Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Лейтенант империи. Часть вторая
Шрифт:

Почему жизнь не ценят? Даже свою не ценят. Цепляются за какие-то призрачные интриги и шанцы. Говорят, что хотят лучшего будущего, но не ценят жизнь. Ни свою, ни чужую. А потом гибнут, когда встречают большую силу.

Пока что мне везло. Я был на стороне этой большей силы, и не жалею об их поражении. Не жалею что помог примерить врагам фанерный макинтош. Но кроме них гибнут и невиновные…

Как же я устал от морозного дыхания из-за плеча. От напрасных, лишних смертей….

Да, Крылов чуть не убил моего Деда из-за ревности. Они соперничали за руку бабушки. Пытался притеснять меня.

Строил козни. Да я был уверен, что это он стоит за покушениями на меня. Что он человек Данакта Юдина, отца Лиры. Но он оказался не виноват, и я не хотел его смерти.

Вывести его на чистую воду. Доказать его причастность к покушениям. Посадить в тюрьму по справедливому обвинению. Этого хотел, потому и сотрудничал с Гривасовым. А он водил меня за нос, и втирался в доверие. А потом взял и убил Крылова, чтобы свалить на него вину за Гусева.

Гусев. Пётр Фадеевич. Перед глазами встала рыжая голова с острым взглядом… Живая, она тут же сменилась на мертвенно-бледную, словно гипсовая обрубовка. Гусева тоже убил Авнер Гривасов. Когда тот пытался поймать его.

Гусев вообще, оказался единственным, кто подозревал Гривасова. Если бы он тогда оказался сильнее…

Тогда человек Сарая был бы жив. Тот капитан, с которым я говорил на крыльце штаба. Он был бы жив, а я и Лира нет. Потому что Гривасов убил и этого капитана, и его сообщников. Устроил взрыв на фабрике мучных изделий. Но это произошло уже после убийства Гусева и Крылова…

Не знаю, стыд ли это, или что иное, но в груди поднималось какое-то мерзкое ощущение. Липкое, навязчивое, оно вызывало отвращение к себе самому. Вешало на меня ярлык мерзавца и негодяя. Плохого человека.

Вешало за то, что жив. Что иной раз думаю с облегчением о прошлом, тихо радуюсь, что всё сложилось, как сложилось. Что Лира и Варенька живы пусть и ценой чужих жизней…. За то, что я похож на Раксу и Сарая.

— Ростик, ты вернулся?

Голос любимой вырвал из омута тягостных мыслей. Её руки легли на мои плечи сзади. Водопад волос заструился по щекам и шее, а губы коснулись макушки.

Я пришёл в себя, как ото сна. Словно солнце распушило все лучи и разогнало ночную тьму. Озарило закрытые веки.

Поднял руку, приобнял Лиру и, задрав голову, поцеловал. Жадно, страстно, поцеловал. Она ответила тем же.

— Погоди, — она отстранилась и, включив мягкий желтый свет, обошла кресло, — люба мой, я…ничего себе татуировки.

— Ага, — улыбнулся я, наблюдая, как её взгляд скользит по моему телу, рассматривая линии-детекторы силы.

— Новая технология, недавно изобрели, — проговорила Лира в воздух и кивнула своим мыслям, — Лиза говорила, что хочет использовать.

Любимая посмотрела на меня, и в её глазах мелькнуло что-то странное, непонятное мне.

— Ростик, — она вдруг смутилась и, поправив домашний халатик, принялась рассматривать ковёр на полу, — у меня к тебе серьёзный вопрос.

— Они повсюду, — улыбнулся я и оттянул резинку от трусов, — даже там линии, но… доктор сказал, что можно.

Лира в ответ покачала головой. Глянула на меня, вздохнула и уселась мне на колени. Её руки обвились вокруг моей шеи. Губы легонько коснулись щеки, и она, прижавшись личиком, прошептала мне на ухо:

— Я не об этом,

глупенький. Нам надо поговорить.

Это её «надо поговорить» не сочеталось с языком тела, но я понял, что сейчас не время. Мои руки замерли, едва добравшись до неприличных мест. Замерли и отползли назад.

— Ростик, — Лира отклонилась назад в моих объятиях и посмотрела мне в глаза, — когда ты собирался мне рассказать?

— О чём? — в голове, словно поля с фруктами в игровом автомате казино, побежали мысли.

Про Лизу сказал. О Ксу всё объяснил. Остальное пустяки. Бинго — я безгрешен и ни в чём не виноват.

— О Евпатии Ивановиче и отряде спецназа рода, — любимая наклонила головку на бок, и её лицо приняло вопросительное выражение.

— Эм… — третий барабан в автомате сдвинулся на одно деление вниз, и в голове проиграла мелодия ошибки. Комбинация не выиграла. Грешок нашёлся.

— Кирилл Русланович отчитался о новейших доспехах и образцах вооружения, которые ты привёз из столицы, — говорила Лира ровно. — Сказал, что они уже поставлены на вооружение рода и переданы Евпатию Ивановичу.

— Душа моя…

— Я удивилась, как так быстро, — Лира приложила к моим губам пальчик. — Стала выяснять и всё поняла, — она замолчала и посмотрела на меня ну очень серьёзно, — Ростик, пообещай так больше не делать.

— Нет, — я помотал головой, а перед глазами встала картина смываемого в унитаз пепла.

Пепел — всё, что осталось от левого инфопланшета, по которому я общался с Евпатием Ивановичем. Я тогда улетал на Гусь-Налимск и боялся, что не успею вовремя, а Лира проиграет суд.

В итоге я опоздал, но суд любимая выиграла, а Евпатий…

Группа спецназа с ним во главе так и осталась на Владивостоке. Секретный, нелегальный перелёт на планету. Анонимное размещение в столице. Полный ангар вооружения. Мы сделали всё, чтобы в нужный момент, если понадобится, мы отбили Лиру у конвоя. Отбили и переправили за границу Империи.

Следующая встреча с любимой, в таком случае, произошла бы в Китайской Империи…

— Ростик…

Не дал ей говорить. Притянул к себе и поцеловал.

Недавние сомнения и мысли по поводу Крылова и Гусева показались мне ничтожными по сравнению с тем, на что я был готов полгода назад.

Да, я малодушно благодарю судьбу и Бога, что всё сложилось так, как сложилось. И буду благодарить. Потому что я готов на всё ради своей семьи.

Я не Ракса и не Сарай, которые изначально задумали убить всех ради достижения цели. Я попробую все доступные, законные способы. Но, если не выйдет, не буду стоять и беспомощно смотреть. Не буду вопрошать, как же так? Я пойду дальше и сделаю всё, что понадобится.

Пусть это сделает меня предателем. Пусть назовут мерзавцем и негодяем, но судьи кто?

Поцелуй закончился и я произнёс:

— Нет, не могу обещать, — Лира попыталась нахмуриться, а я продолжил: — лишь бы вы обе были целы и невредимы. Вместе.

Любимая не смогла нахмуриться. Её лицо дрогнуло, и она спрятала его, прижавшись ко мне щекой.

— Просто предупреди, хорошо? — прошептала она.

— Если понадобится, — ответил я.

Есть вещи, которые лучше не знать. Чтобы не выдать себя ни словом, ни жестом.

Поделиться с друзьями: