Личный зомби-апокалипсис

Вторая улетела вслед за первой.

Третья, жалобно хнычущая и давящаяся его спермой, осталась в живых. Не надолго.

Разворотить отверткой ей ахиллесово сухожилие и почти насквозь пробить голень. Кровь, горячая кровь на полу и ее бархатной коже. От нее тяжелеет ткань юбки и колгот.

Макс хрустнул шейными позвонками. Прямо, как в боевиках. Потому, что хотел и мог.

Разгреб баррикаду из мебели.

За куском белого пластика слышно рычание живых мертвецов.

Как же долго он этого ждал.

Подложить еще живой шмат мяса, что отвлечет нежить от его скромной персоны, под самый порог.

По-удобнее перехватить свое неказистое оружие, ребристая рукоять отвертки ласкает ладонь, и пинком распахнуть дверь.

Если ему сегодня суждено умереть, то он умрет счастливым, улыбаясь в лицо Смерти, так как еще никогда не улыбался. Пора сдохнуть в одиночестве, стоя на горе из трупов.

Гуляй, рванина!

Примечание автора:

Ага, вот такой я мудила нехороший. Пару месяцев назад сочинил позитивный и оптимистичный стишочичек про шестнадцать трупов, после чего жестко написал про это целую главу.

Какой же я молодчинка.

Просто красавчик.

Глава 27. Как Мертвый бог пиздюков крошил ч. 3

Олег часто замечал за собой суицидальные мысли.

Еще задолго до залета в пределы интерната.

И в определении "самоубийства" имелось ввиду полностью взвешенное и осознанное лишение самого себя бессмысленности существования в пределах земного шара, а не какая-то особо безумная идеечка, вроде кинуть в костер где-то найденный снаряд времен Второй Мировой.

Веревка, окно, нож, бритва, пистолет, газ — способов много. Человеческий организм слишком хрупкая вещь, даже особо фантазировать на тему его разрушения не требуется. Немного другое начинается в графе безболезненности. Многим не нравится боль, ибо это как-то… больно. Не всякий сможет самостоятельно кромсать себе глотку или вены с каменным ебалом.

С каждым днем, проведенным в стенах специального учреждения, это желание только крепло.

Если вдуматься, то каковы его шансы на нормальное существование в человеческом социуме?

Если его не убьют и не опустят, доломав и без того издыхающую психику, и если он сам кого-то не завалит, отправившись по этапу в колонию малолеток, то вряд ли выйдет отсюда прежним человеком. Ну вот, ему стукнуло восемнадцать лет — и что дальше? Родителей, считай, что и нет. Друзей тоже, если таковые и остались за то время пока он тут торчит они либо разъедутся, либо сторчатся. Никто же не знает куда исчез Олег Яковлев, а его мать, аккуратная и ухоженная женщина, вместо внятного и понятного ответа начнет затирать что-то про Библию. Дома его не ждут, а если у него и хватит яиц туда заявиться, то дорог не так уж и много — вступить в ряды сектантов, либо перебить их всех, нахуй. В том, что получиться вытащить родительницу из их цепких пальцев как-то слабо верилось. Придется отчалить в свободное плаванье. Но на это нужны средства, способ их пополнения и место где можно переждать ночь, телепортировавшись из одного серого и унылого дня во второй, ничем не отличающийся от предыдущего.

Вроде как, выпускникам детдомов полагалась квартира, но, чет Олег в этом сомневался. Пары минут наблюдения за воспитательно-педагогическим составом, когда они думали, что их никто не видит, вполне хватило, чтобы понять всю иллюзорность утверждения, будто здесь кто-то просто так тебе что-то даст, разве что по ебалу. Яковлев не удивился бы, выяснись, что в пределах огороженной забором территории найдется не одна безымянная могила, где трупные черви откусывают кусочки сгнившего мяса с хрупких детских костей, что тут говорить о квартирах, которые в наше время стоят весьма и весьма прилично. А насчет пропаж — убежал, паскуда такая, а ведь мы его холили и лелеяли, как родненькую кровиночку, вы его обязательно найдите, товарищ полицейский, обязательно. Только вряд ли у вас получиться.

Беспризорники, сироты и бездомные, что бы не говорили с экранов телевизоров и в разговорах разряда "Один я Д;Артаньян — все вокруг пидорасы", в большинстве своем, людям плевать на них, покуда они не мешают им жить. А вот эти лозунги про "за все хорошее, против всего плохого", не больше, чем ложь, ложь окружающим и самим себе, если вы вдруг начали верить, что на полном серьезе последние носки какому-то бомжу отдадите. Многие вообще считают, что лучше бы их поголовно истреблять — не, ну, а что? Без них мир станет намного чище. Они же не могут себя обеспечить, что вообще сложного в крыше над головой — возьми и купи дом, нахуй. Действительно, чего это они.

Истории про "сломанных" детдомовцев до ужаса быстро забываются в общественной памяти.

Ха, вспомнилось… очередной занимательный факт о насквозь прогнившем обществе. Ребенка пинком отправляют в горнило филиала Ада на земном шарике. Его бьют. Над ним издеваются. Он видит смерть, видит боль, видит ужас и видит, что вряд ли это дерьмо с ним когда-нибудь закончиться. Но вот забрезжал свет надежды, ему исполняется восемнадцать годиков и он свободен, даже жилплощадь выделили. Тут ситуации разнятся. Иногда "родители" подваливают сразу же, требуя часть квартиры, иногда чуть позже, ЕСЛИ пиздюк встал на ноги и зарабатывает достаточно, чтобы себя прокормить. Ну вы поняли всю абсурдность происходящего, да?

Олег читал про научное объяснение суицида. Что-то про уровень интеллекта и то, что мозг устроен так, что всегда ищет наиболее легкий путь из всех возможных. Ведь, для изменения своей жизни к лучшему нужно прилагать усилия. Куда проще закончить это все раз и навсегда. Что нас ждет за порогом смерти? Неизвестно. Но, вдруг, там будет лучше, чем здесь? Так почему бы не проверить? Все равно нечего терять.

Самоубийство — скользкая тема. Споры вокруг эвтаназии не дадут соврать.

Олег не верил в Бога. Точнее, предполагал, что если он и есть, то ему поебать на человекав. Еще больше эту мысль подкрепляло то, что он видел и слышал здесь каждый день.

Если он весь из себя такой крутой и всемогущий — почему это происходит?

Скажете, что это испытание. Да пошло оно все нахуй с такими испытаниями, блять, делать больше нечего, чем руками асоциальных элементов раз за разом вминать твою душу в кровавую грязь. Просто охуительно. Еще больше доставляло слушать речи попов. Возможно, вы не знали, но вера и религия — два совершенно разных понятия, мало связанных друг с другом. И местами религия настолько сильно очерняет веру, что уже самим последователям определенного вероисповедания тошно становится.

Яковлев прекрасно понимал, почему суицид считался страшнейшим из грехов, что котировался по градусу чернухи даже выше чем зверства Гитлера. Непризнанный австрийский художник геноцида же вроде как может "покаяться" и ему все проститься. Вот прям хуяк и забыли траншеи под завязку забитые изможденными телами, царапины от ногтей на стенах газовых камер, десятки миллионов трупов и далее по списку. Раскаялся и все. А с пулей в голову чет такое не прокатит. Блять, Олег только сейчас вспомнил, что Гитлер, по одной из принятых во всем мире версий, сам себя замочил. Ебаный рот, какая странная с логической точки зрения поебота.