Лев Троцкий. Враг №1. 1929-1940

Так один за другим рушились планы Троцкого найти сколько-нибудь серьезную базу для создания нового Интернационала, который существовал бы не на бумаге, а объединял бы вокруг себя национальные и международные группы и организации, стоявшие вне Коминтерна и Социалистического рабочего интернационала. Причины неудач были очевидны: за Троцким не шли «рабочие массы», ему, как и ранее, удавалось находить приверженцев почти исключительно в среде небольшой группы интеллигентов, которые вкладывали в троцкизм свое понимание и свои амбиции, вступая друг с другом в по большей части мелкие споры, ссорясь из-за трактовки указаний и учений Троцкого. В этой безвыходной ситуации летом 1934 г. Троцкий предпринял смелый для него эксперимент, который сам он считал стратегическим поворотом.

Первой страной, в которой этот опыт, по его мнению, следовало провести, являлась Франция, почему и весь комплекс событий получил вскоре название «французского поворота». Ситуация во Франции в это время была крайне противоречивой и острой. После февральских событий 1934 г. в стране резко усилилось влияние левых сил, особенно СФИО. Между социалистами и коммунистами шли переговоры о едином фронте, и в июле был подписан пакт о совместных действиях. Соотношение сил обеих партий было, однако, далеко не в пользу коммунистов. Численность СФИО составляла около 120 тысяч человек, компартия насчитывала всего 20–30 тысяч. Со СФИО поддерживала связь Всеобщая федерация труда — наиболее массовое профсоюзное объединение, охватывавшее около миллиона рабочих и служащих. Коммунистическая Унитарная всеобщая конфедерация труда насчитывала примерно 70 тысяч членов. Если компартия базировалась на принципах Коминтерна и не допускала в своей среде существования каких-либо фракций, то Социалистическая партия была в этом отношении несравнимо более либеральной и допускала не только деятельность групп с оппозиционными взглядами, но не возражала и против выпуска ими собственных печатных органов.

В этих условиях Троцкий счел целесообразным, вопреки собственным установкам и догмам, на которых он настаивал все эти годы, призвать своих французских сторонников вступить в СФИО и продолжать работу в рамках этой организации. В июне 1934 г. он обратился к Коммунистической лиге Франции с несколькими документами по этому поводу. Первым из них была «Программа действий для Франции»', создававшая идеологическую основу предстоявшего поворота. Троцкий исходил из того, что не только Франции, но и всему миру угрожают фашизм и война, что для установления открытой диктатуры буржуазия Франции стремилась внести хаос в экономическую и политическую жизнь страны, из-за чего ранее основные пункты программы троцкистов были связаны не с конечными целями, а с текущими жизненными проблемами, как они виделись Троцкому. Он включал в число главных требований отказ от деловых секретов, введение рабочего и крестьянского контроля над промышленностью, торговлей и банками, а на следующем этапе — национализацию важнейших хозяйственных предприятий, введение монополии внешней торговли, создание рабочей милиции (вместо полиции) и самоопределение национальностей. Последнее подразумевало не столько объявление о независимости колоний, но и абсурдный и бестактный пункт о самоопределении Эльзаса и Лотарингии, возвращенных Франции после поражения Германии в мировой войне. Завершалась программа обычными лозунгами Троцкого против войны, за создание Социалистических Соединенных Штатов Европы, за защиту СССР и введение рабоче-крестьянской власти во Франции.

Вслед за этой достаточно банальной агиткой Троцкий написал несколько обращений к Французской коммунистической лиге. В частности, в закрытом письме за подписью «Видаль» (один из его редких псевдонимов), в котором Троцкий даже ссылался на самого себя в третьем лице, он критиковал оторванность Лиги от массового рабочего движения и предлагал найти свое место в формировавшемся едином фронте, то есть вступить в СФИО: «Нам не от чего отказываться, — говорилось в письме. — Мы только честно признаем, что наша организация слишком слаба, чтобы сыграть практически независимую роль в борьбе, которая нам предстоит» [475] . Необходимо совершить этот «решающий» поворот [476] , — призывал Троцкий.

475

Архив Троцкого. Фонд 13.1. V-111; Trotsky L. Writings (1934—35). P. 33–38.

476

Там же. V-112b; Trotsky L. Writings (1934—35). P. 39–44.

Это было весьма откровенное признание, и Троцкому пришлось употребить немало сил, чтобы убедить в своей правоте французских троцкистов, причем далеко не все руководители Коммунистической лиги с ним согласились. Против предложений Троцкого впервые открыто выступил Пьер Навилль, хотя незначительным большинством голосов руководство Лиги в конце концов одобрило «французский поворот», вслед за чем началось вступление членов и групп Лиги в СФИО.

Теперь уже Троцкий считал, что примеру французов должны последовать троцкисты в других странах. В октябре 1934 г. состоялся расширенный пленум Международной коммунистической лиги, на котором предложение Троцкого не получило одобрения. Незначительным большинством голосов пленум принял резолюцию, поддерживающую «поворот», но только для Франции и во Франции [477] . Троцкому уступили лишь в том, что обещали воспользоваться опытом, накопленным во Франции, в будущем. Однако опыт этот оказался для троцкистов в целом отрицательным. Троцкий планировал использовать своих сторонников в чужих партиях как своеобразного троянского коня: вступив в близкую по духу коммунистическую или левую социалистическую партию, каким-то магическим образом получить там затем большинство и захватить организацию изнутри. Но во Франции из этой военной хитрости ничего не вышло: сторонники Троцкого оставались в СФИО в незначительном меньшинстве и вскоре были исключены или сами покинули СФИО.

