ксюши дёрнулось. Резким, неестественным движением, будто через него пропустили электрический разряд. Затем ещё одно судорожное движение — и она начала медленно подниматься, опираясь на руки. Кожа приобрела серо-зелёный оттенок, глаза помутнели, из приоткрытого рта сочилась тёмная слюна.

— Бля-я-ядь… — только и успел выдохнуть я. — Как же так, Ксюша…

Интерлюдия Немного о происходящем в городе

Диана Соболева…

Мир вокруг Дианы всегда состоял из отражений. Зеркала гримёрок, глянцевые обложки журналов, отполированный до блеска объектив камеры, стеклянные витрины бутиков, экраны телефонов её фанатов — бесконечная череда поверхностей, возвращающих ей собственное лицо.

Ближе к полудню этого майского дня она рассеянно разглядывала своё отражение в тонированном стекле представительского «Мерседеса». Тонкие пальцы с идеальным маникюром поправили выбившуюся прядь светлых волос и слегка коснулись бровей, проверяя макияж.

Всё как обычно — утренний ритуал самолюбования двадцатишестилетней суперзвезды, певицы Дианы Соболевой.

— Сергей, мы не успеем к началу съёмок, — она недовольно посмотрела на затылок водителя. — Что там впереди?

Сорокалетний мужчина с коротким ёжиком седеющих волос и накачанной шеей бывшего военного бросил взгляд на дорогу впереди:

— Пробка, Диана Михайловна. Что-то случилось. Может, авария.

Диана поджала полные губы, и на её лице появилось то самое фирменное выражение недовольства, прекрасно знакомое сотням тысяч ее фанатов. Она терпеть не могла, когда что-то нарушало её планы. А сегодня на кону стояло слишком многое: съёмки клипа для новой песни, которая должна была стать главным хитом лета. Модный французский режиссёр с непроизносимой фамилией. Бюджет в полтора миллиона долларов. Это был её шанс вывести карьеру на новый уровень.

— Объезжай дворами, — она махнула рукой. — Через двадцать минут начнут накладывать макияж.

Сергей, одновременно выполнявший роли водителя и телохранителя, кивнул и начал перестраиваться в крайний правый ряд, чтобы свернуть. Автомобили вокруг двигались всё медленнее, и что-то во всеобщей нервозности казалось неправильным. Слишком много машин пыталось выехать из центра города.

— Странно, — пробормотал Сергей, вглядываясь вперёд. — Там что-то происходит.

Впереди, метрах в ста, началась какая-то суматоха. Затем послышались выстрелы, за ними — отчаянные крики и визг тормозов. Толпа людей в панике разбегалась в разные стороны.

Диана напряженно подалась вперед:

— Это что, выстрелы? Сергей, давайте поскорее свернем куда-нибудь. Не хочу, чтобы меня засняли рядом с каким-нибудь убийством.

Водитель кивнул и дал задний ход, пытаясь выбраться к повороту на боковую улицу. Внезапно прямо перед их машиной пробежала женщина с окровавленным лицом. Она что-то кричала, размахивая руками, потом упала, словно споткнувшись, и пропала из виду.

— Какого чёрта? — выдохнул Сергей, останавливая машину.

— Не останавливайся! — взвизгнула Диана. — Просто уезжай отсюда!

Но было поздно. Люди бежали по проезжей части Невского, сталкиваясь и падая. За ними следовали странные фигуры — их движения были одновременно дёргаными и целеустремлёнными. Одна такая фигура догнала бегущего мужчину в деловом костюме и буквально вгрызлась ему в шею. Алая кровь брызнула на асфальт.

— Господи, — прошептала Диана, отшатнувшись от окна. — Что происходит?

Сергей не ответил. Его руки вцепились в руль мертвой хваткой, а лицо превратилось в каменную маску — такое выражение бывает у людей, которые уже видели подобное дерьмо и узнают его с первого взгляда.