Летопись Третьего мира. Ч.3 Белое Критши

Перебирая всплывающие в памяти самые смешные, из вычитанных в собственных же дневниках, записи, Вильмут вытянул ноги, вынул из кармана мантии, лежащей за спиной, ложку и тихо возненавидел себя. "Вилка", - думал он, - "вилка приди!... мне надоело есть эту многометровую лапшу ложкой!" Но вилка не пришла, так что ему пришлось ковырять и разрезать тупой и легко гнущейся ложкой твердые нити лапши, постоянно выскальзывающие из-под точки давления.

Медленно всасывая макаронину, Вильмут уставился на плавающий на поверхности тарелки небольшой кусочек белой рыбины и задумался. Мало по малу, на его лице появлялась довольная, ребяческая улыбка: он предвкушал исследование леса, тайком заглядывая в ту часть своей светлой головы, которая надеялась на скорейшее пробуждение народа этой земли.

Тоурены... Сколько тайн тёмной материи они постигли? Все! Да, скорее всего все, ведь они рождены из этой материи и являются её частью. Их культура, их история, их жизнь, их магия. Вильмуту не терпелось узнать всё это!

Непроизвольно наблюдая за кусочком рыбины, Вильмут чуть было не ударился в сладкие и далекие от сегодняшнего дня воспоминания, когда он решил посвятить себя и всю свою жизнь изучению темной материи. В тот ужасный осенний день, когда его родные земли укутывали дым войны и голод. Он, юноша, рожденный без духа и без малейших признаков таланта хоть к чему-нибудь!..

На поляне раздалось негромкое шипение. Не успевший до конца окунуться в воспоминания, Вильмут вернулся в реальность и поднял голову.

Утреннее солнце только-только начало показывать макушку из-за горизонта, дул прохладный щекочущий кожу ветер, доносящий до мужчины звуки чьего-то практически беззвучного движения и шипения.

Скривив моську, Вильмут отставил в сторону тарелку, вставшую набекрень, и поднялся. В нескольких шагах от своего небольшого лагеря он увидел нечто некрупное, недлинное, извивающее и шипящее, чья поблескивающая кожа была цвета дешевой меди:

– Ненавижу змей.
– Цыкнул он сквозь зубы, с размаху пнув змею так, что она взлетела в воздух. А какого же было старательно скрытое удивление Вильмута, когда в полете эту змею раздуло, растянуло, и метрах в пяти от него на две чуть согнутые ноги беззвучно опустился Одераричи.
– Особенно эту.
– Добавил он сквозь сжатые губы, приукрасив свои слова жирным привкусом язвительности.

Два медных глаза уставились на готового расхохотаться мага. Одераричи не смог разделить необоснованного приступа хохота оппонента, а едва его ноги окончательно выпрямились, ему тут же пришлось уклониться от черного вытянутого сгустка темной материи.

Вильмут испустил его сквозь смех, однако силы не пожалел: трава, в том месте где только что стоял змей, стала прозрачной, а затем исчезла. Одераричи возник в метре от мага, и по его глазам можно было понять... что по его глазам по-прежнему ничего не возможно понять.

– Ричи, ящерка моя! С тобой было гораздо интереснее в то время, когда ты ещё умел улыбаться.
– На лице Вильмута появился неоднозначный оскал, однако пока что он не собирался атаковать своего давнишнего знакомого. Знакомого с большой буквы.
– По-прежнему ходишь с кислой миной?

– По-прежнему любишь мертвых девушек?
– Как всегда на одной ноте ответил Одераричи вопросом на вопрос.

– Это удар ниже пояса, мой чешуйчатый друг! Это моя профессия! Про-фес-си-я! Я изучаю!..

– Можешь обманывать себя, сколько тебе влезет, - голос Ричи стал меняться: казалось, что ещё чуть-чуть, и на его лице появился выражение лица, отличное от едва подвижной маски, - а я-то знаю, что тебе это нравится. Ты же выкапываешь только молодых девушек, не так ли?

– В его медных глазах мелькнул огонек азарта.

– А ты, что, все ещё питаешься краденой падалью?
– Улыбка на лице Вильмута дрогнула: по телу пролетела тонкая спица легкой озлобленности.

– Я так понимаю, тот кролик был единственной дичью, которую тебе удалось подстрелить.
– Ричи чуть наклонил голову в бок, ожидая немедленно последовавшей реакции.

– Это был мой кролик!
– Проговорил он сначала сквозь зубы, но потом его голос соскочил на гневный рёв. Кожа на руках Вильмута покрыл черной дымкой, а вслед за этим зашевелились волосы, превращаясь в подвижную черную субстанцию, иглы которой торчали во все стороны. Темная материя, а попросту говоря - тень, стекала по его телу словно густой жир. Собрав в руке сгусток потолще, маг сжал её, таким образом уплотнив, и, по-прежнему стискивая зубы, швырнул эту черную кляксу в своего стародавнего... практически друга.

Ричи даже не думал уходить от летевшего в него потока тени. Уголки его губ чуть поднялись вверх, создав на лице выражение, немного походящее на улыбку. Скрестив руки на груди и глядя из-под бровей, он спокойно подождал момента, когда заряд достигнет цели.

Сгусток ударился о грудь змеи и разбился, словно шарик с водой. Черный брызги разлетелись в разные стороны, но обесцвечивались, не долетая до земли.

– Ты же знаешь, что тень ничего не может сделать существам тверди, - Одераричи хмыкнул, после чего его лицо сделалось до умиления умиротворенным.

– Знаю, - Вильмут говорил так, словно пару секунд назад в нём вовсе не просыпалось желания разорвать эту медноволосую змеюку на много-много маленьких чешуек, - но зато ты улыб...

Ричи словно растаял в воздухе. Ногами маг почувствовал легкую вибрацию под землей.

"Даешь мне подсказки?" - мелькнуло у него в голове, когда за спиной возникла огромная, во много раз больше той, что Вильмут пнул ботинком, змея. Ему, конечно, и прежде доводилось видеть Ричи в облике такого размера, но это было так давно, что маг даже немного удивился.

С огромными медными глазами и того же цвета чешуей, с нередкими черными прожилками, змей накинулся на охваченного тенью Вильмута. И тогда тот по-настоящему испугался, но шагу сделать не смог: ни вправо, ни влево. Его сковал отнюдь не страх, то была слабость и беспомощность против стихии, перед которой он бессилен.

Ричи кинулся на него с высоты нескольких метров, и шансов увернуться было бы мало даже у первоклассного ловкача, не то что уж у мага, у которого после недолгой ходьбы устают ноги.

Находясь в прямом зрительном контакте с угрозой, Вильмут уже почти поверил, что Ричи решил его убить, однако в полуметре от его головы, змей нырнул в сторону и обвил мага, сковав его тело и не давая шевельнуться.

– Ох...
– Прокряхтел тот, едва извлекая из глотки звуки.
– Обнять меня захотел?

Змей зашипел. Его клыки блеснули в лучах тусклого утреннего солнца и медленно потянулись к шее мага.

Внезапно, хватка ослабла, и когда чернота в глазах, вызванная резким приливом кислорода, наконец отступила, краем уха Вильмут услышал звонкий детский плач.