Лики любви

Не успела Ром ответить, как все трое мальчиков наперебой заговорили:

– Можно, дядя Кэм? Можно, а? Честное слово, вода не очень холодная!

Нора, присев на стул, потягивала кофе, заботливо наблюдая, как Ром расправляется с завтраком.

– Слава Богу, у вас нормальный аппетит. Не то что у злобной ящерки с острым языком.

Пока Ром размышляла над этим странным сравнением, троих синклерят осенила новая идея.

– Слушай-ка, дядя, а не показать ли Ром скалу Ящерицы? Ей так понравилась Каменная гора, а скала Ящерицы очень похожа на нее, только поменьше. Зато она наша собственность.

Это, конечно же, предложил заводила – Адам. Томас немедленно подхватил:

– Она могла бы поехать на Хлое, идет? Кэмерон с интересом поднял бровь и переадресовал вопрос ей:

– Идет?

Ром управлялась с овсянкой и только отрицательно помотала головой. Она сама удивлялась, как это у нее не пропал аппетит: ведь вчера она так досадно поддалась ему. Нет, черт возьми, нечего уступать этому красавчику.

– Кто это – Хлоя? – спросила она, проглотив очередную ложку каши.

– Эту старушку еще несколько лет назад можно было списать, но мы привязались к ней, оставили, и вот она живет у нас, хорошо кушает и жиреет. – Кэмерон через стол дотянулся до ее подбородка и смахнул с него хлебную крошку. – Конечно, если вы наездница, мы подыщем вам кого-нибудь пободрее.

Ром наконец наелась и лениво откинулась на спинку кресла. Она не без хвастовства рассказала им, что однажды даже удержалась на спине у лошади целых пятнадцать минут. (Это было двадцать лет назад. Да и не на лошади, а на ослике. Но к чему вдаваться в такие подробности!) – Ха, на старушке Хлое любой удержится, – усмехнулся Адам. – У нее спина футов восемь шириной.

Договорились, что после ленча мальчики будут ждать ее у конюшни. Ром направилась в студию поразмыслить о пейзажах, а может быть, даже вздремнуть. Перед глазами у нее до сих пор пестрели долины в диких цветах. Кэмерон куда-то удалился – наверное, в свой кабинет. Интересно, будет ли он их сопровождать? И, не лукавя с собой, она вынуждена была честно признать, что ей бы этого хотелось.

Позднее, правда. Ром уверяла себя, что не огорчена отсутствием Кэмерона и на ленче, и у места сбора на конюшне. Она только что закончила два акварельных наброска и, довольная началом работы, переоделась в самые старые свои джинсы (они когда-то были цвета фуксии, а теперь приобрели благородный розоватый оттенок) и ботинки на резиновой подошве. У выхода она столкнулась с экономкой; Нора спросила ее, не берет ли она с собой шляпу.

– Я не привезла с собой шляп. А что?

– У вас голова закружится от солнца. Если вы думаете, что облезают от загара только на пляже, то глубоко заблуждаетесь. Пожалейте свою прелестную кожу.

Ром об этом как-то совсем не подумала. Она не очень-то заботилась о своем лице, только смазывала его увлажняющим кремом. Как правило, за лето кожа приобретала цвет спелого персика безо всяких ее усилий.

Нора протянула ей широкополую соломенную шляпу Кэмерона с затейливыми украшениями. Ром надвинула ее себе на голову и приняла театральную позу:

– Прощевайте, мэм!

– Гм-м, вы бы неплохо смотрелись, если бы не розовые штаны. Счастье еще, что старушка Хлоя способна только на прогулочный шаг. Во всяком случае, с нее вы не свалитесь и носа не разобьете. – Экономка усмехнулась и отправилась разделывать цыпленка.

Адам не очень-то преувеличивал, говоря о широкой спине старой кобылы. Вид у милого животного был вполне добродушный. Избавясь от последних сомнений, Ром прикидывала, как бы поэффектнее взобраться на это меланхоличное создание. Уж конечно, как-нибудь сумеет, раз даже детям это под силу. После нескольких попыток ей удалось усесться в потертое седло и развернуть лошадь в нужном направлении.

