Лезвие. Книга 1. Последнее Рождество

– Я же говорил: ревнивая!
– констатировал Драко и принялся ее щекотать. Джинни недовольно отпихнула его и продолжала:

– Гарри очень долгое время казался мне идеальным, опять же, он был для меня недосягаемым, потому что им всецело владели идеи торжества мирового добра над вселенским злом и прочие благородные помыслы… Я романтизировала его, отождествляла с образом из книг, которые читала - ну и, конечно, мечтала, что когда-нибудь он обратит на меня внимание. Мне даже снились разные героические и приключенческие сны с нами взрослыми. Я - взрослая, красивая, фигуристая, с сиськами больше, чем у твоей Паркинсон...

– Мне твои нравятся, они как будто созданы для моей ладони - идеально помещаются, - заметил Драко.

– Не перебивай, Малфой, я рассказываю историю!
– шутливо возмутилась Джинни, нисколько не возражая, что его ладони переместились на ее грудь.
– Так вот, я - то ли амазонка, то ли валькирия, то ли могучая и умопомрачительно красивая волшебница, а он - высокий, черноволосый, статный, плечистый, сильный, с такой бледной кожей и пронзительными глазами и, конечно, без очков...

– Что-то непохоже на Поттера, - вновь подал голос Драко.

– Вот именно, совсем непохоже! Я же говорю, что все надумала! Мне надо было, пожалуй, все эти сны записывать - были бы готовые рассказы, а может, и романы. Мы же там с ним мир спасали, бились с врагами, воевали вместе, бок о бок, спасали друг друга, иногда он меня, иногда я его... В общем, получился собирательный образ этакого прекрасного принца-рыцаря-героя-властелина, о котором мечтает каждая девочка, начитавшись книжек. Ну а раз герой моих снов был брюнетом - прости, Малфой!
– я и решила, что это Гарри. И вот этого "Гарри" много лет любила. А он... другой.

– Ты же сама сказала, что он весь из себя положительный герой, спаситель мира, высокие идеалы...

– Так и есть, - кивнула Джинни.
– Гарри очень хороший. Но он... он как близкий друг. Как еще один брат, что ли. Я с ним никогда не чувствовала себя так, как представляла, как рисовала в своем сознании. А теперь и вовсе понимаю, что мои романтические чувства к нему были надуманными. Если не вообще придуманными целиком - между нами никогда не было "химии". Равно как и потенциала для того, чтобы бок о бок биться со злом и покорять мир.

– Ты это поняла только теперь? Когда он бросил тебя и ушел в бега? — уточнил Драко.

– Спасибо, что напомнил, — фыркнула Джинни. — Ну да, это же Гарри. Он расстался со мной во имя великой и прекрасной цели спасения мира.

– Мне этого не понять, — пробормотал Драко. — Я не такой. Для меня всегда высшей ценностью было собственное благополучие. Так было всегда.

До недавнего времени, чуть не договорил он, но вовремя остановился. Джинни вопросительно посмотрела на него, но лицо юноши оставалось непроницаемым.

– Это правда, ты не такой как Гарри, — согласилась она. — Но ты даешь мне именно то, в чем я нуждаюсь. И знаешь, Драко Малфой, я с тобой счастлива.

– А как же идеальный брюнет-супергерой из эпических сновидений? — недоверчиво поинтересовался Драко.

– Да, вы разные, — улыбнулась Джинни и замолчала. — С тобой мы вряд ли будем скакать на конях и забарывать зло, сражаясь на мечах. Но счастлива я с тобой. Здесь, сейчас, вдали от тревог и невзгод этого ужасного мира. Вопреки войне, вопреки тому, что мы с тобой вышли из таких разных семей, находящихся по разные стороны этого конфликта, прямо как Ромео и Джульета - хоть ты о них и не читал. Я счастлива, Драко. Очень. Как никогда. И, надеюсь, ты со мной тоже.

Вместо ответа Драко поцеловал ее и крепко прижал к себе, а потом едва слышно прошептал: "Я тоже".

Глава 15. Великая честь

Не по себе

От этой тихой и чужой зимы,

С которой я на ты:

Нам не стерпеть друг друга.

И до войны

Мне не добраться никогда,

Моя безумная звезда

Ведет меня по кругу...

Би-2 "Серебро"

Драко нервно заерзал на стуле. Остальные Упивающиеся изо всех сил старались сохранить неподвижность и лишь глазами выдавали свое беспокойство. Темный Лорд молча сидел во главе стола. Нависшая тишина не предвещала ничего хорошего.

Так продолжалось чуть более получаса, но Малфою казалось, что странная пытка молчанием длится целую вечность. Удивительно, насколько сложно сохранять внешнее спокойствие. Человеческое тело, судя по всему, не создано для застывания в одной позе: так и тянет то отбросить внезапно мешающую прядь волос, то почесать нос, то хотя бы сжать руки в замок и затем разжать их… И почему он чувствует себя как жук, приколотый булавкой к пенопласту в коробочке любителя коллекционировать насекомых?

Драко раздраженно отмахнулся от неудачного сравнения. Фантастическая глупость! Какое ему, наследнику рода Малфоев, дело до каких-то жуков и придурков, которые развешивают коробки с ними по стенам, будто это картины? Повелся с Уизли, вот и лезут в голову всякие, с позволения сказать, букашки… При мысли о Джинни сердце болезненно екнуло. Драко сглотнул, и ему показалось, что этот звук эхом раскатился по зале.

Волдеморт вздрогнул. Молчание закончилось. Он обвел пристальным взглядом всех своих подданных и проговорил:

– Я недоволен.

Драко в очередной раз заметил, что голос Темного Лорда изменился. Почти не шипит, и появилась какая-то певучесть - на удивление, приятная. Интересно, почему? Хорошо это или плохо? С другой стороны, разве от действий Лорда хоть кому-нибудь, кроме него самого, бывает хорошо?..

– Милорд, мы делаем все, что в наших силах! — жалобно пробормотала Беллатрикс. Волдеморт холодно посмотрел на нее.

– Я не помню, чтобы обращался к тебе лично, Белла, — ответил он. — Как и к кому-либо из вас. Мне надоело слушать ваши оправдания, отговорки и перечень нелепых причин, которые мешают вам выполнить свой долг передо мной. Не понимаю, неужели так сложно схватить семнадцатилетнего мальчишку?! Почему он каждый раз ускользает от вас? Он что, умнее? Лучше? Одареннее? Знает больше заклинаний? Способен читать ваши мысли на расстоянии? Раньше за ним подобного не водилось. Если только вы меня не дезинформировали на предмет его способностей.

Вот тут его глаза блеснули знакомым красным оттенком.

– Люциус! — продолжал Волдеморт, уже не стараясь сдерживать свой гнев. — Твой сын учился вместе с Гарри Поттером на одном курсе, ходил на те же предметы. Кажется, они ровесники. Скажи, мой скользкий друг, скажи прямо — твоего сына в аналогичной ситуации было бы так же сложно поймать?

– Нет, милорд, — дрогнул голос Малфоя-старшего, и Драко с нескрываемой болью посмотрел на отца. — Мой сын принадлежит дому Малфоев, нас связывают родовые чары. Поэтому я всегда в курсе того, что с ним происходит, что он чувствует и чем он занимается. Вам это известно.