Летающие киты Исмаэля(сборник)
Шрифт:
— О, мы и так с тобой встретимся! Но встреча произойдет там и тогда, когда ты менее всего будешь ожидать этого. Я заставлю тебя попотеть от страха. И мучиться…
Перчатка, как когтистая лапа, проплыла перед маской, и экран погас. Кармода пошел к двери, так как послышался стук. Вошел Гилсон.
Он сердито сказал:
— Боюсь, что ничем не смогу помочь тебе, отец. Мне только что объяснили, что я не должен покидать отель.
— Это моя ошибка, — сказал священник.
Он рассказал Гилсону о том, что произошло, но Гилсон не стал счастливее от этого, особенно
— Пойдем в ресторан, пообедаем, — предложил Кармода. — В отеле есть повар землянин — для тех, кому не подходит карренская кухня. Но он мексиканец, так что его блюда тоже весьма своеобразные…
В ресторане уже сидели Лефтин и Абду. Оба были заняты едой, и вид у них был не совсем довольный. Кармода сел за их стол, Гилсон последовал его примеру. Агент представился, как бизнесмен с Земли.
— Твою просьбу о встрече с Мессом отклонили? — спросил Кармода Лефтина.
Лефтин хмыкнул и сказал:
— Они были очень вежливы, но весьма недвусмысленно дали понять, что я смогу встретиться с Богом только после Ночи, — усмехнулся Лефтин.
— Ты можешь лечь спать, — сказал Кармода и помолчал. — Гм. Если Месс запретил Сон, он может распространить эдикт и на некарренцев.
— Ты имеешь в виду, что я смогу взять интервью у Месса после Сна? — спросил Лефтин. — Ни за что!
Кармода удивился этой запальчивости Лефтина. «Если он убийца, то он должен выполнить свою работу до наступления Ночи», — подумал Кармода.
— А ты возвращаешься? — спросил он Абду. — Тебе не удастся сделать сейчас свои дела.
— Запрещение покидать отель застало меня врасплох, — сказал Абду. — Но я могу вести свои дела и по телефону.
— Я не думаю, чтобы тебе сопутствовал успех. Ведь большинство деловых людей Каррены закрыли на это время свои конторы.
— Карренцы похожи на землян. Всегда найдется несколько таких, которые будут заниматься делом, даже если все вокруг рушится.
Лефтин показал на вход в отель.
— Видите этих двух парней в голубом? Это — полицейские. Они позаботятся, чтобы мы не вышли из этой проклятой гробницы.
— Зато здесь спокойно, — сказал Кармода.
Он осмотрелся. Если не считать официанта, они были единственными посетителями ресторана. Более того, даже в главном холле не было никого, кроме служащих отеля, клерков и слуг. Все они были угрюмы и хранили молчание.
— Я не могу сидеть в своем номере, — сказал Лефтин. — Там как в мавзолее: холодный камень и мертвая тишина. Как могут эти карренцы жить в таких домах?
— Они в чем–то похожи на наших египтян, — ответил священник. — Они много думают о смерти и о бренности этого мира. Им нравится думать, что их жизнь здесь всего лишь остановка в вечном движении.
— А что они думают о небесах? И об аде? — спросил Абду.
Кармода подождал, не захочет ли ответить Лефтин. Если он действительно тот, за кого себя выдает, он должен иметь представление о религии на Каррене. Ведь наверняка церковь не послала бы человека, не имеющего понятия о проблеме, которую он должен решить. Космические путешествия слишком дороги. Но Лефтин продолжал есть, не поднимая
глаз от блюда. Когда Кармода убедился, что Лефтин говорить не собирается, он ответил Абду сам:— В этой религии рай имеет два уровня. Низший уровень предназначен для тех сторонников Месса, которые исповедуют добро, но не осмеливаются пройти через Ночь. Их жизнь в раю во многом похожа на жизнь здесь — они работают, спят, болеют, страдают, мучаются, радуются, скучают, веселятся и так далее. Но живут вечно. Верхний уровень предназначен для прошедших через Ночь. Там они испытывают мистический экстаз, вечный экстаз. Это примерно то же, что испытывают праведники в нашем раю. Они могут видеть своего бога Месса, но богини не видит никто, даже ее сын.
— А как насчет ада? — спросил Абду.
— Ада у них тоже два. Нижний уровень предназначен для тех, кто безразличен к религии, и для тех, кто пытался пройти через Ночь, но погиб. Именно поэтому так мало боситистов остаются бодрствовать. Конечно, в случае успеха их ждет вечное блаженство, но в случае неудачи можно попасть прямо в ад. А вероятность неудачи очень велика. Гораздо проще не полагаться на случай и попасть в рай на нижнем уровне. Верхний уровень ада предназначен для истинных алгулистов. Они испытывают там высший экстаз, аналогичный тому, что испытывают боситисты в верхнем раю. Только это черная радость, оргазм зла. Зло жаждет зла, не хочет ничего, кроме зла.
— Сумасбродная религия, — заметил Лефтин.
— Карренцы говорят тоже самое о нашей.
Кармода извинился и пошел к себе в номер, оставив Гилсона в ресторане. Оттуда он вызвал его к телефону.
— Я собираюсь уйти ненадолго. Мне нужно встретиться со старым другом, карренцем. А кроме того, я хочу дать возможность Фратту нанести удар. Может, при этом мне удастся нейтрализовать его или поговорить с ним. Может, мне удастся выяснить, кто он такой и что заставляет его мстить мне.
— Но он может нанести удар первым.
— Я буду предельно осторожен. И еще одно… Я должен позвонить Танду и выяснить, сможет ли он мне помочь. Я хочу, чтобы тебя освободили от домашнего ареста. Ты должен следить за нашим главным объектом — Лефтином. Если он убежит из отеля, а я почти уверен в этом, я не хочу, чтобы ты упустил его.
— Благодарю, — ответил Гилсон. — Я не спущу с него глаз.
Кармода отключился и вызвал Танда. Лицо карренца сразу появилось на экране.
— Тебе повезло, — сказал он. — Я только что собирался уходить. Как у тебя дела?
Кармода сказал, чего он хочет. Танд ответил, что это легко устроить, и тут же отдал необходимые распоряжения.
— Но сможет ли Лефтин ускользнуть из отеля?
— Старый Лефтин смог бы без труда.
— Скажу тебе правду. Нужно бояться не только наемных убийц с Земли. До наступления Ночи могут выступить и алгулисты. Когда я говорю — алгулист, я имею в виду не только тех, кто прошел через Ночь. Я говорю о целом тайном обществе, большинство из членов которого не пыталось пройти через Ночь. Нить этого заговора протянулась даже в правительство. Вполне возможно, что наш разговор сейчас подслушивается.