Лимитерия

— Н… нет… ты не… ох… ты фальшивка, — в сильном выдохе выговорила Элли.

— Хм…

Это самое поганое воспоминание. Но в этот раз эрийка могла наблюдать за этим процессом со стороны. Демоны крутили их, как игрушки из секс-шопа, а затем использовали для своих плотских утех. Элли смотрела персонально на себя и попросту не могла ничего сказать. Пустые, рубиновые глаза, в которых трудно было что-нибудь прочитать, кроме пустоты — всё, что Элли видела в другой себе. Испачканная в демонической сперме, не подающая никаких движений — девушка, казалось, попросту умерла. Синяков на теле, конечно, не присутствовало, но достаточно было психологической травмы. Самый ужасный кошмар, который только можно было себе представить.

А ведь это был самый простой способ красиво умереть — с удовольствием. Демон или нет, а правильно удовлетворять он умеет. По сути, тебе ведь и не было больно, верно? Это были всего лишь обычные, девчачьи капризы, хи-хи-хи.

От услышанного Элли скрутило, однако она постаралась подавить в себе тошноту. Но больше паршивее стало не оттого, что голос произносил гнусные слова, а оттого, что… фактически попал в яблочко. Но здесь была медаль двух сторон: несмотря на такое отношение к себе, эрийка чувствовала не боль, а странное удовольствие, что, собственно, и заставляло её воспринимать случившееся, как кошмар. Но у этого фрагмента было своё оправдание. Как бы то ни было, уровень возбудимости на тот момент достиг максимума из-за демонической теории «Экстазио». К тому же, тело — это не разум, и не способно постоянно соглашаться с ним. Если физическая боль ощущается и разумом, и телом, то душевная — только разумом. Тело же полностью противоречит желаниям и мыслям. То же самое происходило и в логове демонов: разум был против и испытывал сильный позор, но вот тело… получало удовольствие и ласки. От боли за семь часов можно было умереть, а вот от удовольствия…

Элли окончательно скрутило. Схватившись за колону, девушка тут же вырвала, чувствуя омерзительное состояние, пробежавшее по всему её телу. То, чего она никогда не примет, и то, что навсегда останется с ней, как пожизненное клеймо.

Ты шлюха! Именно поэтому разум твой отвергает эти воспоминания, но тело хочет вновь окунуться в тот адский круг удовольствия. Хочешь сказать, я лгу? А ты приведи факты.

Эрийка стиснула зубы и прижала кулак к солнечному сплетению, чтобы подавить очередной рвотный позыв. Ложь это или нет, её нельзя за случившееся винить. Или это только сугубо личные оправдания? Нет! Даже от собственных мыслей становилось ужасно больно, но эрийка ударила кулаком по земле и поднялась на ноги. Картинка снова разбилась, и дорога продолжила выстраиваться в своём порядке. Нужно было готовиться к самому худшему, так как голос наверняка припас ей массу «сюрпризов».

А вот следующий проём окончательно добил девушку тем, что таил в себе. Войдя в него, Элли тут же столкнулась с теми, кого хорошо знала. Весь «Луч», выживший отряд, а также парочка знакомых, которые смотрели на неё… осуждающими взглядами.

— Она, конечно, секс, только слишком понтливая. Тьфу! — фыркнул Эс.

— Я от сестры такого не ожидал. Неужели ей понравилось… с демоном… БУЭ! — Орфею было тошно.

— Лучше бы лидером стал кто-нибудь другой. Я не выношу жёсткого устоя, — закрыла глаза Юлия.

— Если честно, с ней можно состоять в отношениях только ради её красоты, ну, и секса, конечно же, — нравоучительно предположил Бёрн.

— Я не считаю её плохой, но лучше от неё держаться подальше, — грустно парировала Алиса.

— Я был лучшего мнения о ней. Но это в прошлом, — покачал головой Макс.

— И это — моя дочь? Тьфу ты! Позор, да и только! — Владимир и вовсе отвернулся.

— Хы-хы-хы! Понятно теперь, почему она так выпендривалась перед остальными. Характер-то говно, хы-хы-хы! — с дебильным смехом процитировал Хагар.

— Стерва — она и в Африке стерва: девочка, тупо обиженная на весь мир, хм-м, — промолвил Зеро.

— Эта сука выросла на деньгах своего богатого папочки. Неудивительно, что она ведёт себя так надменно. Сама-то из себя них*я не представляет, — выругался Корш.

