Лич, который взрывает воздушные замки

— Всё, выдыхается, сучара, — заключил я и внутренне констатировал, что печень у меня полностью восстановилась.

Выдирать из себя внутренние органы — это то ещё занятие, болезненное, но зато концентрация отравы неуклонно снижается.

Вылезаю из ванны с цитринитасом и оттираюсь махровым полотенцем.

— Грейс, распорядись насчёт ужина, — приказал я, надевая банный халат. — Через час придут наши новые друзья.

Переодеваюсь в домашнее и иду в личное хранилище. Тут надо забрать кое-что, приготовленное для моих новых офицеров-ауксилариев. Забираю дары и иду в столовую.

Тут уже шуршат многочисленные немёртвые слуги, накрывающие на стол. Сырокопчёные колбасы, парное мясо, фрукты, овощи, салаты и напитки — всё, как заведено в лучших домах Душанбе…

Пришлось ждать, пока накроют, а затем пришлось ждать бывших ментов, которых, по прибытию их во дворец, придержал в холле мой дворецкий Вильгельм.

— Здравствуйте, дорогие мои, — приветствовал я Елизавету, Валентину и Давыда.

— И ты будь здоров… — ответила Машко.

— Он уже не может, — поправила её Валентина.

— Привет, — улыбнулся мне Давыд.

— Рассаживайтесь, — указал я на длинный стол. — Скоро прибудут высшие офицеры из живой ауксилии, но до этого я хотел бы поговорить с вами кое о чём.

Садимся за стол. Я — во главе, а бывшие менты — по правую руку от меня. Приходится придерживаться всего этого чинопочитания, с положением персон — для местных это важно и они даже делают из этого какие-то выводы.

— Итак, у меня есть для вас небольшие подарки, — произнёс я. — Захар, мой дорогой друг, откликнулся на мою просьбу и создал кое-что специально для вас. Да, может показаться, что я не доверяю вам, и это будет очень верное ощущение — эти штуки созданы в том числе и для слежения за вами. Держите.

Телекинетическим импульсом передаю по столу три хай-тек девайса.

— Что это? — спросила Валентина.

— Это портативный компьютер, намертво прикрепляющийся к руке, — начал я объяснять. — Так я всегда буду знать, где вы находитесь, а ещё непрерывно получать ваши жизненные показатели — считайте, что это моя гиперопека. Что-то вроде нереализованного родительского инстинкта, выплеснувшегося в такой извращённой форме.

— Ты же и так обложил нас контрактом, — напомнила мне Елизавета.

Есть такое, да. Контракты у меня с ними ничуть не мягче, чем с Кариной, потому что я этим ребятам не доверяю ни на грамм. С моей стороны для них тоже много материальных благ, которые суть — маловажная для меня хуйня, а также обещание, что я не буду поднимать их после смерти. Но они обязаны отработать в живой ауксилии, со всем прилежанием, не менее двадцати лет, прежде чем станут свободны съебаться, куда захотят.

— Этого преступно мало, чтобы я чувствовал себя в полной безопасности, — усмехнулся я. — А теперь к плюсам. Эти штуки подключены к геонету, глобальной сети, доступной в каждом уголке нашей планеты. Они — составная часть командной сети, которую мы будем тестировать в живой ауксилии. Вы — первые подопытные мартышки.

У Захара всё уже протестировано, техническая сторона вопросов не вызывает, но есть вопросы к самому слабому звену любой системы — к пользователям. С радиосвязью освоилась как Праведная Армия, так и живая ауксилия, но тут решение предполагает задействование всех и каждого — каждый солдат и ауксиларий будет подключён к единой системе с точным позиционированием на поле боя.

Взломать такие штуки очень тяжело, шифрование разрабатывал искусственный интеллект, а при прекращении поступления жизненных показателей устройство самоуничтожается. Никаких громких и ярких взрывов в стиле Хищника — просто вся электроника перегружается и сгорает.

Вроде несложная для Захара вещь, а зато позволяет отказаться от классических средств связи и превратить боевые подразделения в единый организм, который видит и слышит то, что видит и слышит каждая боевая единица. А ещё каждый командир всегда точно знает всё о текущем состоянии подчинённых бойцов — информация о раненых и убитых приходит мгновенно. Это концептуально иной уровень коммуникации — такого не было ни в одной армии Земли.

— Наверное, надо считать это большой честью? — поинтересовалась Валентина.

— Да, наверное, — пожал я плечами. — Уже познакомились с бойцами?

— Многих из них мы уже знаем, — ответил Давыд. — Всё-таки, доля адекватных в Ордене была очень высока. Это почти готовые ауксиларии, правда, учились служить они по несколько иному уставу.

— У вас есть неопределённо много времени, чтобы переучить их, — сказал я на это. — Чтобы вы понимали — я устроил всё это не для удовлетворения собственного эго. Та армия, что у меня есть, недостаточна. Мне нужно в тысячи раз больше.

— Протекторат? — спросила Машко.

— М-хм, — ответил я и закурил. — Эти твари даже не начали ещё. Они кинули малоценных для них минотавров, а я совершил критическую ошибку — ударил по ним со всей силы. Надо было действовать более тонко — показать только самый кончик хуя… Но сделанного уже не отменить, фарш обратно не провернуть — приходится мириться с тем, что имеем.

Протекторат, судя по его действиям, воспринял новые сведения максимально серьёзно. Классическая магия пасует перед корректируемыми бомбами и современными танками, поэтому им срочно нужны какие-то контрмеры. И только Смерть знает, какие…

А что, если?..

«НЕТ» — раздалось у меня в башке.

— Ах, блядь! — чуть не рухнул я с кресла.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Валентина.

— Да так, — выровнялся я на кресле. — Получил недвусмысленный сигнал от работодателя.

— Что это значит? — спросила Елизавета.

— Не хочу об этом говорить, — покачал я головой. — Итак. Мы можем опираться только на наши собственные силы.

Это может стать чем-то вроде стержневой идеи в идеологии «личхе». Товарищ Чхоль Ун Ду, также известный как «Чхоль Сурен», то есть «Железный Вождь», твёрдой рукой поведёт гордый народ Праведной Народно-Демократической Республики в смертельную битву против всего мира, то есть целой конгломерации миров!

— Из того, что я знаю, а знаю я не очень много, ведь ты держал меня всё это время в клетке, — начала Елизавета, — Протекторат заинтересовался этим миром и даже закинул пробный шар в виде армии минотавров. Ты раздолбал их в щепы, быстро и решительно, что заставило их взять стратегическую паузу — я правильно всё поняла?

— Ага, — кивнул я и с наслаждением затянулся.

Всё-таки, в статусе архилича есть существенные плюсы — чувства острее, еда вкуснее, а последствий злоупотреблений нет и не будет. Смертные, ставшие рабами своих желаний, довольно быстро огребают весь «сопутствующий ущерб», а мне ничего не грозит, ведь я уже давно и надёжно мёртв…