Летучий корабль

– Твоя задача, Поттер, продержаться, пока будет бежать песок в этих часах.

Повинуясь едва уловимому движению палочки капитана Малфоя, на ИХ стороне плаца возникают большие песочные часы. Я могу только заметить, что песка в верхней части преизрядно… Его хватит гораздо больше, чем на десять минут…

– Если выполнишь наше условие, мы гарантируем твоим друзьям жизнь. Тебе, к сожалению, ничего гарантировать не можем… ты знаешь наши законы.

– Я согласен, капитан Малфой, — отвечаю я, не секунды не колеблясь.

– Гарри, нет! — кричит мне Невилл уже в полный голос, но я даже не оборачиваюсь.

Малфой улыбается, видимо, растроганный этой демонстрацией нашей детской дружбы. А затем он оборачивается к старшим представителям пиратского воинства с простым и очевидным вопросом:

– Кто готов бросить вызов Поттеру от имени нашего братства?

– Я, — и капитан Довилль, отделившись от остальных, делает шаг вперед на белый песок, разделяющий нас.

– Поттер, у тебя пара минут на подготовку, — произносит Малфой, поворачиваясь ко второму капитану.

А ко мне с другой стороны бросается Драко, хватает меня за рукав, тащит за собой обратно к зданию тюрьмы, а наши охранники оттесняют Рона и Невилла вбок, так, чтобы им хорошо было видно, как капитан Довилль будет убивать меня, и чтобы у них не был даже гипотетической возможности вмешаться.

Когда мы оказываемся внутри, Драко протягивает мне традиционную для поединков белую рубашку, внимательно смотрит мне в глаза и спрашивает:

– Не боишься?

– Нет, — я не вру.

Я, правда, не боюсь, мне нравится сражаться, даже если шансы на победу невелики. Это, кажется, единственное, что я умею в этой жизни. Если, разумеется, не считать мытья тарелок.

– Ты помнишь, чему я тебя учил? Старайся не давать Довиллю попасть тебе по ногам. Упадешь — все, считай, конец. Не подставляйся, но и не отходи от него далеко — иначе это будет не по правилам. Если сможешь, посматривай на меня, я постараюсь показать тебе, когда время истечет. Потом делай, что хочешь. Следи за тем, что он собирается сделать — он любит ложные замахи. Глаза выдают намерения. Давай, переодевайся!

Я быстро сдергиваю с себя футболку и облачаюсь в тонкую белую рубашку. Пока я путаюсь в ее длинных рукавах, я слышу, как Драко произносит «Агуаменти», и еще… будто что-то звякает о стекло. А когда, закончив с переодеванием, вновь поднимаю глаза на младшего Малфоя, у него в руках стакан воды, который он протягивает мне.

– На, выпей, — говорит он. — Потом, сам понимаешь, будешь валяться до вечера, никто тебе и капли не даст. А я, боюсь, не смогу повторить наш прошлый подвиг, да и следить за тобой будут лучше, чем за Маркусом.

И я беру стакан из его рук, пью «впрок» — вода как вода, ничего больше. Может быть, мне кажется, но какой-то радостный отблеск мелькает в его глазах.

– Все, хватит копаться, — командует Драко и еще раз придирчиво оглядывает меня. — Черт, джинсы немного длинноваты.

Он укорачивает их одним взмахом своей палочки, а потом вдруг, как громом пораженный, смотрит на мои очки.

– Не пойдет, — категорично заявляет он.

– Почему? — я не понимаю его недовольства, — я в них привык. Мне удобно.

– А если Довилль заденет их бичом, они упадут или разобьются? Ты будешь слепой, как крот! Снимай!

Мои очки перекочевывают на ворот его футболки, потому что он боится разбить их, положив просто в карман. А потом он накладывает на меня заклятие видения, как тогда, когда мы ныряли за пиратскими сокровищами.

– Все, давай, — напутствует меня он, не устраивая долгих проводов и прощаний.

– Спасибо тебе за все, — говорю я ему и улыбаюсь. В тот момент я практически уверен, что мы больше никогда не увидимся.

Когда я вновь ступаю на песок плаца, все мысли и сомнения покидают меня. Мне кажется, я вижу сейчас только одного человека — того, кого, похоже, сама судьба выбрала мне в противники. И та нить, что незримо связывала нас все это время, начинает сокращаться. Довилль стоит рядом с Малфоем, у которого мы оба должны взять бичи перед началом поединка, и смотрит на меня спокойно, чуть прищурившись, но на этот раз без малейшей издевки. Мне кажется, он сейчас видит только меня, как и я — только его. Остальных не существует — ни друзей, ни врагов, ни жадной до расправы и зрелищ толпы, ни Малфоя, протягивающего нам оружие. Так и должно быть — ты видишь только своего врага, потому что ты сейчас — пламя, в котором сгорает мир, чтобы возродится заново тогда, когда все закончится. Здесь и сейчас — а больше ничего нет.

