Лич

— Нет, но чувствует себя неважно. Токсин крайне ядовит.

— Ты хочешь сделать так, чтобы биооружие убивало только зараженных, а для здоровых было безвредно?

— Или хотя бы не смертельно, — добавил Квинт. — Правда не могу обещать скорого результата, в нашем распоряжении нет нормального оборудования, штата квалифицированных химиков, биологов и врачей.

— Учти, микроорганизмы имеют свойство вырабатывать устойчивость к токсинам.

— Важно ли это будет, если мы успешно прикончим миллион-другой нурийцев?

— Тебе Тлалок ничего не рассказал?

— А что он должен был рассказать?

— Крупные колонии паразитов способны обмениваться друг с другом информацией на расстоянии. Предположительно, они связываются с помощью магического поля, это Тлалок установил в ходе тестов… на болевой порог. Зараженные в определенной степени ощущают собратьев, у них своего рода продвинутая эмпатия.

— Прекрасно… — закатил глаза Квинт. — Чем дальше, тем веселее.

— Может получиться так, что, отравив одну группу нурийцев, мы наделим других невосприимчивостью к токсину.

— Но пока четкой уверенности нет.

— Есть. Эмульсия адаптивна. Знаешь, почему многие наши заклинания почти не действуют на зараженных?

— Потому что получили к ним иммунитет, воюя с ллурцами? — ответил американец.

— Да.

— Но ванары как-то справились с угрозой.

— С помощью грубой силы, беспощадно выжигая очаги распространения заразы.

— Предлагаешь прекратить мои исследования?

— Ни в коем случае, благодаря им мы за последние несколько недель узнали об эмульсии больше, чем кто-либо. Даже наши куцые познания в микробиологии полезны.

Квинт подсунул под микроскоп еще один образец.

— Вот кровь мутанта в четвертом поколении.

Клеток паразита и клеток крови там было пополам, да те имели нехарактерные жгутики. Даже неспециалист, поверхностно знакомый с биологией, заподозрит неладное.

— Паразит замещает собой родные ткани, берет на себя их функции, — озвучил вслух Кирилл. — Я и так знаю.

— У каждого паразита имеется жизненный цикл, верно?

— Верно.

— Обычные глисты живут в кишках хозяина, откладывают свои яйца, которые потом с экскрементами попадают в почву, воду и ждут, пока их не проглотит новый хозяин. И так по кругу. Внимание, вопрос: какова следующая стадия жизненного цикла эмульсии?

Архилич пожал плечами.

— Постоянное самовоспроизводство и поиск новых носителей.

— Нет, тут все сложнее. Первичная эмульсия совершенно точно берется из земли, она может сколько угодно покоиться в недрах, пока не объявится подходящий хозяин. Мы знаем, что ванары пережили похожую эпидемию, но умудрились победить, задолго до них с эмульсией сталкивались гоблины…

— Стой, что? Гоблины? Откуда тебе известно?

— Во время экспедиций в Курганы я исследовал руины Шаиша, на древних барельефах видел изображение одного забытого мифа. Для древних гоблинов он был сродни нашим историям о допотопных временах. В общих чертах там рассказывается про кошмар, вырвавшийся из-под земли и поглотивший мир. Ничего не напоминает?

— Как гоблины победили?

— Никак. Перед последней битвой боги отобрали несколько сотен самых достойных женщин и мужей, погрузили их волшебный сон, чтоб после пробуждения начать жизнь с начала.

— Дерьмо.

— О чем я и говорю, — кивнул американец. — Эпидемия циклична. Кто знает, сколько цивилизаций она успела сгубить? И откуда берется первичная эмульсия? Возможно, для финальной стадии паразиту требуется набрать некую критическую массу, чтобы в итоге устроить большое обнуление и впасть в спячку до следующего цикла.

— Но биосфера не исчезла. Вон динозавры бегают не первый миллион лет, их наверняка на Отрию с Земли занесло. Почему они не вымерли вместе с гоблинами?

— Эмульсию интересуют носители, наделенные разумом? — развел руками Квинт. — Я не знаю, у меня только догадки. Так или иначе, мы столкнулись не просто с культом воинствующих фанатиков. Заразу следует извести под корень, биооружие — наш шанс.

— А лучше нанооружие, — вздохнул Кирилл. — Я ведь рассказывал, как ваши во время боев за Арктику зарядили по русской авиабазе боеголовкой с нанопылью?

— Нет.

— Такая меркзая дрянь, которую можно на молекулярном уровне запрограммировать на поражение определенных организмов. У них разъедает кожу, внутренности. Инфраструктура остается невредимой, а люди помирают в страшных мучениях.

— Интересная технология.

— Хорошо еще, во время Судного дня ее не пустили в ход массово.

— Может, рискнем, навестим Землю? Оставшихся без присмотра арсеналов должно хватить.

— Нет! — резко отрезал Кирилл. — Даже пытаться не стану. Черт с ними, с демонами и языческими божками, я боюсь Молоха.

— Он же не всевидящ.

— Он поставил на мне магическое клеймо, отследит хоть на другом конце вселенной. С такими монстрами лучше не сталкиваться лишний раз, зуб даю.

— Тогда… следует готовить запасной аэродром?

— Где?

— За Западным океаном вроде Заэр находится, а на востоке Кималаг. Апокалипсис на отдельной взятом континенте не означает гибели всей планеты.

— Туда еще добраться надо.

— Ну, так слетай, разведай обстановку, потом с помощью драконов проложим портал.

— И натолкнуться на других драконов, Молохов? Я слабо представляю, что ждет нас за океаном. С эпохи, когда ванарские путешественники побывали там, многое могло измениться. Лучше сосредоточиться на достижении победы.

— Советую никому больше не рассказывать про мою теорию, Кирилл. Лишняя паника не нужна.

— Тлалок умеет молчать.

— В раннеклассовых обществах, к коим относится Новый Рим, Ацтлан, фигуры вождей имеют несравнимо большее значение, чем президенты, генеральные секретари, премьер-министры в нашей реальности. И когда вожди начинают испытывать страх, сомнения, это неизбежно передается их подданным. Дело в психологии масс. Я хочу предостеречь тебя от ошибок, которые в первое время допускал сам, — наставническим тоном говорил Квинт. — Среди людей здесь преобладает магическое мышление, основанное на суевериях и бредовых предрассудках.

— Убедил.

Глава 31

С уступа безымянного пика открывался изумительный вид на заснеженные вершины Борейских гор. Издревле они являлись естественной преградой, разделявшей север и юг Пангеи. Отчасти этим объяснялись плохо налаженные связи с государствами налар. Надежных маршрутов через Борейские горы можно пересчитать по пальцам одной руки. Те, кто сунутся сюда без толкового проводника, почти наверняка обречены заблудиться, замерзнуть, погибнуть под лавиной или от рук горцев, чудищ, не жалующих чужаков. Не исключен вариант со смертью от гипоксии, Эверест смотрится блекло на фоне здешних пятнадцати-семнадцатикилометровых пиков, пронзающих небеса.