Липовый барон
Шрифт:
Если честно, то такого ажиотажа я не представлял. Шутейный торг превратился в ярмарку тщеславия. Надо выиграть, и всё тут! Или я не самая-самая?! А зачем мне этот юноша, когда кобелей полный салон, сама не знаю.
Признаться, и мы с Латьяуном поддали жару поначалу, ну, точнее, попросили его знакомую поднять ставки с сексуальным придыханием. Вот это уже номер! Телка, на которую все текут, чуть ли не стонет от взгляда на моего оруженосца. Тут такое началось, что я думал – Гумуса бабы разорвут.
Десятка золота за час уединения! Они тут с дуба рухнули?! Да его обмундирование меньше стоит! Полученный червонец я быстро
Дебил, остановись!
С шестнадцати опустился до трёх… Потом новый заруб в кости. Три выросли в девять. Девять – в семнадцать.
Дебил, остановись!
Начал с семи. Спустил до четырёх. С четырёх – до шести. С шести – до двенадцати.
Дебил, остановись!
А вот хрен! С двенадцати – до шестнадцати. С шестнадцати – до двадцати одной монеты. И вот тут я стреманулся дальше играть.
Это для высшей знати мелочь, а мне так-то не кисло выиграть зарплату за год службы.
Помню ещё, что отдал деньги Гумусу и приказал бить меня по лицу, если ещё раз за вечер сяду за игральный стол. К чести моего оруженосца, надо признаться, он в точности исполнил моё пожелание, за что и отхватил от меня в ответ.
Стоя над его бессознательной тушкой, я вспомнил свой приказ. Блин, надо ему монету выделить за понимание и усердие. Спорить со мной пьяным – это ещё то счастье. Друзья в прошлой жизни и то со мной в спор не вступали. Типа протрезвеешь, потом поговорим, какая ты сволочь.
Как ни странно, мой пьяный дебош с оруженосцем был принят на ура местной публикой. Единственная, кто возмущалась, так это бабёнка, что час провела с Гумусом. Не знаю, чем он там её очаровал, но теперь я для неё скотина и солдафон – это если ещё смягчать выражения. Интересно, а большая у него шишка, раз за него так бабы переживают?!
Последующие события я плохо помню. Перебрал. Помню, что ползал пьяным в ногах у Гумуса и орал, что не встану, пока он меня не простит. Этого местная публика не поняла, но сочла за причуды рыцаря. Думали, наверное, что это такая шутка, а вот я ни хрена не шутил.
Потом опять подрался. Надо было спустить пар. Дрался со старым противником. Ну, с тем слугой, который мне уже надавал кулаками по роже. Шёл в бой, чтобы искупить свою вину, а получилось как всегда. В общем, теперь я ему навалял. Тупо со злости. То ли он расслабился после прежней победы, то ли у меня злость поднялась. Меня от его тела оттащили, когда было уже понятно, что я дурачок и гашу его в мясо.
А вот так. Раз на раз не приходится, о чём я заявил своему оруженосцу. Мастер – он на то и мастер, чтобы таких «раз на раз» почти не случалось. Бывает один раз на сто, но оказывается, что и мастер отдыхает. Вроде он меня понял на наглядном примере.
Из дальнейших событий после этой эпатажной пьянки можно упомянуть визит в таверну к наёмникам, ну, ту, которую мы с Антеро вместе посещали.
Не буду говорить, что Нетфе мне удалось уболтать совсем задёшево, но, скажем так, я был готов расстаться и с большим. Четыре золота так-то – это тоже немало, почти три моих зарплаты. В ответ Нетфе выделил человека, чтобы сопроводил нас до скупщика краденого и отрекомендовал.
Выложенный товар, если честно,
меня не обрадовал. Зачем мне украшения и прочая ерунда, если я хочу видеть совсем другое. Пришлось пойти на крайние меры и автоматически увеличить ценник на будущую покупку. Я показал патрон и попросил принести всё странное. Скупщик долго мялся, смотрел на меня, думал, но после вынес образчики товаров. Мотки верёвок, алюминиевые штыри альпинистов, почему-то один ботинок с шипами, ледоруб, консервы, патроны двенадцатого калибра, ствол разобранной двустволки.– Это всё?
– Достаточно.
– Как к тебе это попало?
– Но ты же не настолько глуп, чтобы считать, что я тебе это скажу?! – ответил скупщик.
Я заметил движение в полумраке. Пасут, поведу себя не так – и меня продырявят. Не удивлюсь, если в темноте засел кто-то с арбалетом.
– Нет, не глуп. Просто интересуюсь пределами того, что ты можешь сказать…
– Приносят разные люди…
– Когда? Кто? Как их найти?
Молчание было долгим. Я уже решил, что протупил, не надо было так в лоб спрашивать. Старьёвщик же в это время, видимо, думал, что ему будет, если он чуть приоткроет тайну, и какая плата за риск.
– Двадцать.
– Не смеши. Ты сам ничего не знаешь. Не стоит одно имя этих денег.
– Не одно…
– Следы всё равно ведут к одному…
Долгое молчание. Про следы я ляпнул, просто предполагая. Все вещи – альпинистов, ну если не считать двустволки. Логично думать, что всё это одна группа, чем не связанные между собой люди.
– Тебе-то какой в этом интерес? – разродился словами старьёвщик после долгого молчания.
– Ты всё равно не поймёшь… – попытался я съехать с темы.
– И всё же?
Я мялся с ответом, но в голову лез всякий бред. Неудивительно, что его и понёс вслух.
– Месть!
– Кому?!
– А это не твоё дело!
– Как хочешь! Месть – это дороже!
– Ты мне зубы не заговаривай! Не ты – так другой! – начал рычать я.
Дурак, что тут скажешь. Сам стою под прицелом, а выёживаюсь, как лох перед Брюсом Ли.
– А уверен, что есть другой?
– Всё в руках Бога! – И я по привычке пожал плечами.
Какая глупость этот жест. Антеро-то привык к моей причуде, но остальные местные её не знают.
– Какого бога?! – вдруг насторожился старьёвщик.
«Единого!» – так и хотелось брякнуть мне, но я сдержался. А каких местных богов я знаю? Рарнора, бога смерти, и Мерлену, которая хрен знает за что отвечает; как я понял, вроде за благотворительность. Остальные боги как-то проходили мимо моих ушей. Вам же не интересно, во сколько реинкарнаций Будды верят японцы, а почему мне должна быть важна вера этих язычников?
Естественно, я хотел брякнуть, что верю в смерть, но постеснялся. Звучит пафосно и с наездом. Решил применить более мягкий вариант.
– Я верю в Рарнора, – сказал я, по-другому назвав смерть.
Вот это было нечто. Надо было видеть глаза старьёвщика. Интересно, что я такого сказал, что он так перепугался. Не думаю, что если бы я сказал, что просто верю в смерть, он так испугался.
Интересно, какими маньяками тут считают жрецов Рарнора, раз их боятся даже криминальные элементы?! Вполне нормальные люди, или, может, я чего-то не знаю?
– Я ничего тебе не скажу! И ничего тебе продавать не буду! – спрятав дрожащие руки, высказал мне старьёвщик.