Личный аптекарь императора. Том 5

— Ничего не получится. Чтобы открыть Ларец, нужно личное присутствие Мирона Андреевича. А он вернётся не раньше, чем через неделю. Сожалею, что не смог помочь.

— Я не могу ждать целую неделю. Спасибо, что хотели помочь, м я пожал руку декану, кивнул хранителю и поспешно вышел из библиотеки.

Книга, книга, книга. Где мне достать чёртову ведьминскую книгу? Может смотаться на машине в Торжок и попросить у полицейских, которые занимались делом погибшей любовницы? А если они тоже не дадут и потрачу целый день зря?

Я вышел на улицу и в раздумьях двинулся к своей машине. А, может, у этой Нарантуи во сне спросить, где мне взять такую книгу? Хотя откуда она может знать, если привязана к фигурке. Наверняка дальше моего сознания переместиться на может. И угораздило же меня связаться с черной магией!

Сев за руль, я уже было подумал ехать к Сене, но тут мой взгляд упал на косичку из конских волос, которую мне подсунули жители деревни острова Кижи. Она висела на зеркале, установленном над лобовым стеклом. И как я сразу не додумался! Если у кого и есть ведьминские книги, так это у ведьмаков. Решено, лечу в Петрозаводск!

Глава 17

Самый быстрый способ добраться до Петрозаводска — по воздуху. Поэтому я сразу поехал на вокзал с дирижаблями. Сегодня рейса до Петрозаводска не было, зато завтра вылетал «Прометей» — дирижабль нового класса с тридцатью мягкими каютами и рестораном с исконно русской кухней. Именно так мне прорекламировала билетная кассирша.

Я купил место в одноместном номере и поехал за Семеном, который за это время обшарил всё вокруг и по его словам замёрз как цуцик. Не знаю, что за зверь этот цуцик, но похоже, замерз Сеня сильно. У него даже во время разговора по телефону зубы стучали. И не мудрено, ведь сейчас было не больше десяти градусов, и дул пронизывающий влажный ветер.

— Как хорошо, что ты приехал, — в машину ввалился Сеня и с силой захлопнул дверь. — Как же я замёрз. Бр-р-р. Зря ветровку не надел, хотя пора свитер натягивать и шерстяное пальто.

Он растирал окоченевшие руки и шмыгал носом.

— Удалось что-нибудь выяснить? — спросил я.

— Не особо. У меня нет фотки Щавеля, поэтому я описал как мог: худой, старый, вечно взъерошенные волосы, тараторит, как из пулемёта и ходит в поношенном костюме, — перечислил он, как ему казалось, особые приметы профессора.

— И что? Опознал кто-нибудь?

— Пф-ф-ф, сказали, что под это описание подходят все местные бомжи. Короче, зря только сопли морозил. Толку ноль.

— Ты думаешь, твой сосед ошибся?

— Скорее всего, — пожал плечами Сеня. — Он же сказал, что видел его издали. К тому же слабо верится, что Щавелев будет рыться в мусорном баке.

— Он разве говорил, что тот Щавель рылся? Нет, он сказал, что стоял рядом с баками и рассматривал какую-то траву.

— Какая разница? Нет его здесь. Да и зачем ему здесь быть? Ладно, подбрось меня до дома. Чай с малиной попью и спать, так замерз, что сил не осталось.

Я предложил другу зелье «Исцеления», но он отказался. Сказал, что лучше подлечится своими методами. Я его понимал, сам не доверял чужим средствам. Вот и Димину настойку всю выпил, а толку никакого. Как только действие зелья заканчивалось, как меня тут же поражала неизвестная хворь. Хотя теперь уже ясно, что никакая это не простуда, а проклятье. И судя по тому, что начали появляться новые симптомы — с каждым днём мне будет становиться всё хуже и хуже. Именно поэтому я не стал откладывать в долгий ящик поездку на остров Кижи. Там моя последняя надежда на выздоровление.

Я высадил Семёна у академии и поехал домой. Пока ехал, мне пришло в голову следующее: а что если я избавлюсь от фигурки лошади, то, может, и проблема сама собой пропадёт. Нарантуя же говорила, что привязана к статуэтке.

Для начала я решил переместить её подальше от дома, а не выбрасывать или продавать. Оставив машину за пару кварталов от дома, я пришёл в особняк, взял статуэтку и уже спускался со второго этажа, когда увидел деда. Тот стоял в дверях гостиной и с подозрением смотрел на меня.

— Почему ты пешком пришёл? Машину разбил? — строго спросил он.

— Я не пешком, просто оставил её подальше от дома, — двинулся к выходу, но дед довольно резво обежал меня и встал у двери.

— Зачем? Кто-то следит за тобой? Шурик, если ты что-то скрываешь, то лучше сразу признавайся. Если что-то с тобой случится…

— Да успокойся ты! — прикрикнул я. Мне порядком надоело, что старик Филатов вечно лезет в мои дела. Прям надсмотрщик какой-то. — Просто решил прогуляться, вот и оставил.

— А сейчас куда идёшь? — с подозрением прищурился он.

— Гулять, — с нажимом сказал я и прошёл мимо него.

— А лошадь свою куда тащишь?! — крикнул он мне вслед, но я не стал отвечать, а закрыл дверь и направился к воротам.

Охрана тоже заинтересовалась, почему я не машине, но я лишь отмахнулся. Какие все любопытные! Похоже, они доведут меня до того, что я уже тутре, начну искать себе башню на окраине империи.

Засунув фигурку в багажник, я вернулся домой и за обедом рассказал домашним о поездке. Дед как обычно вызвался ехать со мной, но я наотрез отказался. Ему там точно не место. И хотя я с ведьмаками наладил отношения, вылечив больных, всё равно рисковать не стоит. Мало ли что им взбредёт в голову. Ведьмаки всё-таки.

После наваристого борща на телячьих косточках и пирога с творогом, я поднялся к себе и позвонил Ване. Я решил выяснить, нет ли у него проблем с фигуркой лисы, которую он забрал себе из саркофага.

— Алло, — лениво произнёс он. — Здорова, Сашка.

— Привет. Ты спишь, что ли?

— Отдыхаю. Готовлюсь к соревнованиям по бегу, поэтому с тренировки до дома еле доползаю. Устаю, как собака.

— А спишь ты как? — задал я наводящий вопрос. Лично мои спокойные ночи прошли с появления лошади.

— Сплю как убитый, — хмыкнул он. — Говорю же, устаю сильно. Хочу взять золото на городских соревнованиях через две недели. Приедешь за меня поболеть?

— Обязательно, — ответил я и хотел добавить «если жив буду», но не стал. Ни к чему ему переживать за меня. Помру — так помру. Хотя будет жалко, конечно, ведь я ещё совсем молодой. По крайней мере в этом мире.

— У тебя как дела? — подал он голос.

— Всё нормально. Слушай, а что ты сделал со своей статуэткой?

— Ничего. На полке стоит.