Лев Троцкий. Враг №1. 1929-1940

Троцкий считал, что уже к середине 1936 г. созрели все необходимые условия для провозглашения новой международной организации. Эта поспешность, однако, встретила противодействие собственных же его сторонников, и Троцкий вынужден был пойти на уступки. 26–31 июля 1936 г. в Париже состоялась конференция, созванная, как было объявлено, Движением за 4-й Интернационал. По конспиративным соображениям считалось, что конференция проходила в Женеве (что упоминалось в многочисленных документах конференции). Международная коммунистическая лига перестала существовать, превратившись в Движение за 4-й Интернационал.

Конференция 1936 г. стала, по всей видимости, наиболее представительным международным форумом сторонников Троцкого при его жизни. Сам он, находясь в Норвегии, не имел возможности участвовать в ней. По финансовым соображениям — из-за отсутствия средств на дорогу — в конференции не смогли участвовать представители Австрии, Чехословакии, Греции, Польши, Румынии и Швейцарии (организаторы на какой-то момент забыли, что объявили местом конференции Женеву!). По соображениям безопасности не были приглашены, как было объявлено, представители ряда других стран. Тем не менее, согласно протоколам, в конференции участвовал 21 делегат. США были представлены двумя «наблюдателями», что было связано с недавним вступлением американских троцкистов в Социалистическую партию и невозможностью по этой причине официально участвовать в конференции. Объявлено было и о присутствии на конференции советских «большевиков-ленинцев», но единственным их «представителем» оказался Лев Седов [482] .

482

Documents of the Fourth International: The Formative Years 1933—40. P. 81–82.

Главным документом июльской конференции была резолюция о создании Движения за 4-й Интернационал в качестве единой международной организации, высшим органом которой объявлялась международная конференция, а в промежутках между конференциями — Генеральный совет со своим исполнительным органом, Международным секретариатом. Основные политические документы конференции — резолюции «Новый революционный подъем и задачи Четвертого Интернационала» и «Четвертый Интернационал и Советский Союз» — были написаны Троцким. Обе они были до предела оптимистичны. Современное положение — особенно в связи с ситуацией во Франции и только разворачивавшейся гражданской войной в Испании — оценивалось как «предреволюционная ситуация», причем автор полагал даже, что движение его сторонников прочно выходит из изоляции и что лозунги большевизма в его понимании «становятся лозунгами масс». При всех обвинениях по адресу сталинского режима, от восстановления «буржуазной семьи» до полного превращения компартии в политическую машину правящей касты, Троцкий продолжал считать СССР «рабочим государством» с глубокими социально-политическими извращениями. Он, как и ранее, придерживался мнения, что «бюрократия» представляет собой «новый паразитический слой», связанный общими интересами со сталинской диктатурой, поскольку Сталин защищает ее привилегированное положение, но именно слой, а не новый эксплуататорский класс. Троцкий вновь указывал, что в СССР на повестку дня становится не социальная, а политическая революция, то есть насильственное свержение власти «дегенерирующей бюрократии» и «диктатора» при полном сохранении общественной собственности и социальных отношений, к которым привели Октябрьская революция и преобразования первых лет советской власти. Именно поэтому Троцкий объявлял необходимой поддержку СССР со стороны «пролетарского авангарда всего мира» в возможной войне, несмотря на продолжавшееся существование «паразитической бюрократии и некоронованного негуса [483] в Кремле» [484] .

483

Негус — титул императора Эфиопии (буквально — царь царей).

484

Documents of the Fourth International: The Formative Years 1933—40. P. 89–91, 102–106.

Резолюция об СССР являлась важнейшей политической установкой, которой при самых различных ее интерпретациях руководствовались организации 4-го Интернационала и связанные с ним группы на протяжении следующих десятилетий, включая годы Второй мировой войны и послевоенный период. В рассмотренной резолюции, в «Преданной революции», в массе статей и писем марксистско-ленинский догматизм мешал Троцкому увидеть реальную причинно-следственную связь. Он вновь и вновь повторял, что сталинский «бюрократизм» и тоталитарный режим являлись пережитками отсталости России. Он не понимал и не мог понять, что речь шла не об исключении, а о правиле, фактически о социальном законе: сталинский режим возник как форма тоталитаризма прежде всего вследствие утопичности идеи «освобождения рабочего класса» в ее марксистско-ленинском понимании [485] . Вместе с тем начиная с 1936 г. значительная, если не основная часть его внимания была обращена на новые зловещие события, происходившие в СССР и позже получившие название чисток или Большого террора. Видимо, именно по этой причине даже важным, с точки зрения Троцкого, решениям июльской конференции 1936 г. не нашлось места на страницах «Бюллетеня оппозиции» и они не были опубликованы. Журнал почти полностью сосредоточился на описании и анализе нового массового кровопролития, начатого Сталиным под видом ликвидации в СССР пятой колонны — внутренней агентуры внешнего врага, причем главным организатором пятой колонны объявлялся Троцкий, установивший якобы связь с германскими разведывательными и террористическими службами и руководивший из-за границы деятельностью своих агентов.

