Ленинградец

Уже прощаясь, синеглазая вейла, как обычно, поцеловала Гарика в щеку. Ему, конечно, было все еще очень непривычно, но ужасно приятно. Что же он все-таки к ней чувствует? Ответа все никак не было.

***

Шотландия, Хогвартс, 4 ноября 1994 года

У Альбуса Дамблдора никак не проходила головная боль. И было с чего.

Во время процедуры взвешивания палочек он попробовал забраться в сознание этого странного "мистера Чернофф", чтобы узнать, кто же он такой и что скрывается под фамилией.

Какой-либо связной картины определить не удалось. Только сплошная чернота.

ПАРОЛЬ!!!
– прозвучал странный голос посреди тьмы.

Лимонный щербет!
– непроизвольно вырвалось у Дамблдора.

Ответ неправильный! Пшел вон!
– ответил голос.

По какому праву? Я Альбус Персиваль Ульфрик Брайан Дамблдор, и попрошу относиться ко мне с подобающим уважением!

Деточка, а Вам не кажется, что Ваше место возле параши?
– как только голос-из-тьмы произнес эти слова, Дамблдор почувствовал резкий толчок.

Директора выбросило из чужого сознания, как пробку из бутылки с шампанским. Дико болела голова, и недавние воспоминания напоминали кашу.

У чертового мальчишки хорошая защита. Видимо, ее ставил какой-то мастер-легилемент классом повыше моего, раз я не могу проникнуть дальше поверхности, и то сразу выбрасывает...

***

Завтрак за советско-французским столом прошел неуютно, под перекрестными взглядами со всех сторон. Особенно ежилась неразлучная троица, на которой скрестились одинаковые по содержанию взоры с обоих "полюсов силы" - красно-золотых и зелено-серебряных сразу.

Вот же везучий этот ...Чернофф. Вейла-лягушатница от него не отходит, - привычно стонал Рон.
– И не подойти теперь, наверное. Того и гляди, по морде надают.

И правы будут, - отвечала ему Гермиона.
– Ты не только нас тут всех успел достать.

Зуб даю, это из-за того, что это Поттер! Вылитый Поттер! Только без шрама!

Заткнись! Еще раз помянешь Поттера - я найду самое толстое издание "Истории Хогвартса" и дам тебе им по башке! Может, хоть тогда получится вправить мозги.

Почему какой-то безродный выскочка заполучает себе все?
– неистовствовал вполне оправившийся Малфой за столом Слизерина.
– Вейлы должны принадлежать НАМ!!! Крэбб! Гойл! Нотт! Эйвери! Значит так... После завтрака, у выхода... Подкараулим русского и заберем то, что принадлежит нам по праву благородного.

ДА!!!

Ни о чем не подозревая, Гарик в компании Доры и Флёр шел к выходу из замка. Внезапно путь преградило пятеро непонятных типов в черных мантиях с зелено-серыми полосками, которые напомнили повадками обыкновенных гопников. В том, что стоял в центре, был опознан холеный аристократ, и прежде-то кидавший на советский стол недобрые взгляды.

Стойте, где стоите!
– жеманно произнес он.
– Отдай то, что принадлежит нам по праву, и мы позволим тебе уйти. Может быть, даже целым.

Это чо, типа, наезд?
– от такого подхода Гарик вновь превратился в прежнего лиговского хулигана.
– И чо я уже тебе успел задолжать?

Тех двух шлюх, что идут рядом с тобой. Они должны принадлежать нам.

Это с какого-то такого перепугу?

Потому что мы - представители Древнейших и Благороднейших родов Магического Мира! И мы хотим воспользоваться... э-э... правом первой ночи!

Выросший в пролетарском Ленинграде, Гарик не переносил аристократов на дух. А такой наезд, как только что прозвучал, прощать было нельзя.

Значит, так, хреноголовые. Слушайте сюда и потом не говорите, что не слышали. Ни черта я вам не должен и отдавать не собираюсь. И вообще следите за языком, буржуи недорезанные. А то возьму вот и дорежу.

ЧТО? Ты на кого руку поднимаешь? Да мы тебя в порошок сотрем за оскорбление Благородных Родов! Когда мой отец об этом узнает...

Это еще кто и кого сотрет...
– Гарик снял с пояса меч. Обе девушки спрятались ему за спину.
– Предупреждаю последний раз. Убирайтесь с дороги и засуньте свои аристократические языки в свои благородные задницы. А если не поняли, так я вам сейчас проясню. И прояснять буду аккуратно, но сильно.

Все, чужак, ты труп!
– пятеро благородных гопников, засучив рукава, начало угрожающе приближаться.

Ну смотрите, мразь аристократическая, я предупреждал, - с этими словами Гарик включил световой меч.

ЭКСПЕЛЛИАРМУС! СТУПЕФАЙ! РЕДУКТО!
– все пятеро подняли палочки и начали кидать заклинаниями, которые Гарик еле успевал отбивать.

СЕКТУМСЕМПРА!
– беловолосый кинул непонятное заклинание, которое отразилось от меча и ушло в стену. Камень, по которому попало, треснул.

Гарик дрался не один. Свой меч, видя, что пахнет жареным, выхватила и Дора, а Флёр стала кидать пламя вейл с обеих рук сразу.

Крэбба и Гойла вырубили в момент, одно из Ошеломляющих заклинаний, выпущенное Малфоем, отразилось от светового меча Гарика и попало в лоб Крэббу, а Гойлу досталось от меча Доры. Эйвери получил в промежность огненный шар от Флёр и теперь корчился в судорогах. Нотт получил собственным Режущим заклятием себе же по руке и зажимал сочащийся кровью порез.