Лев Эль’Джонсон: Повелитель Первого

Аравейн покинул укрытие и опустошил еще один магазин.

Титан, царивший на поле битвы, мог уничтожать целые армии, если ему не противостояли такие же ужасающие машины. Тем не менее он не был неприкосновенен. Достаточно мощный удар позволял уничтожать титанов точно так же, как и любую сверхтяжелую технику или крепость. Можно было взорвать входные люки и убить модерати, для чего отлично подходили подразделения ближнего боя вроде Легионес Астартес. Именно поэтому легионы титанов Империума всегда поддерживались огромными когортами гоплитов из числа корпус-секутариев.

Однако Аравейн не видел у крава-титана никаких входных люков. Если у него и было то, что человеческие принцепсы могли назвать экипажем, то находилось это вдали от Шейтансвара. Возможно, машиной разрушения управлял с высокой орбиты конклав невыразимо бесчеловечных разумов.

Кодиций продолжал вести огонь, но двигающиеся впереди Аравейна рыцари начали отступать, когда практически перешедший в материальный мир титан стал развивать наступление. Темный Ангел поднял глаза и увидел рокочущего «Темного коня», который летел со стороны океана, держась на низкой высоте. Его спаренные пси-излучатели выстрелили, пронзая воздух над эспланадой двумя параллельными лучами, что вгрызлись в нижнюю половину корпуса гиганта. Тригейн издал хриплый одобрительный возглас, когда «Грозовой орел» пронесся над плечом титана, однако богомашина повернула «туловище» и пренебрежительно открыла ответный огонь. Через призматическую броню просочился колдовской свет, который в мгновение ока дотянулся до «Грозового орла», словно разряд молнии. Десантно-штурмовой корабль развалился прямо в воздухе и рухнул в море, оставив после себя шипящую пену.

— Держаться! — взревел Тригейн. — Во имя Льва, мы заставляем этого зверя истекать кровью!

Выстрелы продолжали оставлять на броне исполина сколы, однако крав-титан уже приспособился к своей физической форме, и теперь большую часть огня со стен Ванискрая останавливали эфемерные щиты. Поморщившись, Аравейн загнал в пистолет еще один обжигающий магазин.

— Отступайте! — передал по воксу Дариил.

— Что? — спросил Тригейн.

— Вы думаете, что убийство этой твари нанесет вред кривом?

— Так сказал Лев, значит, нанесет.

— Тогда отступайте к моей позиции. Я — кастелян Ванискрая, и я покончу с ней.

VII

Кравы-воины с крючковатыми конечностями бросились на Льва, словно летучие мыши — на раненую добычу. Примарх оскалился и ударил клинком, описавшим в воздухе электрическую дугу.

Львиный меч разрубил психическую иллюзию. По воинству ксеносов пробежала волна глумливого смеха, и звук этот напоминал сухое шуршание папирусных крыльев. Удар психической кувалды швырнул Эль’Джонсона через узловое помещение. Ребристый пол навевал отвратительные аналогии с желудочно-кишечным трактом какого-то кошмарного змееподобного создания, а доспех перекатывающегося Льва с грохотом бился и терся о его поверхность. Упавший на спину примарх плавно поднялся на одно колено и наклонил меч, блокируя выпад в свою сторону.

Колдовской клинок материализовался в руке крава в тот момент, когда ксенос уже опускал конечность, после чего психическое оружие вспыхнуло и столкнулось с творением искусства владык кузниц, служащих Императору. Частицы и античастицы уничтожали друг друга сразу же, как только начинали свое существование. Лев отвел удар в сторону плеча, куда по инерции наклонился и ксенос. Примарх резко изменил движение клинка, направив его вверх, затем крутанул и выпотрошил второго крава-воина хлестким выпадом.

На примарха кинулось третье создание. Лев изогнулся вбок, повернул меч, чтобы следующим резким движением отклонить удар и содрать часть панциря с предплечья твари. Раненый ксенос покачнулся и оступился, а мгновением позже шквал болтерного огня разорвал крава. По залу разнеслись кличи и боевые клятвы, подкрепленные глухим стуком разрывающихся болтерных снарядов. Крыло Смерти пришло на помощь своему господину.

Меч примарха крутился и метался, словно живое существо — калибанский лев, направляемый движениями и намерением своего хозяина, но обладающий собственной волей и инстинктом убивать.

