Линия

Названые по именам, опустив головы, рассматривают свои пузики в поисках жировых отложений.

— Песни будут на корейском языке? — спрашивает директор у ЮнМи.

— На японском. — отвечает та.

— Нельзя ли, чтобы они были на корейском?

— Для чего?

— Хочу, чтобы «Кара» получила в Хангук музыкальную премию.

— Зачем вам это надо, господин директор? Музыкальный рынок Японии гораздо больше корейского. И, соответственно, денег на нём можно заработать тоже, больше.

— Считаю, что к «Каре» сформировалось необоснованно предвзятое мнение. Хочу доказать всем, кто считал, что я собрал негодную группу, что они ошибались.

ЮнМи несколько секунд смотрит директору в глаза.

— Хорошо. — соглашается она. — Запишем сразу два варианта, — на корейском и японском.

Девушки чуть слышно выдыхают.

— Когда приступим к репетициям? — бодро интересуется директор.

— Через два дня, — обещает ЮнМи. — За это время составим и подпишем договор.

— Согласен. — кивает ИнХон.

Конец цитаты из девятнадцатый щелчок зубами

Время действия: одиннадцатое апреля

Место действия: кабинет куратора ЮнМи, начальника отдела аналитиков Самсунг Ким МинСу.

Пришёл сдаваться, рассказал, что взялся продюсировать группу «Кара».

Но главное, рассказал про Ким ХаРу и Гу ХаРу. Про Гу ХаРу не всё. Сказал просто, что она мне сниться, как снились друзья АйЮ. Вот и ХаРа возможно покончит с собой. Не смог равнодушно отвернуться, а потом просто поплакать. Я не АйЮ.

— Очень хорошо, — на это ответил мой куратор.

— А что тут хорошего? Обещал же не иметь дело с корейцами. А тут Кара!

— Напомню твою феерическую речь у ворот тюрьмы. МинСу включает плейер, слушаем.

— … Дабы впредь больше не раздражать хангук сарам необходимостью тратить его время на возню со мной, клянусь отныне не работать с корейскими артистами и музыкантами, и вообще, с любыми корейцами!

От толпы долетает возглас, похожий на — ва-уу!

— Также обещаю, что это был мой последний разговор со лживыми представителями корейских СМИ! Отныне они не будут допущены на мои пресс-конференции с представителями других мировых информационных агентств. Забудьте про меня, а я — забуду про вас!

— Это всё, что я хотела сегодня сказать, — говорю я, выпрямляясь.

— И ещё, что ты мне говорила после этой речи в своё оправдание. Напомню

Во, идея, как я мог самоубийц бросить? В отличии от АйЮ, я их от дурных мыслей стараюсь отвлечь. Вот решила к концерту против самоубийств после сунына решила готовиться. Вдруг проведут. И с журналистами не так плохо в итоге. Я сказал, что со лживыми журналистами общаться не буду. Значит, те кто на пресс-конференцию придут — правду пишут! Широкое поле для манипуляций ПР — отделом, ПР-щикимогут делить СМИ на лояльных к Самсунгу и не очень.

Ух, ты! А я и не знал, что в этом кабинете ведётся запись разговоров. Наверное, так во всех кабинетах Самсунга, по крайней мере в кабинетах начальников, которые решают вести или нет запись. Впрочем, загадывать про подчинённых не буду, только записью разговоров подчинённых управляют другие. Что ж, кульненько.

— Мы с ПР-щиками этот вопрос проработали, туда же Ким ХаРа пойдёт. Надо только с директором согласовать, что в Каре есть потенциальная самоубийца. Имя называть не будем. Надо только будет сообщить это Ким ХаРе и остальным девочкам, чтобы языком не трепали. Если кто растреплет, того и объявим самоубийцей. Ну это пускай наши психологи проработают, как Кару в узде держать.

— Так просто, я думала опять ругать будете.

— Тебя я в прошлый раз отругал, провёл воспитательную беседу. Дошло? Сразу ко мне прибежала со своим косяком.

— Спасибо, что заботитесь обо мне, — выскакивает автоматически и одновременно кланяюсь. Совсем окорианился Серёга?

— Вот, можешь, когда захочешь. Не хмурься, помню об утрате тобой социальных навыков. В прошлый раз я не так ругал, как объяснял и воспитывал.

— Спасибо, что заботитесь обо мне, — шо, опять?

— Ознакомься, — куратор протягивает папку. — Тут проект твоего заявления на пресс-конференции и ответы на возможные вопросы. Добавь свои идеи по Каре, потом с ПР-отделом согласую.

— Слушаюсь, — забираю папку двумя руками.

— На этом пока всё. Будут замечания, приходи, обсудим. Пресс-конференция планируется четырнадцатого или пятнадцатого апреля.

Ещё раз кланяюсь, выхожу.

Кажется отделался малой кровью.

(чат, который не спит)

[*.*] — Слышали, нашлась девушка, которая вредила Агдан?

[*.*] — Да, ну! И кто это?

[*.*] — Действительно чеболь, имеет капитал в два миллиарда долларов,

[*.*] — Да не тяни. Имя!

[*.*] — ЮЧжин!

[*.*] — Кошмар!

[*.*] — Вчера помещена в элитную психушку.

[*.*] — Ясно, прячут от тюрьмы, а то и расстрела.

[*.*] — У богатых свои причуды. Чтобы помиловать Агдан Пак КынХе, потребовалось два месяца, а ЮЧжин даже под судом не была, в тюрьму не попала.

[*.*] — Почему это решала уважаемой Пак КынХе-ним?

[*.*] — На пресс-конференции директор ясно сказал, что вопросы связанные с чеболями находятся на уровне президента, а никак не директора NIS. Подождём решения уважаемой Пак КынХе-ним.

[*.*] — Врёшь! Директор NIS сказал, что когда и каким образом сообщить её имя должен решать наш президент по согласованию с главой чеболя. Понял врунишка, вопрос оглашения её имени, а никак не вопрос садить чеболя в тюрьму или психушку.

[*.*] — А какая разница? Всё, что касается чеболей это вопросы уровня президента.

[*.*] — А мне её жаль! Так билась за своего парня, столько времени и сил истратила и такой результат. Печально…

[*.*] — Результат на лицо. ЮЧжин в психушку, а её бывший парень увозит Агдан от тюрьмы на красном спорт — каре.