485

Истмен писал, что Троцкий и его окружение понимали сущность тоталитарного правления, «но обещали, что в значительно более передовой стране и в том случае, если группа будет иметь хороших лидеров и будет проводить подлинно пролетарскую политику, возникнет, как кролик из шляпы, общество свободных и равных» (Eastman М. Stalin’s Russia and the Crisis in Socialism. New York: W.W.Norton & Company, 1940. P. 155).

В высшем советском руководстве и органах Коминтерна внимательнейшим образом следили за активностью Троцкого и его последователей. 20 сентября 1934 г. Каганович писал Сталину: «Коминтерновцы запросили нас по вопросу о поступившем к ним обращении Английской независимой рабочей партии о созыве международной конференции против фашизма и войны. Мы склоняемся к тому, что нецелесообразно идти на это. Не исключено или даже вероятно, что тут действуют троцкисты, которые, смазывая или даже действуя против единого фронта во Франции, здесь хотят взять на себя «инициативу» [486] . Сталин придерживался иного мнения. Он считал возможным согласиться с предложением об участии в конференции, но предупредил: «Надо при этом поставить дело так, чтобы антисоветские люди вроде Троцкого не имели доступа на конференцию» [487] .

486

Сталин и Каганович. Переписка 1931–1936 гг. М.: РОССПЭН, 2001. С. 489.

487

Там же. С. 403.

Аппарат Коминтерна готовил многочисленные справки, содержавшие попытки анализа влияния Троцкого, обычно преувеличивая опасность. В информационном материале от 1 ноября 1935 г. говорилось: «Возможность образования троцкистского 4-го интернационала… не следует считать вполне исключенной. Базой его могут явиться Голландия, Бельгия и социалистическая] мол[одежь] в ряде стран. Но все-таки главная опасность троцкизма заключается не в этом, а в том факте, что он будет оказывать идеологическое влияние на левых социал-демократов, снабжать их аргументами и, таким образом, способствовать тому, чтобы удержать левых от сближения с коммунистическими партиями или отсрочить таковое» [488] .

488

РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 20. Ед. хр. 753. Л. 99-101.

Считалось, что троцкисты смогут отколоть от компартий их «наиболее радикальных членов» [489] . Особенно обеспокоил коминтерновских аналитиков, а за ними и советских лидеров переход на сторону Троцкого Сенекой федерации Организации социалистической молодежи Франции и поездка ее лидера Зеллера в Норвегию к Троцкому. Перед поездкой к Зеллеру из Москвы приехали для беседы руководители ВЛКСМ А. Косарев [490] и В. Чемоданов [491] . Вместе с ведущими французскими коммунистами они убеждали Зеллера не ехать в Норвегию, где Троцкий живет как «капиталист» во «дворце» с большим штатом прислуги [492] .

489

Там же. Л. 101.

490

Косарев Александр Васильевич (1903–1939) — большевик с 1918 г., один из руководителей комсомола. В 1929–1938 гг. генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ. Был верным сталинистом. Во время Большого террора снят со своего поста в ноябре 1938 г.; вслед за этим арестован и расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.

491

Чемоданов Василий Тарасович (1904–1937) — член компартии с 1924 г. В 1928–1930 гг. секретарь Московского горкома комсомола. С 1930 г. — секретарь Исполкома Коммунистического интернационала молодежи (КИМ). В 1931–1935 гг. — член Президиума Исполкома Коминтерна, в следующие годы кандидат в члены Исполкома Коминтерна. Арестован и расстрелян по «сталинскому списку».

492

РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 15. Ед. хр. 128. Л. 296–297.

