Лето ночи

Дейл на самом деле чуть не свалился с велосипеда, когда Харлеи сказал ему, каким образом они поедут. – Конгден? Ты что, с ума спятил?

Мальчик был напуган всерьез.

Перед его мысленным взором до сих пор маячило черное бездонное дуло ружья двадцать второго калибра, которое Конгден наставил ему в лицо.

Выкинь из головы, – сказал он, разворачивая велосипед к дому.

Харлен схватил приятеля за руку.

– Ну ты подумай сам, Дейл. Никто больше не повезет нас аж в Пеорию, да еще на Гранд-Вью… Твои домашние просто решат, что ты рехнулся. Автобуса не будет до пятницы. Мы не знаем, у кого еще есть водительские права…

– Сестра Майка Пег… – начал было Дейл.

Четыре раза провалила экзамен на получение прав, – закончил за него Харлен. – Родители не разрешают ей даже смотреть в сторону машины. Кроме того, у О’Рурков только одна тачка, и отец Майка каждый вечер ездит в ней на работу. Он просто не спускает с машины глаз.

– Найду какой-нибудь другой способ, – продолжал стоять на своем Дейл.

– Ладно, хорошо. – Харлен скрестил на груди руки и вызывающе посмотрел на Дейла. – Ты, кажется, не на шутку струхнул, да, Стюарт?

Дейл почувствовал, как краска залила ему щеки, и уже собрался положить велосипед на землю и броситься на приятеля – ему уже доводилось задавать Джиму трепку, хоть тот и дрался отчаянно, – но заставил себя помедлить и обдумать ситуацию.

– Ты подумай. – Харлен словно подслушал его мысли. – Нам нужно сделать это сегодня. Больше обратиться не к кому. Конгден такой тупой засранец, что за деньги он сделает все и даже спрашивать не будет, зачем нам это нужно. К тому же это самый быстрый путь. Конечно, если не считать самолета.

Дейл даже моргнул от убедительности последнего аргумента.

– Его старик не разрешает ему водить машину, – сказал он, думая только о том, что произнес слово «старик», поскольку считал, что парни, подобные Ка-Джею, никогда не употребляют такие слова, как «папа» или «отец». Но он тут же вспомнил, что так всегда называл своего отца Дуэйн.

– Его старика уже несколько дней нет дома, – возразил Харлен, упираясь носком тапка в асфальт и раскачиваясь в седле велосипеда. – Есть слух, что они с Ван Сайком, или мистером Дейзингером, или еще с кем-то из старых пердунов отправились в Чикаго пропивать денежки, которые сделали на каких-то идиотах-туристах. Как бы там ни было, их бомбовоз остался дома и Ка-Джей целыми днями раскатывает на нем.

Дейл ощущал приятную тяжесть толстенькой пачки денег, лежавших у него в кармане. Здесь были все его сбережения, не считая облигаций и серебряных долларов дяди Пола, которые он – в этом не было сомнений – никогда и ни за что не станет тратить.

– Ладно, – сказал он, разворачивая велосипед и медленно направляясь по Депо-стрит. Он ехал с таким чувством, будто направляется к месту своей казни. – И как только такой тупица, как Ка-Джей, сумел получить права, если Пег О’Рурк даже не смогла сдать экзамен?

Харлен подождал, пока они не оказались вблизи дома Конг-денов, около которого стояла машина, а около нее предмет их разговора, и тихонько ответил:

– А кто тебе сказал, что у Ка-Джея есть права?

Чтобы добраться до скоростного шоссе № 150А, нужно было проехать восемнадцать миль по окружной дороге, которая не была рассчитана на подобную скорость даже в те далекие времена, когда была новенькой, только сооруженной магистралью и не имела нынешних выбоин и заплаток через каждые двадцать футов. Черный «шевроле» ястребом промчался по долине реки Спун, а на вершине холма ребятам показалось, что сейчас он вообще взмоет в небо.

Дейл ощутил тяжелую подозрительную задумчивость, когда заметил, как Конгден задумчиво опускает глаза, небрежно поигрывая рулем. Но он и сам прикрыл глаза, правда руками, когда их машина юзом съехала на встречную полосу во время спуска под уклон. Если б на этой полосе находилась еще хоть одна машина – а только что по ней проехали целых семь грузовиков, – они были бы уже мертвецами. Дейл твердо решил, что даже если они вернутся домой, он все равно задаст Харлену хорошую взбучку.»

Неожиданно Конгден стал замедлять ход, одновременно прижимаясь к обочине моста через Спун. К этому времени они проехали всего треть пути до Пеории.

– Выматывайся, – обратился он к Дейлу, когда машина остановилась.

– Как это я…

Конгден сильно ударил Дейла в грудь, так, что тот стукнулся головой о дверцу машины.

– Выматывайся, я кому сказал.

Дейл, помедлив, вышел из машины. Перед тем как выйти, он вопросительно посмотрел на Харлена, но тот сидел, невозмутимо изучая обивку сиденья. Поддержки тут ожидать было нечего.

Да Конгден и не обращал на него никакого внимания. Он снова толкнул Дейла, заставив того отступить к самому ограждению моста. Машина остановилась на самой высокой точке дуги моста, и теперь прямо под их ногами видны были только купы дубов и прибрежных ив, растущих далеко внизу. До поверхности воды было по крайней мере тридцать футов.

Дейл сделал еще шаг назад и почувствовал, как перила впиваются ему в спину. В бессильном гневе он сжимал кулаки. Ему было очень страшно.

Какого дьявола ты… – начал он.

Рука Конгдена скользнула за спину и вытащила складной нож. Восьмидюймовое лезвие играло на солнце всеми гранями бриллианта.

– Заткни-ка пасть и выкладывай остальные денежки. Пошел ты на…

Дейл почувствовал, как все его тело содрогнулось от ужасного сознания того, что он что произнес это слово.

Конгден двигался очень быстро. Уже очень давно Дейл имел возможность, вернее сказать, несчастье убедиться в том, что совет его отца оказался ерундой. Они не были трусами, по крайней мере в тех ситуациях, свидетелем или участником которых становился Дейл. Они не отступали, когда их припирали к стенке. И, что было наиболее важно, они не были хвастунами и пустобрехами. По крайней мере, Ка-Джей Конгден и его друг Арчи Крек. Скорее это были самые настоящие садисты, обожающие мучить других.

Конгден двигался очень быстро, представляя собой прекрасную иллюстрацию к этому умозаключению. Он небрежно отбросил в стороны тонкие руки Дейла, прижал его к перилам так, что тот даже прогнулся в спине и навис над пропастью, и провел лезвием по его подбородку. Дейл почувствовал, как что-то горячее потекло по его шее.

– Ты, говнюк, – прошипел Ка-Джей, его желтые зубы маячили в нескольких дюймах от лица Дейла. – Я сейчас тебе кое-что отрежу и отправлю бежать домой. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю, – так?

Кивнуть Дейл не мог, лезвие царапало тонкую кожу под подбородком. Он мог только моргнуть. Конгден ухмыльнулся еще шире.

– Видишь вон ту вонючую штуковину? – спросил он, небрежно показав свободной рукой в сторону стальной опоры, возвышавшейся не меньше чем на двадцать пять футов над узким переходом, на котором они стояли, с правой стороны моста. – А сейчас, поскольку ты сказал нехорошее слово, я заставлю тебя туда взобраться и прыгнуть с моста вниз головой. Ты об этом подумал, говнюк?