— У командира плохой вкус. Лучше бы он выбрал что-нибудь получше, чем… это, — с презрением вымолвил Март.

— Согласна, — кивнула Лиля.

— Ведёт себя, как хозяйка? Да всё потому, что сама по себе личность неинтересная, — вынес свой вердикт Семён.

— Её только за красоту принимают в обществе, только и всего. Не будь её у неё, она давно бы числилась, как паршивый битард, — ухмыльнулась Эльза.

— Эта стерва пришла в «Луч» хозяйкой только потому, что этот кордон принадлежит её папе. Не будь Владимир хозяином этого кордона, эта дрянь много бы не выпендривалась, — хихикнула Мари.

— Знаешь, в чём наше с тобой отличие? В том, что я всего добивалась сама, а ты только благодаря эрийцам стала популярной, — хмуро сказала Аврора.

— Ну, девчонка так себе. Чисто на пару палок замутить, разве что, — хмыкнул Алекс.

— Хи-хи-хи! А я ведь знала, что ты — та ещё шлюха. Член демона ей понравился, ахахаха, — засмеялась Хексус.

— Она неплохая, но я бы с ней встречаться не стал, — изрёк Бром.

— Ну, и кому ты нужна такая — обиженная на весь мир? Твои увлечения, мечты, желания и мысли никому неинтересны. Ты сама по себе пустая оболочка, которая была придумана как ошибочная фантазия. Твоя младшая сестра и то намного лучше, чем ты, — мрачно процедил Смог.

— Я тоже стерва, но вот эта… короче, без комментариев, — отмахнулась Блейз.

— Лучше бы ты сосать нормально научилась. Хоть какая-то польза от тебя была бы, — плюнул в её сторону Герман.

Это было невозможно слушать!

Элли закрыла уши руками, но голоса ребят впились в её мозг подобно пиявкам. Эрийке казалось, что после логова демонов её ничто не сможет выбить из колеи. Она ошибалась! Да, фрагмент с Чародеем был кошмарен, но картина с всеобщим мнением её знакомых оказалось ещё хуже… и болезненней.

Как только картина разбилась вдребезги, Элли села на корточки, и, зажмурившись, стала давить ладонями на уши. Это не просто больно — это ужасно больно! Неужели о ней всегда так думали? А если бы весь мир узнал о том, что с ней произошло в Чародее? Тогда бы точно засмеяли и выставили в самом худшем свете. «Луч» воспринимал бы её за падшую персону, а отец и вовсе отказался бы, поскольку дочь-шлюха ему не нужна была. И плевать, что девушке просто не удалось выбраться из беды, плевать. Клеймо-то осталось!

Тебя в общество принимали только за красивый внешний вид, понимаешь? Вспомни, сколько раз тебя обманули. Тебе не место в мире лживых тварей. Скольким не доверяй, а итог один: предадут, бросят, растопчут и выкинут, как использованный предмет. И всем будет плевать на твою искренность, хи-хи-хи! А знаешь, почему? Потому что ты сама с собой неискренна. Ну давай, признай это, да! Я же права, Элли Эрия! ПРИМИ ПРАВДУ ТАКОЙ, КАКАЯ ОНА ЕСТЬ!

Сознание готово было попросту разрушиться оттого, что происходило с девушкой. По щеке скатилась слезинка и упала вниз. Элли не знала, куда деть свою голову, чтобы эти голоса, наконец, замолчали. Презрение, насмешливость, ирония, предательство, лицемерие — всё это разом обрушилось на эрийку. Каким бы сильным человек ни был, такой груз не под силу было выдержать даже самому сильному человеку во Вселенной. Она была искренна с миром, но мир отверг её. Тогда девушка озлобилась и стала прислушиваться лишь к себе, но мир снова отверг её. А теперь что? Раз изнасиловали, то шлюха? Раз тело получало удовольствие — тоже шлюха?

Элли чувствовала, как эта странная боль попросту опутывает её с головы до ног. Оно и понятно, почему подсознание полностью бездонное, чёрное и глухое. В нём никогда не будет ярких красок, красивых пейзажей и живых декораций. Только пустота. Только холод. Только тьма…

— Почему бы тебе просто не смириться с этим, мм?

4. Элли медленно открыла рубиновые глаза, которые впитали в себя блик и стали просто кровавыми. Неспешно подняв голову, эрийка посмотрела вперёд и увидела в семи метрах от себя широкое кресло, на котором восседал… Игнат. Развалившись поудобнее, он лениво подпёр подбородок кулаком и с интересом смотрел на синеволосую.