Личность клиента

Все уничтожить. Поснимать дурацкие записки, развешенные по всей квартире, сорвать распечатки с ковра, стереть файлы, сжечь компромат, выбросить кассету из видеомагнитофона.

Потушив сигарету, Виктор оглянулся на видеомагнитофон. Оставив окно открытым, чтобы снова не нагнетать подавляющую атмосферу, детектив включил телевизор и взял пульт. Палец нажал на перемотку.

Возможно, простого акта искупления будет достаточно, чтобы заснуть снова. Посмотреть в глаза хотя бы отпечатку прошлого…

— Всем привет, это Литера, — с экрана глянуло довольное лицо. — Не знаю, будет ли это кто-то потом смотреть…

Детектив нажал на паузу. Лицо застыло в приветливой улыбке.

— Привет, Литера, — проговорил Виктор. — Да, это будет кто-то смотреть. Но, по правде говоря, лучше бы мы с тобой никогда друг друга не видели.

Помутнение в голове рассеялось. Когда Виктор снова оказался у окна, он уже держал в руке телефон. Сердце билось слишком сильно.

— Не сметь, — промолвил он сквозь сжатые зубы. — Не лезь в это снова…

Набрав номер, Виктор решительно вздохнул и приложил трубку к уху.

— Алло, Заповит? — проговорил он неожиданно бодро. — Это Совун. Мне нужно мое барахло. Когда к тебе можно подъехать?

Глава 13 ЛЕСОПИЛКА

Прежде всего на детектива напали знакомые запахи. С тех пор как он последний раз был в этой халупе, прошло слишком много времени. Никакой календарь не отражал всей истины. Моменты, когда Виктор засыпал и просыпался с этими запахами, были не просто делами минувших дней — они относились к прошлой жизни. Аромат поля вдалеке, на котором росли подсолнухи, смешивался с запахами древесной смолы, стружек, опилок и машинного масла.

Виктор зашел во двор, переступая через разбросанные ветви. Такси он отпустил пару километров назад, следуя старому уговору с хозяином двора, переоборудованного под небольшую частную лесопилку. Судя по числу ровных бревен, скрепленных толстыми цепями, у хозяина хватало работы. Однако это еще не означало, что дела у Заповита шли хорошо.

Невооруженным глазом было сложно вычленить жилую избу посреди скопления разномастных деревянных строений, расположенных подковой. Виктор уверенно прошел мимо двух бараков, каждый из которых наполовину состоял из фанеры, и направился к толстой двери. Не успел он туда постучать, как дверь открылась, и наружу вышел крепко сбитый мужик в рваном свитере.

Заповит целиком оправдывал свою кличку. Для почти полностью лысого толстого дядьки с невообразимо пышными усами, носившего к тому же фамилию Шевченко, трудно было придумать что-то более подходящее. Тем не менее теперешний Заповит похудел, на усах преждевременно появились признаки надвигающейся седины. Лишь глаза были столь же горящими.

— В дом не ходи, — предупредил он. — Идем в мастерскую.

Он прошел мимо Виктора, словно мимо столба, находившегося на привычном месте. Детектив в смешанных чувствах решил промолчать.

Мастерская находилась под землей. Дикое решение, если учесть объем материалов, которые приходится таскать туда-сюда. Или же Заповит использовал ее для совсем других целей, что более вероятно.

— Как дела? — спросил Заповит. В тесноте подвала его голос звучал особенно зычно.

— С вареньем, — ответил Виктор. — А твои как?

Вместо ответа хозяин повернулся к детективу, держа две необструганные доски.

— Ровные? — спросил он.

— Нет, — покачал головой Виктор.

— Вот именно. — Заповит переломил доски о колено. Обе сразу. После чего выбросил в угол.

— Однако, — вырвалось у Виктора.

Заповит вытащил бутыль с красной жидкостью, вытащил пробку зубами.

— Будешь? — спросил он.

— Нет, спасибо. Я уже.

— Ты с этим делом не перебарщивай, — посоветовал Заповит, словно и не он предлагал выпить. — Мои работнички уже почти все кончились.

Глотнув из горла, он снова закупорил бутыль и спрятал в то же место.

— Видимо, в мастерскую ты работников не пускаешь уже? — спросил детектив. — Раз спиртяжку не прячешь.

— А домашнее для них теперь слишком кисло.

— Сам и споил небось.

— Был грех, — не стал возражать Заповит. — Раз сами на бартер согласны, то чего же я буду против?

Пододвинув к себе самодельную скамейку, Заповит грузно опустился на нее.

— Хреново дела идут, — продолжал он. — Недавно четыреста киловатт отрубили. Я знаешь сколько их ждал? Линия стояла в самый пик. На прошлой неделе победитовый диск сломали. Хороший диск был. Пилил как святой, прямо песню пел, когда резал. Затем какой-то чертила монтировку на ленте забыл. Попала под зубцы, и диску хана. Упаковщику пять осколков в рожу попали. Я перед ним чуть раком не стоял, лечил водкой и капустой, чтобы заяву не писал. Слава Богу, утрясли.

— Да, отец, дела в самом деле не сахар, — согласился Виктор. — Что же ты разнылся так, Заповит? Нет, я понимаю, что проблемы реально тугие. Но вот что ты о них в самом деле рассказывать начал — уже перебор. Раньше за тобой такого не наблюдалось.

Заповит долго молчал. Виктор покосился на разбросанные на земляном полу инструменты.

— Недавно видел Ромку Савченко, — сказал он.

— Да? — Заповит чуть наклонился вперед. — Как поживает?

— Следователем стал. Только весь в кабале.

— У всех теперь так. Вот на меня посмотри. Половина села верит, что я тут деньги миллионами зашибаю. А другая половина на меня работает — хотя бы по месяцу в год, и думать ей от природы нечем. Скользкая это штука — репутация.

— О да, — закивал Виктор. — Слушай, Заповит, я по делу пришел.

— Да понял я, — вздохнул хозяин. — За старое решил взяться?

— Старое уже не вернуть. Просто у меня тоже дела появились. Хоть я не милиционер и не бизнесмен.

— Не нам, грешным, решать, кто мы. Вот ты там у себя чем промышляешь? Помню, ты хотел детективом стать.

— Стал.

— И что, лучше жить начал?

— Нет. Совсем нет.

— Ну а я о чем?

— Заповит, давай вернемся к моим вещам.

— Здесь все. — Хозяин встал со скамейки, отодвинул ногой кусок рубероида и поднял крышку люка. — Спускайся.

— Надо же. — Виктор подождал, пока хозяин включит свет, и начал спуск по пыльной лестнице. — Второй подвал вырыл?

— За расширение по вертикали налогов пока не берут.

Внизу пространства было еще меньше. Вдоль стен стояли стеллажи, задрапированные какими-то тряпками. Один из стендов был закрыт самым стереотипным советским ковром, который Виктор мог себе представить. Но сейчас его интересовал массивный ящик в дальнем углу.