Переубедить фанатичного и недалекого Зеллера не удалось; он отправился повидать Троцкого, пришел от него в полный восторг и отправил из Норвегии своему товарищу-коммунисту в Париж глупую открытку: «Смерть Сталину! Да здравствует Троцкий!» Знакомый передал открытку руководству французской компартии. Возник скандал. Открытка, отправленная из норвежского убежища Троцкого, была интерпретирована как призыв Троцкого к индивидуальному террору и убийству Сталина [493] . Коминтерновская печать опубликовали ее под заголовком «Троцкист Зеллер призывает к убийству Сталина» [494] . Был выпущен ряд инструктивных писем для руководящих органов компартий. В одном из них выдвигалось требование показать «массам троцкизм как агентуру фашизма, а Троцкого и троцкистов как подлейших врагов СССР, врагов свободы народов». В другом, разосланном от имени Секретариата ИККИ, высказывалось категорическое требование, чтобы ведущие деятели западноевропейских компартий, присутствовавшие на судебных процессах в Москве, публично выступили в европейских столицах, рассказывая, что «троцкисты» организовали убийство Кирова, взрывы шахт и прочие преступления [495] . Иначе говоря, развязывая Большой террор внутри страны, Сталин одновременно предпринимал психологическую атаку против Троцкого и его сторонников на международной арене. Пока только психологическую. Настоящая бойня была еще впереди.

493

Heijenoort J. With Trotsky in Exile. From Prinkipo to Coyoacdn. P. 83.

494

РГАСПИ. Ф. 495. On. 15. Ед. xp. 128. Л. 298–299.

495

Там же. On. 20. Ед. xp. 750. Л. 3–4; Ед. xp. 751. Л. 236–239.

4. Троцкисты и гражданская война в Испании

Со второй половины 30-х гг. мир постепенно втягивался во Вторую мировую войну, хотя об этом никто не догадывался. К региональным вооруженным конфликтам и войнам все давно привыкли и не считали их предвестниками большой войны. В 1931 г. Япония захватила крупную китайскую провинцию Маньчжурию и создала на ее территории марионеточное государство Маньчжоу-Го (но это была азиатская, а не европейская война). В 1935 г. Италия совершила агрессию в Африке, поработив Абиссинию (Эфиопию), — но эта война была африканская. В 1936 г. с невиданным для Европы ожесточением — с невиданным со времен Первой мировой войны и революции в России — гражданская война вспыхнула в Испании. Здесь в 1931 г. была свергнута монархия и провозглашена республика. Непривычные к демократическим процедурам темпераментные испанцы легко склонялись в ту или иную сторону, к тем или иным силам, часто радикальным и даже экстремистским.

Тем временем VII конгресс Коминтерна, созванный в 1935 г. и оказавшийся последним, под давлением событий в Германии — прихода Гитлера к власти — взял курс на создание в Европе единого рабочего и антифашистского народного фронта. Предусматривалось, что в народный фронт, в отличие от единого рабочего фронта, будут входить не только коммунистические, социал-демократические партии и другие рабочие организации, но также разного рода «буржуазные» партии и организации, стоящие на левом фланге и выступающие против «фашизма». Еще до конгресса Народный фронт образовался во Франции, а вскоре после него — еще в ряде стран. В 1936 г. в Испании и Франции Народные фронты одержали победы на парламентских выборах.

Выступая на международной арене против «фашизма», реакции и подготовки новой мировой войны, заключая соответствующие договоры и соглашения, сталинское правительство использовало все более обострявшееся международное положение для нагнетания террора и атмосферы всеобщего страха и дальнейшего укрепления тоталитарной системы внутри страны. Троцкий не мог всего этого не видеть. Тем не менее внешняя политика Сталина в этот период европейскими демократическими правительства была воспринята положительно. Разгромив с помощью Гитлера Веймарскую республику и германскую социал-демократию, Сталин теперь отказывался от курса на немедленную мировую революцию и политики конфронтации с социал-демократиями других европейских стран. Он дал разрешение национальным компартиям на вступление в политические блоки и соглашения с европейскими «меньшевиками» ради борьбы с фашизмом. Он отказывался, по крайней мере публично и декларативно, от поддержки национал-социализма в Германии и фашизма в Италии. Он заявил о готовности СССР создать с европейскими государствами систему договоров о взаимопомощи на случай внешней агрессии, под которой в контексте европейских событий могла иметься в виду только агрессия Германии. Для Европы это было логическим продолжением и развитием провозглашенной ранее Сталиным теории о строительстве социализма в одной стране. VII конгресс Коминтерна стал последним съездом Интернационала не случайно: Сталин не видел более необходимости в этой организации. Всю остальную работу по организации мировой революции должен был по замыслу Сталина проделать «ледокол революции» Гитлер.