Личность клиента

— Приведи фельдшера в третью, — велел дознаватель.

— Вот это другое дело, — похвалил детектив.

— Не перегибай, Совун, — предупредил Савченко. — Я ведь тоже много чего вспомнить могу.

Виктор умолк. Дознаватель оттолкнул папку подальше.

— Так вот, Виктор, дела твои паршивые, — сказал он. — Я бы тебе советовал нанять адвоката, и хорошего.

— На хорошего у меня средств нет, — ответил детектив. — Что там в законе говорится по поводу государственного?

— Государственный тебе не поможет. Конечно, мы тебе кого-нибудь назначим, но на многое не рассчитывай, сразу говорю.

— Кто подает на меня заявление? Я имею в виду, кроме потерпевших.

— Кроме гражданских — никто. Но пусть это тебя не утешает. Ты себе дров наломал по совокупности лет на четырнадцать.

— А по факту?

— По факту лет на восемь. При условии хорошего поведения.

— Никто по моему вопросу договориться не предлагал?

— Договориться? — удивился Савченко. — Ну, ты и фразочки говоришь в кабинете следователя.

— Так ты теперь следак? Уже на меня уголовку открыли?

— Помолчи, хорошо? Были у меня как-то особо борзые юноши, за которыми прокурорские стояли. Но это им не особо помогло.

— Я не о том. Ясное дело, я не такой дурак, чтобы попытаться с тобой договориться и закрыть этот вопрос. Уж это я представляю достаточно ясно. Да и не имею средств делать подобные предложения. Помню, конечно, про твой долг, но не такой уж я гад, чтобы давить на тебя таким образом. Но ты спрашивал, как меня угораздило влезть в такую жопу, и я отвечаю — доверился не тем людям и не на тех поработал. Вот мне интересно, не обращались ли мои знакомые по поводу меня.

— Нет, никакие люди не обращались, — ответил Савченко. — Но ты не переживай. Я тебя живым никому не отдам.

— Конечно, не отдашь, — вздохнул Виктор. — Ты ведь, должно быть, за мой счет месячный план закроешь.

— Хами сколько вздумается, — заворчал дознаватель. — Но я бы на твоем месте последил за тем, чтобы новый срок не схлопотать. Чувствую, такими разговорчиками ты себе на него заработаешь.

— Стало быть, я точно попал.

— Похоже на то, — согласился Савченко. — Ну так что, давай сделаем все по-быстрому, без проблем? Я составляю протокол, ты подписываешь.

— Делай свою работу, — сказал Виктор. — Так, как я делал свою. Только я своими действиями, Рома, спасал человека. Хотя совсем ее не знал. А ты, напротив, закапываешь.

— Хорошо. — Савченко потер лоб. — В твоей камере сейчас фельдшер, занимается этим… Васильевичем. По правилам, я не могу тебя там держать. Давай сделаем проще. Я оставлю тебя здесь и иду оформлять бумажки. А ты не будешь делать глупостей. Договорились?

— Лады, — согласился Виктор.

— Я серьезно, Вить. Не делай глупостей. Дай Бог, чтобы все то, что ты натворил, прошло по аффекту. Потому что все, что ты сделаешь сейчас, глупостью уже не будет. Это будет попыткой побега.

— Я понял. Не переживай, подставлять не буду. И сам подставляться тоже не хочу. Надоело.

— Вот и хорошо, — с облегчением вздохнул Савченко, вставая из-за стола и забирая папку. — Только, Витя…

— Что?

— Не надо вскрывать себе вены, ладно?

От неожиданности Виктор чуть не сполз со стула. Савченко смотрел на него без тени улыбки.

— Без шуток, — продолжил дознаватель. — Восемь лет поселения или даже четырнадцать — еще не конец жизни. Многое через это проходят, тем более в наше хреновое время.

— Я не собирался, — поклялся Виктор с непонятным для себя смущением.

— Верю, что не собирался. И верю, что такая мысль может возникнуть. Вить, я повидал случаи. Вера в то, что все будет хорошо, часто сгорает особенно быстро. Почему люди в петлю лезут? Потому что перегорают, понимаешь? Это ведь не сами люди лезут, а тела их. Сами люди уже давно мертвы. Перегорели. И ты к этому очень близок. Не хочется, чтобы ты так закончил. Посиди здесь, я скоро вернусь.

Дверь хлопнула. Оставшись в одиночестве, Виктор вздрогнул, сжал зубы и понял, что они стучат без перерыва. Он почувствовал подступающую тошноту и положил голову на столешницу, прижавшись ухом к холодному дереву.

Последние слова Савченко пробрали его до глубины души. Уж от кого Виктор не ожидал услышать подобное, так это от старого знакомого, дорожки с которым, как оказалось, успели разойтись под очень большим углом.

— Да не буду я вешаться, — пробубнил Виктор, часто моргая. Ему не хватало воздуха, словно ему на голову натянули воздушный шар.

От писка интеркома детектив подскочил так, что стул покачнулся. Виктор впился взглядом в желтую мигающую лампочку, но принимать вызов не стал. Савченко не было в кабинете, и детективу тем более не хотелось беседовать с тем, кто просто позвонил не в то время. Это было бы излишним напоминанием того, что теперь Виктору никто не позвонит и не напишет еще много лет. Жизнь будет проходить мимо. Та самая жизнь, мимо которой он сам старательно пробегал, надеясь остаться незамеченным.

Открылась дверь, и зашел Савченко.

— Тебе звонили, — тут же сказал Виктор.

— Да, я знаю. — Дознаватель подошел к столу, оперся на него одной рукой. Другой он вытащил платок и вытер вспотевший лоб. Детектив глядел на него, не говоря ни слова.

— Ты свободен, — сказал Савченко.

— Что? — Виктор не поверил ушам. — Это как?

— Тебя выпускают, — проговорил дознаватель. — Вещи получишь на выходе.

— Стоп, стоп, Рома, не так быстро, — Виктор встал со стула и на всякий случай отступил на шаг назад. — Я не понимаю. Кто распорядился?

— На хера я вообще с тобой разговаривать начал… — пробормотал Савченко, дыша чаще. — Свалился на мою голову…

— Кто свалился? — тупо повторил Виктор. — Что… Тебе позвонили? Тебе приказали меня отпустить?

Савченко облизнул губы и дважды кивнул.

— Рома, не надо, — произнес детектив. — Не отдавай меня. Это не друзья, у меня нет таких друзей. Меня убьют, Рома!

— Пошел вон! — заорал дознаватель.

Открыв дверь, Виктор пулей выскочил в коридор. Ощущение духоты усилилось. Рванув себя за воротник, детектив быстро пошел дальше.

Лейтенант стоял у выхода с непроницаемым лицом, заслоняя собой окошко дежурного. В руках он держал кулек с личными вещами Виктора.

— Расписаться надо? — спросил детектив, напяливая на себя плащ.

Лейтенант мотнул головой. Виктор переступил порог, шагнув навстречу свежему дню.

У ступенек стоял красный «Фокус». Стараясь дышать ровно, детектив подошел к нему и залез на заднее сиденье.

Там никого не было, зато впереди сидели двое. На пассажирском сиденье — Марк. На месте водителя — крепкий парень с короткой стрижкой.