Лекарство для безнадежных

– Только что разговаривал, – ответил Максим глухо.

– С друзьями своими? Ну, что сказали?

– Маме моей передавали привет.

– Ага, – понял Тарас. Судя по шуму, он ехал в машине. – Передавали-таки… Я полагал, что до этого не дойдет.

– Дошло.

– Да ты не волнуйся. Им нужен ты, а не мама. Хотя, в крайнем случае, и ее из-под удара уберем. О чем договорились?

– Вечером позвоню, уточню время. А так на завтра.

– И где?

– Битцевский парк.

– Вот наглецы, – даже вроде бы восхитился Тарас, но тут же сменил тон: – Ладно. Давай-ка вот что. Прекрати тратить нервные клетки и доверься мне. У вас с матерью все будет отлично. Главное, никого не слушать! Понял? Не ты первый, не ты последний, такое мы не раз проворачивали. Успокоился?

– Да, – ответил Максим.

– Молодца! Тебе сегодня много нового узнать предстоит. Поэтому не переживай попусту. Лишнее это. Ты сильный и спокойный, понял? И запомни, убить они тебя не смогут! Вот таким крутым парнем ты сейчас соберешься и приедешь ко мне. Через час там, где мы вчера встречались. У тебя уже накопилось немало вопросов, верно?

Часть третья Конец пути

Вадим Немченко

1.

Вадим извелся, дожидаясь известий от Димы и Сашка.

Первым его порадовал компьютерный гений. Мобильный телефон с прямым московским номером, оставленный для связи Голосом, был зарегистрирован на Брежнева Леонида Ильича тысяча девятьсот шестого года рождения. Когда первый шок прошел, Вадим поинтересовался, в каком году был выдан номер.

– По документам – в тридцать шестом, – посмеиваясь, ответил Стременников. – На тридцатилетний юбилей.

– А кого-нибудь вообще волнует, что тогда сотовой связи даже в проекте не существовало? – спросил Вадим.

– Очевидно, нет, – ответил Дима. – Кто это у тебя шутник такой?

«Шутник», – подумал Вадим почти с ненавистью. Он чувствовал себя одураченным.

– Ян Арлазоров телефон оставил, – буркнул Немченко. – Познакомлю как-нибудь на досуге.

– Во дает! – восхищенно сказал Дима и повесил трубку.

Поэтому к звонку, последовавшему через полчаса, Немченко был готов. Выслушав сбивчивый рассказ Сашка, Вадим дал ему выходной и велел завтра изложить полученную информацию на бумаге.

– Для упорядочивания мыслей, – пояснил Немченко.

– Я их и через год не упорядочу, – ответил, заикаясь, Сашок.

Вадим выключил телефон и задумчиво повертел в руках дорогую игрушку.

«Пора собирать досье, – подумал он. – И отчет Сашка ляжет в него первым. А уж издевательство над трупами я этой самоуверенной сволочи организую по полной программе. Сейчас он мне, к несчастью, нужен. Переброска людей и оживление мертвых – это совсем не шутки. С такой командой можно горы своротить. В будущем. А пока займемся выполнением взятых обязательств».

Вадим подсел к компьютеру.

2.

Файл по Максиму Дронову оказался большим. Даже непонятно было, как Голос умудрился собрать столько сведений. Будто с рождения за этим Дроновым присматривал.

Ага… Родился в восьмидесятом году, роддом такой-то. Родители Алексей Дронов и Сорокина Татьяна. По образованию… Детский сад номер такой-то. Воспитательница Татьяна Викторовна. В группе выделялся уравновешенностью и рассудительностью. Все детские кризисы преодолел успешно. Еще в детсаду принимал участие во всевозможных конкурсах и постановках, занял несколько первых мест по изо. По какому «изо»?

Через несколько мгновений Немченко сообразил, что речь идет о рисовании. К живописи тянулся, значит. Так… Школа номер такой-то. Там работала мама. Решила приглядывать за сыном-художником. Начинающим. Дальше. Опять тоже самое на два абзаца. Олимпиады, победы, достижения. Парень с детства пытался выделиться и схватить Господа за бороду. Что еще? Приводов в милицию нет. Не пил, не курил. С третьего класса занимался плаванием. Снова перечисление наград. Девочки – мимо. Спортсмен и отличник. С седьмого класса увлекся гумофилиеи.

Вадим перечитал еще раз. Чем увлекся? Он прокрутил файл до конца, надеясь найти пояснение. Гумофилия, надо же! Выписал слово отдельно на лист. Почти как некрофилия, в самом деле.

Собрал большую коллекцию – порядка шестисот штук. Понять бы только, чего? Ладно, бог с ней, с гумофилиеи. Что там дальше? Окончил школу с золотой медалью. Ого! Усидчивый мальчик. Это значит, пока все пацаны в классе за юбками гонялись и блатные песни по подворотням разучивали, он из-за учебников не вылезал.

Ушел из спорта. Поступил на химфак. Химия? Странные увлечения для молодого парня. Опять победы и грамоты. Повышенная стипендия. Окончание института с красным дипломом. Ага. Вот и самое интересное. Жизнь начала показывать Максиму Дронову зубы.

Умирает отец. Инсульт. Умирает любимый дед. Рак. И в конце этого счастливого года хоронит Дронов бабушку. Острая сердечная недостаточность. Увольняется с работы, на которой совсем перестали платить. Три месяца перебивается случайными заработками. Это ж надо… Медалист, институт с красным дипломом, чемпион и спортсмен – и на рынке видеокассетами торгует. Такое, наверное, только в нашей стране возможно.

По протекции школьного приятеля Семена Борзова устраивается в ООО «Медсервис-М». Вначале просто специалистом. Потом старшим. Потом ведущим. Разработчик «Сигмы». Потом увольняется. В настоящее время место работы неизвестно.

Немченко задумчиво глотнул кофе. Знакомое что-то, хм… «Медсервис-М», Борзов… Где-то он это уже слышал. А уж «Сигма» – вообще до боли знакомое слово.

Он прилежно записал название и фамилию на лист прямо под гумофилиеи. «Сигму» подчеркнул два раза.

Так, дальше. Любовный фронт.

Институтская подруга – Алена Сергеева. Два года были вместе и разошлись. Никаких обид, жалоб и претензий. Она тут же выскочила замуж и родила ребенка. Он остался переживать. В настоящее время никаких постоянных увлечений нет.

Может, он быть у нее? Вадим посмотрел на даты. Прошло года два. Вряд ли. Тем белее, там где-то муж неподалеку ошивается. А наш Максим совсем не любит быть вторым. Хотя все равно, пометочку сделаем.

Дальше. Известные друзья. Немченко быстро пробежал глазами. С боевыми товарищами Дронову явно не повезло.