477

Les Congres de la Quatrteme Internationale. Vol. 1. P. 87.

Упорный (и упрямый) Троцкий тем не менее повторил эксперимент в нескольких странах. От английского слова «to enter» (вступать) возникло созданное им течение «энтризм», заключавшееся в использовании троянского коня для поглощения партий и затаскивания их в 4-й Интернационал. Первоначально «энтризм» принес незначительные плоды в Бельгии, Великобритании, США. Разумеется, до полного овладения теми организациями, куда вступали члены Международной коммунистической лиги и группами, и порознь, было очень далеко. Но все же троцкисты смогли образовать в левых партиях этих стран свои сравнительно влиятельные фракции.

Наибольшего успеха они добились в США, где «энтристская тактика» была повторена дважды. Сначала в 1934 г. произошло слияние Коммунистической лиги Америки с Американской рабочей партией, во главе которой стоял протестантский священник и пацифист А. Маете. Объединенная организация стала называться Рабочей партией Соединенных Штатов. Ее секретарем стал Маете, хотя лидер Коммунистической лиги Кэннон сохранил фактическое руководство в своих руках. Вслед за этим в 1936 г. руководство Рабочей партии высказалось за вступление в Социалистическую партию. При этом Маете цинично выкинули из партии, и он вернулся в лоно церкви. В результате возникла новая Социалистическая партия, со значительным влиянием сторонников Троцкого: Шахтмана, Кэннона и некоторых других [478] . После раскола, который оказался неизбежным для этой разношерстной политической структуры, организация стала называться Социалистическая рабочая партия. Но и в этой, теперь уже незначительной по численности организации возникли очередные острые раздоры, уйти от которых троцкисты в конце концов не смогли. Любое их организационное начинание заканчивалось самоуничтожением.

478

Cannon J.P. The History of American Trotskyism. P. 126–137.

Занимаясь мелкими организационными и тактическими вопросами, Троцкий больше всего был озабочен названием нового Интернационала. В июле 1935 г. он послал Интернациональному секретариату по этому поводу специальное письмо [479] . Указать порядковый номер и назвать Интернационал 4-й Троцкий считал недостаточным. Он исключал использование в названии слов «социалистический» или «коммунистический», так как они употреблялись раньше и «скомпрометировали» себя. Наконец Троцкий придумал сложное и в этом смысле абсолютно неудачное название. Интернационал должен был называться Мировая партия социалистической революции, а каждая национальная организация считаться секцией, например: Рабочая партия Соединенных Штатов (Американская секция Мировой партии социалистической революции).

479

Trotsky L. Oeuvres Juin 1935 — September 1935. Paris: Etudes et Documentation Internationales, 1979. Vol. 6. P. 54.

Громоздкое и неуклюжее название ничего, кроме раздражения и отторжения, вызвать не могло. Но Троцкий, и раньше не слишком утруждавший себя попытками спуститься на землю и прикоснуться к реальной жизни, со временем все больше и больше терял ощущение действительности. Поняв, однако, что и сам он не в состоянии запомнить комбинацию из нескольких взаимоподменяемых слов (например, «мировая партия социалистической революции» и «социалистическая партия мировой революции»), Троцкий в последующих документах больше не вспоминал свое мудреное название и вернулся к порядковому номеру 4-й.

В августе 1935 г. Троцкий написал «Открытое письмо всем революционным пролетарским организациям и группировкам», которое назвал «За 4-й Интернационал» [480] . Правда, руководство французской Лиги выразило опасение, что публикация этого документа может затруднить вступление ее членов в СФИО [481] , но Троцкий смог убедить троцкистов, что одно совместимо с другим, в результате чего возражения были сняты, а сам документ опубликован 23 августа во французской «Ла верите». Документ был подписан формально тремя организациями: Интернациональным секретариатом Международной лиги коммунистов-интернационалистов (в числе подписавших Троцкий фигурировал под псевдонимом Crux); Рабочей партией Соединенных Штатов, от имени которой на паритетных началах поставили свои подписи Маете и Кэннон; и Революционной социалистической рабочей партией Голландии в лице Петруса Шмидта и Генрика Снефлита.

480

Бюллетень оппозиции (большевиков-ленинцев). 1935. Me 44. С. 1–5.

481

Alexander R.J. International Trotskyism. P. 265.

Отвергая «капитулянтскую» политику Коминтерна, его «рабскую» зависимость от советской верхушки, представители подписавших организаций констатировали, что измена советской «бюрократии» отбросила мировой пролетариат далеко назад, в то время как «капитализм» подготовляет новую «мировую бойню». «Было бы гибельным пытаться установить одинаковые маршруты для всех стран, — констатировало письмо. — В зависимости от национальных условий, от степени разложения старых рабочих организаций, от состояния собственных сил в данный момент марксисты (революционные социалисты, интернационалисты, большевики-ленинцы) могут выступать то в виде самостоятельной организации, то в качестве фракции в одной из старых партий или в профсоюзах». Вместе с тем генеральным курсом объявлялось создание 4-го Интернационала и его секций. Не оставляя своей иллюзорной надежды, провозглашалось, что новое объединение сможет провести «победоносный штурм твердынь мирового капитала».