Лето в большом городе

— Никогда. — Я поворачиваю голову, чтобы увидеть его лицо. Его глаза закрыты, и на лице блаженное выражение. Я все еще не могу понять его перемены отношения ко мне. Если бы я не знала его лучше, то я думала бы, что он влюбляется в меня.

Или возможно он влюбляется в идею влюбиться в меня. Возможно, он хочет любить кого-то, и я оказалась в правильном месте в нужное время.

И внезапно, я занервничала. Если Бернард влюбился в меня, я никак не смогу соответствовать его ожиданиям. Все закончиться тем, что я стану разочарованием. И что я собираюсь делать, если он хочет заняться сексом со мной?

— Я хочу знать то, что произошло, — говорю я, пытаясь сменить тему. — Между тобой и Марджи.

— Я сказал тебе, что произошло,— он бормочет.

— Я имела в виду сегодня. О чем вы спорили?

— Это имеет значение?

— Я думаю, нет.

— Квартира,— говорит он.— Мы спорили о квартире. Она хочет её себе, и я сказал нет.

— Она хочет и квартиру, тоже? — Я спрашиваю, пораженная.

— Она, возможно, убедила бы меня, если бы не ты. — Он берет мою руку и кружит меня. — Когда я увидел тебя на этой стадии нашего спора, я подумал, Это — знак.

— Какой знак?

—Знак, что я должен вернуть свою жизнь обратно. Купить мебель. Сделать это место снова моим домом.

Он отпускает мои руки, но я продолжаю вращаться и вращаться, пока я не падаю в обморок на пол. Я лежу неподвижно, поскольку голая комната вращается вокруг меня, и на мгновение я воображаю себя в психиатрической больнице в белом космосе без мебели.

Я закрываю глаза, и когда я открываю их снова, лицо Бернарда нависает над моим. У него симпатичные ресницы и складка по обе стороны ото рта. Маленькая родинка похоронена в волосах на его правой брови.

— Сумасшедшая, сумасшедшая девочка,— он шепчет, прежде, чем наклонится, чтобы поцеловать меня.

Я позволяю унести себя поцелуем. Рот Бернарда окутывает мой, поглощая всю действительность, пока жизнь, кажется, не начинает состоять только из этих губ и языков, занятых забавным собственным танцем.

Я замерзаю. И внезапно, я задыхаюсь. Я положила руки на плечи Бернарда.

— Я не могу.

—Я что-то сказал? — Его губы закрываются над моими. Мое сердце колотится. Артерия пульсирует в шее. Я уклоняюсь подальше. Он откидывается назад на бедрах.

— Слишком напористый?

Я надуваю лицо и смеюсь немного.

— Возможно.

—Ты не привыкла к таким парням как я.

—Я предполагаю, что нет! — Я встаю и встряхиваюсь.

Снаружи ударяет гром. Бернард подходит сзади ко мене, отодвигает волосы, чтобы открыть шею.

— Ты когда-либо занималась любовью во время грозы?

—Нет еще. — Я хихикаю, пытаясь оттолкнуть его.

—Возможно время, что бы сделать это настало.

О нет. Прямо сейчас? Действительно ли это тот момент? Мое тело дрожит. Я не думаю, что могу сделать это. Я не подготовлена. Бернард массажирует мне плечи.

— Расслабься, — он наклоняется ко мне и кусает мочку уха.

Если я сделаю это с ним теперь, он будет сравнивать меня с Марджи.

Я воображаю их занимающийся сексом все время в этой квартире. Я воображаю Марджи, целующую Бернарда с интенсивностью, которая соответствует этому, как в фильмах.

Тогда я вижу, что я лежу голая на том пустом матраце, мои руки и ноги раскинулись по сторонам.

Почему я не делала это с Себастьяном, когда у меня был шанс? По крайней мере, я знала бы, как делать это. Я никогда не предполагала, что кто-то вроде Бернарда появится. Взрослый мужчина, который, очевидно, хочет с подругой, регулярно заниматься сексом и хочет сделать это прямо сейчас.

—Давай, — он говорит мягко, таща мою руку.

Я уклоняюсь, и он смотрит искоса на меня.

— Разве ты не хочешь заниматься любовью?

—Я хочу,— говорю я быстро, не желая задеть его самолюбие. — Это, просто это…

—Да?

—Я забыла средство предохранения.

—О, — он отпускает мои руки и смеется. — Чем ты пользуешься? Диаграммой?

Я краснею.

— Да, конечно, — я киваю.

—Диаграмма — это больно. И грязно. С кремом. Ты ведь используешь крем с ней, так ведь?

— Да, — мысленно, я кручу педали назад к медицинским классам, которые мы проходили в средней школе.

Я представляю диаграмму, забавный маленький предмет, похожий на резиновый колпачок. Но ничего не вспоминаю о креме.

—Почему не пьешь таблетки? Это намного проще.

—Я буду. Да, несомненно, — я решительно соглашаюсь. — Я думала о том, чтобы получить рецепт.

—Я знаю. Ты не хочешь принимать таблетки, пока ты не знаешь, что отношения серьезные.

Мое горло пересыхает. Действительно ли эти отношения серьезные? Действительно ли я готова к ним? Но в следующую секунду, Бернард уже лежит на кровати и включил телевизор. Это — мое воображение, или он выглядит немного облегчённым?

—Иди сюда, падай рядом, — говорит он, похлопывая место рядом с ним. Он протягивает руки. — Ты думаешь, у меня слишком длинные ногти?

—Слишком длинные для чего? — Я хмурюсь.

—Серьезно,— говорит он.

Я взяла его руку в свою, глажу своими пальцами по его ладони. Его руки прекрасные и худые, и я не могу не думать об этих руках на своём теле. Самой сексуальной частью человека является его руки. Если у мужчины девичьи руки, все остальное неважно.

— Они маленькие.

—Ты бы не могла обрезать их мне? — он спрашивает.

Что?

—Марджи всегда делала это, — объясняет он

Моё сердце смягчается. Он такой милый. Я даже не думала, что мужчина может быть таким приятным. Но это неудивительно, учитывая мой небольшой романтический опыт.

Бернард входит в ванную, чтобы взять ножницы и пилку для ногтей. Я осматриваю запасную спальню. Бедный Бернард, я думаю в сотый раз

—Уход за приматом,— говорит он, когда возвращается. Он сидит напротив меня, и я начинаю тщательно обрезать его ногти. Я могу услышать дождь, барабанящий по навесу ниже, в то время как я чувствую ритмичное движение, дождь перемещает меня в успокоительный транс. Бернард поглаживает мою руку и затем лицо, поскольку я облокачиваюсь на его руку.

—Это приятно, не так ли? — спрашивает он.