Лидия. Головная боль академии

Мама, вконец одурманенная и с трудом осознающая реальность, вытащила палочки из папиной причёски и выбросила их на пол.

– Эй! – возмутился он.

– Ты же любишь, когда я распускаю волосы... – томно и запредельно сексуально произнесла мама. – Вот и я твои... в отместку.

Уж не знаю, в отместку или нет, но мама, судя по папулиным ругательствам, придавила ему густые локоны, а затем и вовсе запуталась в его шевелюре.

Папе пришлось остановить внутренний массаж мамы и, шипя и айкая, освобождать волосы из плена.

Я стояла сбоку от родительского ложа и беззвучно хохотала, закрыв себе рот рукой.

Вдруг папа спрыгнул с кровати, поднял с пола палочки и, остановившись в полуметре от меня, махнул рукой, пытаясь схватить невидимую меня.

Я едва успела присесть, чтобы он меня не задел. Перестала дышать, затаилась.

Папа гневно сжал губы, посмотрел будто бы на меня, затем, на ходу закручивая волосы, запрыгнул обратно в постель.

Фух!

Не заметил ведь? Нет? Если бы заметил, прикрыл бы пах или вдарил каким-нибудь заклинанием.

Но папа просто вернулся к маме, к тому, на чём закончил, а именно к миссионерской позе. Любовные игры продолжились с той же энергичностью.

Под крики, охи-вздохи и прочие сопутствующие звуки я нырнула в потайную дверцу и была такова.

Да, интересные у меня каникулы, однако.

Итак, что мы имеем? Два противозачаточных артефакта... И всё! Никаких заклинаний я не слышала. Конечно, надо будет ещё раз понаблюдать за их любовными утехами, но зелье начну варить на основе полученных данных, не вплетая в него никаких дополнительных магических матриц.

Мелким – быть!

***

Утром невыспавшаяся я, позёвывая, выползла на плац, надеясь, что папуля проспит тренировку.

Увы! Бодрый и явно довольный жизнью родитель явился, чтобы с особым усердием навалять мне и в конце, с высоты своего роста глядя на меня, уложенную на обе лопатки, поинтересоваться:

– Ну как, понравилось?

Э-э... Это ведь он явно не про тренировку, да?

Перед глазами промелькнули картинки вчерашних жарких сцен.

Так! Не думать об этом! Кыш-кыш, мысли! Меня там не было!

И я на голубом глазу, без тени смущения, ответила папуле:

– Улёт!

Глава 21. Хочется, но щекочется

Лидия

В самую короткую ночь в году, в аккурат после совершеннолетнего дня рождения Кэт, со мной случилось то, о чём я никому ни полслова.

После примерно двухнедельного перерыва моё подсознание снова перенеслось в сон болезного мужика в маске. Хотя, признаться, таковым он не выглядел, разве только на голову.

Не успела я осознать, что меня опять выбросило в безликой тёмно-серой комнате, как в мои губы вжались мужские, твёрдые и настойчивые.

– Я же просила! – взвизгнула я, безуспешно пытаясь отодвинуть от себя гору мускул.

– Ты-ы-ы! – радостно прорычал дикарь.

– Между прочим, это неприлично! Лезешь ко мне целоваться, а я даже имени твоего не знаю!

– Тебе так важно знать моё имя?

– Да.

Он задумался, видимо, придумывая, как себя обозвать, затем озвучил:

– Зови меня Наир.

– Странное имя. Тебе не подходит, – ответила я после того, как просмаковала звуки на языке. Чую, не его имя. Хотела ещё сказать, что таинственный типчик нагло привирает мне, но вспомнила, что и сама назвалась именем своего котопса.

– Какое есть. Это сокращение от полного. Полное понравится тебе ещё меньше, – пожал плечами он, а его руки по-хозяйски заскользили с талии мне на грудь, а потом ниже, где заканчивалась спина.

– Эй! – я попробовала снять его загребущие лапищи с себя, но куда там! И вдруг меня как током прошибло! Мне, блин, нравится!

И всё бы ничего, но, памятуя о недавнем жарком рандеву родителей, я каждую ночь грезила этим самым. Богиня, меня теперь даже от одного слова «секс» накрывает желанием. Даже не так: ЖЕЛАНИЕМ!

Сложно. Невыносимо этому противостоять. А главное, не хочется.

Жёсткие губы, форму которых я в потёмках всё никак не могла разглядеть, улыбались.

И не успела я принять решения о капитуляции, как меня подхватили под то самое мягкое место и снова требовательно приникли к моим губам.

Мои ноги как-то сами обвили опору, чтобы удобнее было держаться на весу. Опора, судя по томному «ох-х», была только за.

Утром я скажу сама себе, что целовалась от нечего делать и от жалости к великовозрастному девственнику, но сейчас мне просто было по кайфу.

Надо сказать, целуется Наир не как новичок. И про неопытность свою наверняка соврал.

Горяч жеребец!

– Меня к тебе так тянет, что даже больно, – и об меня потёрлись, собственно, тем местом, которому больно.

М-м-м? Мне намекают на виртуальный секс? Вот так сразу?

Так, стоп! Мне хочется, конечно, но... что-то мешает полностью отдаться ситуации и кайфовать. Недостаток информации о потенциальном объекте слияния.

Ух, гормоны, притормозите!

– А что делаю ненастоящая я, когда ты ей-мне это говоришь? – поинтересовалась, отрываясь от таких притягательных губ.

– Ничего. Её я не хочу.

– Да? А зачем тогда целуешься с ней?

Лучшая тактика по отвлечению мужика от интимных тем – это загрузить его мыслительной деятельностью.

Меня аккуратно поставили на пол, всё так же не отпуская из объятий.

– Чтобы понять, ты это или нет. Этот сон смазывает лица и очертания фигуры.

– Что, нет другого способа различить нас?

– Есть, наверное, – я нутром ощутила, что он ответил мне с улыбкой, – но этот мне нравится больше.

– И для чего же ты ждал меня?

– Тянет, – повторил. – Я даже днём чувствую это притяжение. Пробовал нарисовать тебя, но твой образ всё время ускользает. Спать ложусь в одиннадцать, чтобы увеличить шансы, что ты придёшь.