Лич, который взрывает воздушные замки

Местные лавочники ещё не до конца осознали, в каком мире и с кем они оказались заперты, поэтому схемы можно применять простейшие. Бизнес жесток: слабых он жрёт целиком, а сильных сильно жуёт. Преуспевают только удачливые и хитрожопые. Ну и те, у кого есть железобетонная крыша.

— Какие есть временные рамки? — уточнил Сергей.

— Полтора года — это крайний срок, — ответил я. — Лучше, конечно, уложиться в полгода. В идеале — три месяца. Торопиться не надо, время есть. Действуй аккуратно и вдумчиво, чтобы не наломать дров.

— Когда могу приступать? — спросил ручной аллигатор.

— Да хоть сейчас всё бросай и беги, — усмехнулся я. — Мне надо, чтобы всё было сделано в срок, а как и кем — сам решай.

— Понял тебя, — вздохнул Сергей. — Ещё что-то?

— Возьмёшь с собой Бориску и Никомеда, — сказал я. — Пусть учатся. Покажи им, как у нас дела делались.

— Никомед слишком мягкотелый для такого, — покачал головой Стрельников. — Я знаю таких — из него рейдер как из говна пуля.

— Всё равно, покажи ему, — настоял я. — Пусть увидит, как именно в дикой природе ебут таких, как он. В любом случае, это будет полезно.

— Понял и принял, — кивнул Стрельников. — Тогда завтра с утра вылетаю в Орлеан…

— Раз всё понятно, то можешь идти, — отпустил я его.

Стрельников покинул кабинет, а я подал знак Катрин и мне в рот оперативно влетела уже раскуренная сигарета. Скоро из постели меня будут поднимать и в сортир заносить, чтобы посрал… Эх…

Потребность в сне — это нечто одновременно приятное и досадное.

Архилич…

Статус официальный, отмеченный в статистике, поэтому могу гордиться. Кстати…

— Ох, как же я хорош, как же мощны мои лапищи… — самодовольно изрёк я, рассматривая свою статистику. — Любого размотаю, надо будет — магией, надо будет — кулаками…

На самом деле, не любого. Против боевых платформ Захара я как-то не очень. Но зато остальные — крепко держитесь за трусы!

— Так, Катрин, замерь меня, — приказал я и вытянул левую руку.

Немёртвая телохранительница взяла с медицинского столика анализатор и воткнула его иглу мне в вену. Моя нечестивая кровь заполнила ёмкость в анализаторе, после чего начался процесс определения концентрации конкретного вещества.

— 0,00000002 мг/кг, — сообщила Катрин.

— Слишком много, — покачал я головой. — Эх, медленно выводится это говно, эх, медленно…

Карина, знающая о том, что я полноценно вернулся, уже сама пишет мне однозначные сообщения, а я не могу. Слишком я токсичный.

А я ведь себе систематически печень и почки удалял, после чего отращивал их себе заново — всё для того, чтобы понизить концентрацию «Поцелуя морока». Даже руки и ноги по два раза ампутировал и отращивал — яд упорно продолжает распределяться по организму равномерно.

— Ладно, что у нас там дальше по программе? — хлопнул я ладонью по столу.

Невольно начинаешь ценить такие мелочи. Вот, казалось бы, просто хлопок по столу — а не было у меня такой возможности. Я по столу мог только громко постучать.

— Через сорок минут встреча с министром экономики и министром труда, — сообщила Катрин.

Это у нас, кстати, два министра в одном лице.

Я посчитал, что Фролову всё равно больше делать нехрен в свободное от работы время, поэтому пусть занимается ещё и трудовыми вопросами. Благо, трудовые отношения у нас простые, всем понятные, поэтому работёнка непыльная — он всё успевает, а что не успевает, то добивают его замы.

Риккардо Заккони, бывший карнифекс бывшего фиванского стратига Макрония — его старший заместитель, причём одновременно в двух министерствах. Днём они занимаются экономикой, а ночью… нет, тоже днём, занимаются вопросами организации труда.

Минздрав я хотел вверить Карине, но она решительно открестилась от этой почётной обязанности, поэтому мне пришлось надавить на неё. В итоге, она согласилась.

Тут, в Душанбе, недалеко от моего дворца, расположена Министерская площадь: на ней стоят бруталистического вида здания министерств. Карина занимает пятидесятиэтажный небоскрёб Минздрава, большей частью пустой, пока что.

Придёт время и начнётся бюрократия, которой может оказаться мало и такого небоскрёба. Но это всё будет потом, а пока — у Карины в подчинении шестьсот с лишним человек, занимающихся составлением отчётов о положении вещей в здравоохранении Республики, а также устранением проблем, возникающих в ходе оказания населению медицинской помощи.

Да, у нас здравоохранение — это, конечно, анекдот. Лекарство от подавляющего большинства болезней — «Тёмное спасение», производимое промышленно. Горло болит — пара капель зелья, проказа — пара флаконов зелья, рак головного мозга в терминальной стадии — двухнедельный курс зелья.

Чему это учит нас? Когда некромант до усрачки боится заразиться от трупов какой-нибудь смертельной хуйнёй, он способен на многое. В том числе и на создание чего-то очень близкого к панацее.

От заболеваний магического происхождения и проклятий «Тёмное спасение» не помогает, но ты подцепи их ещё постарайся. Ну и против таких специфических штук есть специализированное лечение, причём очень эффективное.

Наличие средств противодействия магическим заразам — это причина, почему никто почти никогда не работает в направлении создания боевых магических вирусов или бактерий. На самом деле, это пиздец как опасно, поэтому эту лампу с джинном никто не трогает, но основная причина отсутствия интереса — наличие очень эффективных контрмер.

Читал я исторические материалы — было время, когда на вражеские страны напускали магическую чуму, которая косила население с фиксированной скоростью. Но на всё новое разумные стараются побыстрее выработать средства противодействия.

На ту магическую чуму выработали магический заслон, быстро и легко выявляющий заражённых. Дальше их изолировали и давали умереть или убивали на месте. Трупы сжечь, пепел закопать в специальном могильнике. И всё.

Или вот, где-то восемьсот лет назад, из «верхнего» мира прибыла «Патриаршая пляска» — ревматическая хорея, вызванная стрептококком пиогенесом. Ну, я думаю, что это была ревматическая хорея, и эта моя догадка базируется на описанной в источниках симптоматике.

В общем, как быстро выяснили обитатели Королевства алеманнов, Патриарх Константинопольский Порфирий Скифоборец, сильнейший витамант, здравствующий и поныне, запустил в степи патентованную заразу, которая обращала своих жертв в безудержный пляс до самой смерти. Параллельно с повреждением базальных ядер головного мозга, эта болезнь также вызывала мощнейший некроз жировой ткани и рожистые образования на конечностях — человек гнил заживо и танцевал.

Естественно, скифы, кто бы под этим именем ни подразумевался, не оценили такую свинью. Началась война в приграничных регионах, а трупы и даже живых заряжённых начали скидывать в разломы, из-за чего эта зараза проникла в Мир трёх лун.