Довилль чуть склоняет голову, обозначая поклон, я тоже повторяю его жест — так надо, мы разыгрываем пьесу, у которой есть зрители. Думаю, если бы нам с ним в жизни представился случай выйти вот так, один на один, мы бы не стали церемониться. В тот момент я свято верую в то, что он бросил вызов с одной целью — убить меня.

– Можете начинать, — командует Малфой, мы выходим на середину, и бег песка в часах начинается.

Первое, что я делаю — это несколько шагов в сторону, чтобы солнце не слепило меня, теперь оно сбоку от нас обоих. Он замечает мой нехитрый маневр, чуть усмехается:

– Начинайте, Поттер!

– После Вас, сэр!

Он кажется мне совершенно ненапряженным, движется мягко, как большая хищная кошка, так что я практически пропускаю его первый выпад и успеваю уклониться в самый последний момент, зарабатывая мгновенно вздувающуюся царапину на запястье. Черт, надо быть осторожнее — и я тоже позволяю себе первую пробную атаку. Он успевает отступить чуть вбок, абсолютно неуловимое движение, будто он мгновенно исчезает и вновь материализуется буквально в нескольких сантиметрах от того места, где только что был. Да, мне достался непростой противник, к тому же он еще и выше меня, что, однако, дает мне и определенные преимущества. Как шавке в драке с догом… Ему сложнее будет задеть меня по ногам, а это, как только что убеждал меня Драко, самое главное. Но вот плечи и руки… если я буду пропускать удары, я начну быстро терять силы от потери крови — это же не тренировочные бичи, так что то, что я пока что отделался одной царапиной, говорит лишь о том, что Довилль еще и не приступал к поединку. А, вот это уже серьезнее — если бы я не перехватил его беглый взгляд, то ждал бы верхнего удара — а его бич свистит в паре миллиметров от моих коленей. Я успеваю уклониться, а вот хлесткого удара, следующего практически без паузы, уже не жду — рубашка на моей груди мгновенно краснеет от крови. Черт, больно, и Довилль думает, что я сейчас съежусь в комок и отступлю, но я открываюсь еще больше, бросаюсь вперед и тоже достаю его — с отвратительным звуком рвется ткань, и на его плече вздувается багровый рубец. Что ж, я могу записать на свой счет первое очко! И с этого момента я перестаю бояться окончательно — мы кружим друг напротив друга, словно соединенные незримой цепью, не отступая, не пытаясь отыграть для себя хотя бы пару спасительных сантиметров. И пусть мне редко удается прорвать его оборону, а вот его удары настигают меня регулярно — я не боюсь. Мне даже становится весело, весело, даже когда бич Довилля обвивается вокруг моих ног, сбивая на песок. Я немедленно перекатываюсь вбок, освобождаясь от петли, бью, не целясь, снизу, наотмашь — и мой противник получает весьма ощутимый удар по коленям, тут же откатываюсь еще немного в сторону и вскакиваю на ноги. Они что-то кричат — я не слышу. Джинсы, данные мне Драко, уже свисают клоками в нескольких местах, но мне плевать — я вижу, как в черных глазах напротив меня разгорается темный безумный огонь. Так теперь все только начинается? Почуял запах крови, ягуар? Ничего, чтоб добраться до меня, тебе придется еще попотеть! И больше я уже ни о чем не думаю и ничего не планирую — только свист наших бичей разрывает воздух, только наше сбившееся дыхание.

– Я же убью тебя, Поттер, — почти шепчет он, чуть улыбаясь и делая ложный замах.

– А Вы не планировали? — успеваю отступить, и возвращаю ему его улыбку.

Еще шаг — и я оказываюсь прямо против солнца. И у меня мгновенно темнеет в глазах — плечо и грудь, такой предсказуемый верхний удар. Я чувствую, как струйка крови щекотно сбегает к животу, а вот боли почти не ощущаю. Странно, когда я пропускал первые удары, было гораздо хуже, а теперь… наверное, это просто азарт, ничего больше. Надо еще чуть-чуть отойти, еще несколько шагов, описать еще один полукруг, чтобы увидеть Драко. Я не могу понять, сколько прошло времени — мне кажется, я и Довилль уже столетия несемся в пустоте, одни на какой-то крошечной планете, и в руках у нас всегда разное оружие, но оно всегда разит без пощады. Продолжаю движение по окружности, отбиваю целую серию его ударов, один за одним — он явно удивлен. Мне надо увидеть Драко, потому что мои руки теряют легкость, пока этого еще не заметно, но я понимаю, что скоро моя правая рука, которая вся покрыта рубцами и царапинами, не сможет в очередной раз подняться для удара или защиты.

Да, вот он, стоит в первом ряду, рядом с высоким Вудсвордом, так что я хорошо его вижу. И он проводит по воздуху резкую черту, а потом, не обращая внимания на то, что на него косятся остальные, недвусмысленно показывает мне, что я могу заканчивать. О Мерлин, неужели я справился, неужели смог обмануть проклятый песок в часах? И эта радость, нет, эйфория, придает мне еще сил — я бросаюсь вперед, пытаясь задеть пиратского капитана, он умело закрывается и, разумеется, я вновь пропускаю пару ударов, но так как боли я не чувствую, мне все равно.