Лестница в небо, или Рассказ очевидца

Мои друзья по несчастью нашли работу за городом. Одному из новых русских мы благоустраивали дачу. Работа для меня была знакомой, и я быстро вписался в коллектив шабашников. Мы корчевали старые деревья, выносили мусор, копали землю и помогали строителям. Платили нам мало, но регулярно. Кормёжка была хорошей, да и не перерабатывались мы если честно – грех обижаться. Было время и отдохнуть, и в город сходить, и до девчонок сбегать.

Хозяин наш Миша – бизнесмен, а проще бандит, не обижал нас попусту. Бывало, когда выпьет и водочки нальет, и деньжат подкинет, а мы за это слушали его байки о зоне и братве.

К Мише частенько наведывались гости с Кавказа и эти люди нам очень не нравились. Мы расходились по усадьбе кто куда, так как они вели себя очень бесцеремонно и частенько приставали к нам, чтобы лишний раз оскорбить или ударить одного из нас. Михаил на это смотрел сквозь пальцы и только улыбался своим гостям. Поведение этих людей мне напоминало Чечню и когда я узнал, что Шамиль – главарь этой группировки – чеченец, во мне вспыхнула ненависть с былой силой. Сразу вспомнились былые обиды и унижения и страшная гибель Дмитрия. При появлении этих гостей я старался уходить подальше в сад, так как скрывать свою неприязнь к этим людям мне было очень трудно. Но раздражали они не только нас батраков, раздражали они и огромного пса – среднеазиатскую овчарку по кличке «Карай». С появлением кавказцев, всегда спокойный и дружелюбный пес, вдруг начинал нервничать и лаять на гостей. Жена Михаила – Галина, гордая и красивая казачка, тоже была не в восторге от визитеров, она смело делала им замечания, когда те позволяли себе излишние вольности в поведении.

Как правила, она уезжала из дома, когда появлялись эти не прошенные гости, обижая тем самым Шамиля своей негостеприимностью. Из-за этого у них с мужем частенько получались ссоры, но Галя была верна себе и смело отстаивала свою точку зрения.

Но вот как-то получилось так, что Миши не было дома и приехал Шамиль со своей свитой. Галя, заметив гостей выругалась и, не сказав нам ни слова, ушла в дом. Мы были в замешательстве, за воротами томились гости, а команды впустить от хозяйки не последовало. Открыть ворота мы не решались, а кавказцы громко барабанили по забору. Возня у ворот продолжалось и после угрожающих выкриком гостей, Алексич – худощавый белорус, пошел открывать калитку. Едва он это сделал, как тут же получил оплеуху от первого вошедшего гостя. Двор наполнился кавказцами во главе с Шамилем. Они были недовольны таким приемом и поскольку во дворе кроме нас никого не было, свой гнев они обрушили на нас.

– Ты чего здесь хозяйничаешь? – Крикнула Галина с крыльца, заметив, как один из свиты Шамиля воспитывал белоруса.

– Так нет никого, – ответил ей Шамиль, улыбаясь своими золотыми зубами, – вот и приходиться воспитывать твоих недоумков. Совсем псы нюх потеряли. Своих не признают…

– Свои все дома. – Дерзко ответила ему хозяйка дома.

Шамилю ответ не понравился, но он, проглотив обиду спросил:

– А где Миха?

– Нет его. Уехал!

– А говоришь все дома. Нехорошо обманывать старших. – Упрекнул он Галину и, не убирая улыбки с лица, продолжил:

– А куда поехал твой муженёк?

– Сказал, что в порт.

– В порт? – Переспросил он и задумался. – В порт это хорошо!

Шамиль подозвал к себе одного из свиты и что-то ему сказал на своем языке. Кавказцы вскоре ушли, а во дворе остались двое, Шамиль и его телохранитель Махмуд.

– И что это значит? – Спросила Галина, а Шамиль ответил:

– Это значит, что Миху будем ждать вместе. Готовь стол!

– Да пошел ты! – Выругалась хозяйка и шагнула к двери.

Шамиль поймал ее за руку и сказал:

– Нехорошо гостей встречаешь, женщина.

– А я тебя в гости не приглашала.

Галя освободила руку и ушла в дом.

– А ты пригласи, не пожалеешь! – Крикнул он ей вслед.

Все это время во дворе лаяла собака и это сильно раздражало гостей. Шамиль недовольно выругался и что-то сказал своему громадному телохранителю.

Тот в свою очередь обратился к белорусу:

– Успокой собаку, а вы все – работать!

Мы переглянулись, а Николай из подмосковного Ногинска, пожимая плечами заявил:

– А мы и так на работе…

Тут же он получил удар в челюсть и потерял сознание.

Пес рвался на цепи и громко облаивал гостей.

– Успокой собаку, а то застрелю! – Крикнул кавказец и достал пистолет.

Алексич повис на шеи у собаки, прикрывая ее пасть своими ладонями. Остальные, побросав инструменты, приводили Николая в чувства, посматривая на грозного телохранителя.

Я стоял тут же, сжимая черенок лопаты в своей руке.

– А ты чего пялишься? – Рыкнул на меня телохранитель. – Тебя, что не касается? Работать – сказал!

Кавказец входил в раж. Но я не дрогнул и продолжал смотреть на него, сжимая лопату. Как же я тогда жалел, что в руке у меня не оказалось ни «Колоша» или «Макара». Ситуация быстро накалялась и неизвестно чем бы все это закончилось, если бы не голос Шамиля.

Увидев Галю, он произнес:

– А вот и хозяйка! Ты куда, красивая?

Галина молча прошла в гараж и села в машину. Но автомобиль, покрутив стартером, не завелся и Шамиль пошутил:

– Это судьба! Оставайся. Посидим, поговорим…

– Не о чем мне с тобой разговаривать. – Огрызнулась Галя и открыла капот автомобиля.

– А она мне нравиться. Определенно нравиться. – Сказал Шамиль и направился к гаражу.

– Я помогу женщине, а ты Махмуд присмотри за этими.

Кавказец кивнул головой, а у меня закипела кровь.

– И здесь Махмуд!..

Я сделал шаг в перед, а телохранитель произнес:

– Стой где стоишь!

Вскоре из гаража стали доносится тревожные звуки и, когда прозвучал крик о помощи, я дернулся с места.

– Даже не думай! – Предупредил телохранитель и наставил на меня ствол пистолета.

Я остановился, а в гараже продолжалась борьба. Голос Галины все настойчивее просил о помощи, а Шамиль громко, ругался и угрожал непокорной женщине.

– Мужики! Мужики, помогите! – Доносилось из гаража, а из рук Алексича вдруг выскочила овчарка.

Телохранитель выстрелил из пистолета и промахнувшись в собаку, попал в бедного белоруса. Собака была уже в гараже, когда я заметил, как Алексич упал замертво, с расстегнутым ошейником.

Что было сил я ударил Махмуда лопатой. Удар получился настолько сильным, что меня развернуло на триста шестьдесят градусов. Протерев лицо от крови, я увидел, как обезглавленное тело кавказца, дергалось на земле в предсмертных судорогах. Его рука продолжала беспорядочно палить из пистолета, а голова, откатившись от туловища, показала нам свои золотые зубы.

Выстрелы прекратились, а из гаража вышел Карай. Он вразвалочку подошел к Алексичу и лизнул его мертвое лицо. Покрутившись на месте, он лег у ног белоруса и тяжело вздохнул. Скрипнула дверь гаража, и мы увидели свою хозяйку. Одежда на ней была разорвана, волосы взлохмачены, а ее красивое лицо было в крови.