Ленинградец
Шрифт:
На арену выходит мистер Чернофф, Советский Союз!
Он встал, на ватных ногах направился к выходу. Яркий солнечный свет нестерпимо ударил по глазам.
Сотни и сотни лиц смотрели на него с трибун, но вот поддерживают ли они его? Краем глаза уловил группу людей в красном и синем - это свои, родной Союз и братская Франция. Эти точно за нас... "Не подведи же их, Гарик! Вся страна смотрит на тебя!"
А вдали, на противоположном
Хвосторога была явно разозлена. Желтые глаза горели огнем, и взгляд этот не обещал ничего хорошего. Слегка согнувшись, чудовищный ящер выпустил длинный язык пламени.
Гарик едва успел уклониться за большим валуном.
Язык пламени пронесся вновь, совсем рядом.
Все наставления учителей и приятелей по материализации оружия вылетели из головы. На ум совсем некстати приходила только одна мысль.
"При пожаре звонить 01".
Звони - не звони, а толку никакого. Пожарные не приедут.
"При пожаре звонить 01".
Пожар. Пожар. Чем тушат пожары? Хотя... ЭТО ИДЕЯ!
Возле кухни стоят два огнетушителя. И на щите висит на входе. Как они выглядят? Ну же, учил ты или нет?
Перед глазами отчетливо предстал образ красного цилиндра чуть больше полупуда весом. Неожиданно в руки ткнулись эти самые полпуда.
В руках у Гарика лежал огнетушитель, только что сотворенный - голыми руками, безо всяких палочек.
"Ну что ж, хоть что-то. Так, только вот просто так бегать вокруг дракона и тушить его - не вариант, тварь весит, наверное, как весь наш пепелац, раздавит и не поморщится. Вот ведь самка... драконова!"
Что делать? Что делать?
"Используй Силу, юнный падаван, и ты добьешься успеха" - прозвучали в голове слова бывшего джедая.
Точно! Используй Силу... Как там было...?
Красный огнетушитель нехотя взмыл из рук Гарика в воздух, а затем как от увесистого пинка отправился в сторону дракона.
Чешуйчатый крылатый ящер проглотил красный цилиндр с одного глотка, вновь выпустив язык пламени.
Пришлось сотворять второй огнетушитель, который постигла судьба предыдущего. А затем и третий.
"Мать..., перемать. Ничего его не берет. Три баллона сожрал".
Четвертый точно так же исчез в драконьей глотке. Эффекта нет. После пятого, однако, что-то стало твориться не так. Хвосторога начала раскачиваться, как пьяная. Шестой огнетушитель хоть и схватила одним глотком, но язык пламени последовал какой-то вялый.
"Горючка у него, что ли, кончается? Значит, Гарик, ты на правильном пути, давай, давай, кидай еще!"
Седьмой баллон, закинутый в распахнутую пасть, вообще не вызвал никакой ответной реакции. А после восьмого из пасти драконьей самки вместо пламени выплеснулась струя пены.
"Мля! Вот, мля! Сработали-таки баллончики!"
Теперь хвосторога сама напоминала огромный огнетушитель. Видимо, восемь баллонов, столкнувшиеся в желудке у ненасытной рептилии, взорвались и накачали крылатого ящера пеной. Которая, естественно, тут же поперла обратно наружу.
Закатив глаза, драконья самка в последний раз ударила хвостом по траве и рухнула наземь, чуть вперед и вбок. Пена все еще струилась меж зубов, теперь уже не опасных. Среди открывшихся взору серых, как будто каменных, яиц блестело одно золотое. Осталось только подойти и взять его.
В голову пришла хулиганская мысль. Включив джедайский меч, Гарик вырезал на брюхе поверженной драконихи одну фразу.
ЦОЙ ЖИВ
Краем глаза посмотрел на часы.
С начала драки прошло восемь минут. Восемь минут, показавшихся вечностью.
ДА!!! ОН СДЕЛАЛ ЭТО!!!
– вопль Бэгмана вернул назад в реальность.
Все трибуны взорвались аплодисментами, и громче всех ликовали советские и французские болельщики.
Он сделал это. Он одолел дракона. Он выжил.
Гарик! Гарик! У тебя получилось! У тебя получилось!
– с трибуны спрыгнула Дора, кинувшаяся навстречу своему младшему брату, заключив его в объятия.
– Я знала, я знала, что ты справишься!
Ты был великолепен, юнный падаван, - подошел Сковородкин, все же наблюдавший бой с драконом.
– Только вижу я, что ты сильно истощен. Пойдем, тебе надо как-то восстановить силы.
Двойная доза бодрящего зелья - и можно вновь выходить на арену для объявления результатов. Никаких физических шрамов ни на лице, ни на теле не оказалось.
Кто и как своих драконов одолел?
– спросил Гарик Дору, когда они вдвоем шли обратно.
Диггори пытался превратить камень в собаку и отвлечь внимание дракона. Яйцо он достал, но хорошо обгорел, дракону внезапно почудилось, что человек будет повкуснее собаки. Чуть ушел.