– Но-о, – тихонько проговорила она, чтобы ненароком ее не испугать.

– Послушайте, а вы ведь еще не видели жеребца дяди Кэма. Отменный конь! Его зовут Мастерчардж. Хотите взглянуть? – с жаром спросил Томас. Ему и Майку пришлось довольствоваться велосипедами, поскольку кобылу по имени Баффи отвезли на конный завод, а ездить на дядином жеребце никому не разрешалось. Оставались только Хлоя да маленькая резвая гнедая по имени Топаз; на ней обычно ездил Адам, и сейчас он уже нетерпеливо ерзал в седле.

Ром скорчила недовольную гримасу и наотрез отказалась:

– Нет уж, увольте, по второму разу я не взберусь. Старушка оказалась выше, чем я думала.

– Да ну, в ней всего-то ладоней пятнадцать. Вам непременно надо посмотреть жеребца – просто классный конь!

Насколько поняла Ром, у Хлои было два аллюра: один – медленный, второй – еще медленнее. При этом ее постоянно заносило вбок и так трясло, что даже зубы стучали. Адам лихо скакал вокруг нее на своей бодрой лошадке, а Ром изо всех сил старалась удержаться в седле и усердно молилась, чтобы это испытание поскорей закончилось.

Томас и Майк уже ждали их у подножия миниатюрного подобия Каменной горы.

– Да мне раз плюнуть забраться на нее! Хоть с закрытыми глазами! – похвалился Майк, на что Томас добавил, что он и слезет с нее с закрытыми глазами.

А Ром в эту минуту была озабочена только тем, как бы слезть со своего мучительного средства передвижения. Худо-бедно, но она одолела на Хлое старый сад, два пастбища, каменистое побережье и вдобавок еще несколько ручейков. Все, хватит с нее, это животное – просто горный козел! Сидеть ей уже нестерпимо больно, а поудобнее устроиться в этом несносном седле никак не удается. Когда она неловко оперлась на стремя и осторожно спустилась на землю, трое мальчуганов уже окликали ее с вершины старой скалы, прося принести чего-нибудь попить.

Вскинув голову, она мрачно отозвалась:

– Если вы хотите, чтобы я туда вскарабкалась, придется вам изобрести какой-нибудь лифт. У меня больше нет сил.

– Ну пожалуйста. Ром! Мы ведь ради вас старались, думали, вам здесь очень понравится! Такой потрясный вид! Отсюда даже чуть-чуть виден шпиль церкви на Лосином отроге!

Уж как-нибудь она проживет без шпиля, подумала про себя Ром, тем более что виден он лишь чуть-чуть.

– Простите, ребята, душа хотела бы и все такое, но… – Она со стоном присела, выбрав самый травянистый уступ. – Вы просила попить?

– Ага! Нора дала нам с собой фляжки с ледяной водой. Они пристегнуты к великам. В дорогу нельзя отправляться без запасов, – философски сказал Майк.

Вот уж чего-чего, а воды на синклеровских просторах хватает, лениво отметила про себя Ром. Куда ни двинешься – обязательно наткнешься на ручей. Мальчишки все уши ей прожужжали о ручье Скалистой горы, о ручье Бычья голова. Вдовьем ручье и Большом песчаном, но путешествие было таким тряским и утомительным, что она не разобралась, через какие именно ей пришлось переправляться.

Она медленно встала, добрела до велосипеда, отстегнула фляжку, отвернула пробку и сделала несколько жадных глотков. При этом взгляд ее упал на вершину огромного, освещенного солнцем валуна: три пары завистливых глаз наблюдали за ней.

– Ну ладно, – проворчала она, – откуда мне лучше забраться?

Они наперебой стали ей объяснять, каждый по-своему. Ром прикинула, что в ботинках на резине лезть не так уж трудно: гляди себе под ноги, и дело с концом. Во всяком случае, это лучше, чем путешествие на проклятой кляче; а ведь придется тащиться на ней обратно. Легче неделю трястись в машине, пусть даже это будет последняя развалина.