Лейтенант империи. Часть вторая

Пересмотрю записи, сведу маршруты погибших с Сараем, чтобы определить его человека, и дело в шляпе.

Я открыл запись о системе наблюдения, чтобы узнать, где она находится и замер. Рядом с адресом стояла пометка, что данные будут храниться до шести утра двадцать второго декабря этого года.

До сегодняшнего дня!

Взгляд метнулся в угол экрана. Пять сорок утра. Как успеть?! Будь неладна прокрастинация, как?!

Опоздал!

Сонливость сняло, как рукой. Чувство краха охватило меня целиком. Задрожали руки. Само собой мелькнуло воспоминание, как Растеряшев сказал, что агент ордена ещё жив. Вдруг он прав? Вдруг это кто-то из двоих выживших? А я всё слил.

Опоздал!

Решение пришло мгновенно. Пальцы вызвали на инфопланшете систему безопасности. Нажали на кнопку тревоги. Сам же я подхватился с места. Сунул папку с делом в сейф, захлопнул его и побежал на выход.

Как успеть за двадцать минут, даже меньше, в одно из хранилищ системы безопасности? Позвонить туда не выйдет, они изолированы от внешней связи, чтобы не допустить утечек. Так как успеть? Да просто. И пусть меня лучше накажут за то, что успел, чем за провал задания.

— Михалыч, почему нет кофе?!

Двое безопасников в форме капитан-лейтенантов пришли на работу пораньше. Они топтались около кофейного аппарата и кричали дежурному на посту через весь холл.

Я ускорился. А ну, как они начнут мне претензии высказывать. Проскочил мимо Михалыча и вылетел на улицу. Группа быстрого реагирования уже приземлилась и мчалась на встречу.

Замахал руками, останавливая их.

— Капитан Григорьев, что у вас снова стряслось? — недовольно бросил командир морпехов, когда я подбежал к нему.

— Нет времени, — я понёсся дальше, к их бронегравам, — вопрос имперской безопасности.

Бойцы группы реагирования развернулись и помчались за мной. Мы ворвались в нутро их БГМП (бронеграва морской пехоты), и я крикнул водителю:

— Взлетай! Вот адрес.

Командир группы в чине капитана заскочил в БГМП последним. Схватился за поручень и уставился на меня:

— Что происходит! — шум турбин заглушал его голос и он, выпучив глаза, орал.

Знаками показал ему, что код красный и сам схватился за страховочные ремни: БГМП заложил крутой вираж и рванул на максималках.

Пять минут длились вечность. От шума движков заложило уши. На вираже я приложился лбом о стену. Тем самым местом, где наклеил пластырь. К горлу снова подскочила дурнота.

Меня чуть не вырвало, когда мы приземлялись. Я выскочил первым.

— За мной! — махнул рукой и, по колено проваливаясь в сугробах, рывками побрёл к приземистому бункеру хранилища данных.

Капитан ГБР силой разогнал снег. Поравнялся со мной и я побежал.

— Оцепить бункер, — бросил на ходу и подскочил к стальной двери хранилища. Ключ-карта пискнул по замку. Створки разошлись. Сейчас договорюсь….

— Мордой в пол! — закричал Капитан, вырываясь вперёд и укладывая внутренней силой звено охраны.

Морпехи уронили винтовки и улеглись на бетонный пол. Ну, так тоже хорошо. Не стал ничего говорить капитану, и помчался вниз по лестнице. Капитан не отставал. За ним топали ногами его бойцы.

Ступеньки кончились. Очередная гермодверь разошлась в стороны. Я влетел в огромное помещение и тут же поёжился от холода. Потолок ангара уходил вдаль, насколько хватало взгляда. На полу, стройными рядами, стояли технически шкафы с серверами.

Изо рта вырвался пар, и я побежал к стеклянному «аквариуму». Комнатке пять на два метра, где, как огурец в парнике, за компьютером сидел дежурный.

Дверца отъехала в сторону и специалист хранилища вздрогнул. Он повернулся ко мне, захотел что-то сказать, но я его перебил:

— Отмени удаление данных, — сунул ему под нос инфопланшет с указанием, каких именно. — Они мне нужны.

Рядом с инфопланшетом возникло моё удостоверение безопасника.

— Вопрос защиты Империи, — я глянул на время, оставалось две минуты. — Быстрее.

— Хорошо, — кивнул головой тот. Поправил очки и взялся за клавиатуру. — Готово.

От сердца отлегло. Ноги задрожали. Только сейчас я ощутил, насколько был взбудоражен. Адреналин играл свою роль до конца. Как же плохо без постоянного индекса! Как люди вообще живут без него?

Я глубоко вдохнул и спросил:

— Можешь подключить мне доступ к данным?

— Да, конечно, — его пальцы заторможено коснулись клавиатуры. — Гготово.

— И всё? — вырвалось у меня, — никаких разрешений не запросишь?

Парень, а я разглядел, что ему не больше двадцати, да ещё и щуплый, покосился на винтовку в руках командира ГБР и, вжав голову в плечи, сказал:

— Так оно же у Вас есть, — его рука соскочила со стола, и он вжался в спинку кресла, на котором сидел.

— Командир, — к нам вниз ворвался один из бойцов группы быстрого реагирования, и мы с капитаном одновременно дёрнулись, и обернулись, — у нас новый вызов.

— Куда? — спросил капитан и повернулся ко мне, — долго ещё…

— Сюда, — удивлённо протянул боец, — тревога в хранилище данных.

— … мы тут… — лицо капитана вытянулось, — что?

Его взгляд метнулся с меня на ботаника за компом, потом обратно.

— Туров, что происходит, едрит тебя торпедой?!

Винтовка в его руках навелась на меня.

Глава 20

Что ему ответить? Как? Сложно объяснить, что ухватился за ускользающую нить. Попытался заскочить в уходящий поезд. Не поймёт. Не оценит.

Но отвечать не пришлось. На инфопланшете загорелся экран вызова, и я на автомате ответил.

— Ваше высокоблагородие, здравия желаю, — произнёс я, и я приставил палец к губам, чтобы капитан говорил тише.

Капитан поперхнулся. Ствол АКР дёрнулся.

— Растеряшев, — прошептал я, и лицо капитана стало приобретать лиловый оттенок. Видно было, что он силился сдержаться, чтобы не выругаться в голос. — Ваше Высокоблагородие, Вы на громкой связи.

— Ростислав Драгомирович, — голос Виктора Марковича звучал буднично и свежо, будто вечерняя тревога и ночные поиски прошли мимо него. — Тут нечто странное происходит. На пульте охраны снова тревога в нашем штабе, и, следом за ней, тревога в хранилище данных. — Растеряшев на секунду замолк, — ты имеешь к этому отношение?