Вертикальным ударом сверху вниз Эль’Джонсон разрубил крава-воина до верхней части живота, и рваная рана начала с шипением распространять вокруг неприятный запах, напоминающий сжигаемых ос. У ксеноса не имелось физических отверстий или органов из плоти, необходимых для того, чтобы издавать звуки, однако раненый крав испустил вопль такой психической силы, что он сотряс непреодолимые стены разума Льва. По коже лица примарха пробежала рябь противодействующих друг другу сил, оглушивших Эль’Джонсона и позволивших древнему краву, переполненному еле сдерживаемой пси-энергией, схватить руку Льва, в которой он держал клинок. Второй, с черными кристаллическими рогами, торчавшими из грудной клетки, крепко взялся за другую руку примарха. Лев изо всех сил пытался освободиться из их хватки, и борьба шла не только на физическом, но и на ментальном уровне, однако объединенная мощь двух кравов была слишком велика.

К примарху приблизился автохтонар. При движении его тело пульсировало, будто он перемещался в пространстве не иссохшими ногами, а при помощи микротелепортаций. Затем все погрузилось в абсолютную тьму, словно наступило солнечное затмение, и все кравы исчезли.

Все, кроме автохтонара и тех двух, что держали Льва.

+Я опустошу твой разум, уничтожу все твои знания и твою личность, а когда ваша империя падет, как это случалось с каждой империей прежде, буду пировать на ее останках.+ Древний ксенос потянулся своим разумом к примарху и начал пробовать его сознание на вкус мысленными рецепторами. +Лев Эль’Джонсон.+

Прежде чем Лев смог ответить, крав, державший его правую руку, взорвался. Во все стороны полетели осколки хитина и брызги ихора. Смерть была столь стремительной, неожиданной и окончательной, что ксенос даже не успел издать посмертный визг. Он просто перестал существовать.

Примарх развернулся и вонзил гудящий клинок в торс рогатого ксеноса слева. Через плечо Лев увидел, как крав-воин судорожно дергается, насаженный на Львиный меч, окруженный энергетическим полем.

В центральный узел вошел Стений. Рыцарь Крыла Железа носил пси-экранирующий шлем ордена Сандала, а сопровождали его два исполинских киберавтоматона с шестью конечностями. Закованные в адамантий гиганты нечеловеческого вида были до ужаса асимметричны, они словно явились прямиком из наполненных технокошмарами грез о Долгой Ночи. Перед Стением шагали не нескладные автоматоны и не кадавры, которых уберегли от последнего поцелуя смерти при помощи кибернетических технологий. Это были Эксциндио, последние из ужасающих Силика Анимус, ублюдочные отпрыски Железных Людей. Некогда они обладали безграничным интеллектом, но теперь, замученные и оскопленные, Эксциндио были прикованы к одному бронированному центральному ядру и служили Императору Человечества. Легенды о подобных ужасах жили в памяти человеческого рода еще во времена Долгой Ночи и Объединительных войн. То, что такие искусственные монстры существуют даже сейчас, пусть и настолько изувеченные, скрывалось даже от примархов и адептов Марса. Об этом знали лишь Император, Лев и самые высокие чины в рядах Крыла Железа.

Примарх ощутил рябь в эфире, когда автохтонар направил свой разум к ним, однако логические процессы микросхем, сталь и медь отбросили назад сознание владыки ксеносов.

— Ты не можешь сражаться с тем, что не видишь, — произнес Лев и бросился на иссохшего автохтонара в тот же момент, как два автоматона Эксциндио обрушили на кравов мощь своего оружия.

С яростью повергнутых тиранов, с гневом некогда неизмеримо сильных созданий, которых заставили замолчать, ослепили и заковали в цепи, с жаждой тех, кому позволили ненадолго воспользоваться орудиями убийства в их металлических руках, они открыли огонь. Ирадные чистильщики и субатомные пульсаторы со свистом косили ошеломленных кравов, а излучатели гравитонных потоков сотрясали резонирующий пластек узла до самой его сердцевинной структуры. Когда даже разрушительных энергий такого запрещенного арсенала оказывалось недостаточно, чтобы утолить ненависть этих исполинов, они начинали рубить кравов эвисцераторами с адамантиевыми зубцами и давить их ногами. Если бы ИИ получили полный контроль над своими телами, то они бы не ограничились одними кравами, и лишь обдуманные указания Стения да его палец над аварийным выключателем Эксциндио удерживали искусственных чудовищ от того, чтобы наброситься на рыцарей Крыла Ужаса и самого Льва.

+Мерзости.+

Автохтонар не посылал эту мысль намеренно, но просто не мог удержать ее при себе — столь могуч и всепроникающ был его разум.

Волна агрессии впечатала Льва в переплетение ребристых сводов, после чего примарх рухнул на пол, гремя тяжелым доспехом. Один из воинов-кравов начал проецировать пси-щиты, чтобы отразить натиск буйствующих Эксциндио.

Однако ИИ уже сделали достаточно для отвлечения ксеносов.

— Каким бы ни был враг, — произнес Лев, поднимая меч, — какой бы доблестью и мощью он ни обладал, один лишь Первый легион обладает средствами выступить против него и победить. В этом наше предназначение. В этом наша сила.