Лишь пять дней

— Я чувствую облегчение! Я довольна, что ты заметил это в машине. Целиком и полностью расслаблена первый раз за долгое время. Я имею в виду, о боже, Скотт! Помнишь, как все просто было вчера вечером? Ужин на диване, с ногами на журнальном столике! Никаких споров о том, как вести себя за столом, просьб не говорить с набитым ртом. Потом, когда ты проверял свои документы, я прочла целых шесть глав в книге и начала новую, и все в прекрасной, ничем не прерываемой тишине! Никаких пауз, чтобы обсудить домашнее задание. Никого не надо просить принять душ и ложиться в постель, никакого клянченья десерта вместо второго из овощей! Это был просто рай!

Лори внимательно посмотрела на него. Он знал, жена ждет от него приглашения продолжать. Он чувствовал элемент предательства по отношению к Куртису в выслушивании всего этого списка. Скотт уже практически поднял руку, чтобы остановить жену, но потом подумал: если он слушает, это еще не означает, что он со всем согласен. Скотт махнул вилкой.

— Хорошо! После того как я пошла спать, а ты пошел… — куда ты пошел, кстати? Наверное, вниз? Сидел на этом твоем форуме? Короче, я лежала и думала, что в ближайшие три месяца каждая ночь будет, как эта! Только ты, я и тишина, чтобы мы наконец услышали наши собственные мысли.

Она опять остановилась, а он кивнул:

— Да, было действительно тихо.

— Было ли когда-то, — продолжила она, не заметив или проигнорировав тон супруга, скорее печальный, чем благодарный, — так тихо, что я просто не могла никак этим насладиться!

— И знаешь, что еще? — Он поднял бровь, приглашая продолжить. — Я думаю о том времени, которое у нас будет, и оно просто великолепно! Время вместе! Вдвоем! Время вздремнуть после обеда! Или поспать на выходных без криков в шесть утра якобы шепотом: «Войска! Лежать! Пробираться по коридору, но не заходить в комнату взрослых и не будить их!»

Скотт засмеялся. Малыш никогда этого не понимал. Или наоборот, потому что шепот в коридоре всегда сопровождался возней Лори, а Скотту приходилось вытаскивать себя из постели и идти вниз с шумным мальчишкой, чтобы Лори могла поспать.

Лори тоже засмеялась, и облегчение слышалось в ее голосе. Она взяла его за руку и улыбнулась ему той манящей улыбкой, которая делала его мягче воска.

— У нас были не самые легкие последние годы, у тебя и у меня, правда? — Он кивнул. — И я не говорю, что мы сможем все вернуть на круги своя, не так ли? Но думаю, все это время до рождения ребенка мы будем думать о свиданиях, просмотрах кино на диване без маленького гостя между нами, из-за которого мы не могли обниматься. А эти ленивые воскресные утра… — Она обольстительно посмотрела на него, и муж даже не размяк, а просто парил над столом.

— Три месяца, — продолжила Лори, — этого времени вполне достаточно, чтобы мы стали прежними, до того как в нашем доме снова появится третий. Сейчас мы немного отдалились друг от друга, но я уверена, мы снова станем единым целым, прежде чем в нашу жизнь войдут малыши и принесут с собой бессонные ночи, тревогу и все, что разделяет людей. И я думаю, хотя я безумно зла на ЛаДанию и сердце мое обливается кровью из-за того, что она не дала нам нормально попрощаться с нашим мальчиком, я воспринимаю эти дополнительные несколько дней как дар, для нас это так важно! — Она нервно глянула на него. — Ничего, что я это сказала?

— Ничего. — А что еще он мог ответить?

После ужина Лори спросила, могут ли они заехать в ее любимый детский магазин и купить что-то из вещей по списку. Он придал голосу нужную бодрость, несмотря на чувство пустоты, которое охватило его. И она поверила в его радость, может быть, предвкушая отдых или потому что позволила ему плыть по течению.

Она особо не зацикливалась, когда показывала ему платья для девочек от рождения и до трех лет, он же разглядывал крошечные перчатки для бейсбола и мальчуковые формы команды «Тигры». Лори взяла его за руку и подвела к платьям.

— Хочу, чтобы на это посмотрел, — сказала она, сняла одну из вещей с плечиков — розовые ползунки с бабочками на животе — и протянула ему, глаза ее светились приказом: ну, скажи, как же это мило!

Он вяло улыбнулся, а она покачала головой:

— Этого не достаточно. Я хочу, чтобы тебе все это нравилось. — Она потрясла ползунками. — Хочу, чтобы ты отметил очаровательных бабочек! А здесь — она сняла желтое платье с большой маргариткой спереди — великолепный цветок!

Она повесила платья на место и положила руки мужу на плечи.

— Мне нужно, что бы ты действовал и чувствовал себя на седьмом небе — у нас будет дочь! Мне нужно, чтобы ты убедил меня, что самое важное в твоей жизни, это не семья в квартире в Детройте, а та, которую ты и я создаем в Ройял Оук! Мне нужно видеть это в твоих глазах и слышать в твоем голосе, чувствовать в твоем поцелуе, что именно эта маленькая семья, состоящая их трех человек, — твой основной приоритет! Не думаю, что прошу слишком много! И не считаю, что это самое большое, что ты можешь дать! Но если я не права, сейчас самое время мне об этом сказать.

Она убрала руки с плеч и отвернулась к платьям, беспокойно перебирая их в ожидании ответа.

Скотт уставился в пол. Может ли он действительно пообещать, здесь и сейчас, что с этой минуты он переживет потерю малыша и станет нормально жить дальше? Станет радоваться появлению девочки и не сетовать о потере мальчика?

Он поднял глаза и посмотрел на ноги жены, на ее торчащий живот, на ее лицо. Даже раздраженная, она вся светилась. О господи! Как же она красива! И было что-то такое между ними, не иначе какая-то искра. Как часто она заставляла его просто уплывать, как сегодня, из-за малейшего взмаха волос или искры в глазах? Для него она была Той Самой! Единственной женщиной, которую он любил и будет любить.

И то, о чем она просит, — вполне разумно! И не идет ни в какое сравнение с его просьбой год назад, когда на их крыльце появился Брэй с младшим братом на буксире.

Он представил, что бы сказал Пит или 2мальчика, если бы стали свидетелями его внутренних споров о том, должен ли он обещать любви всей своей жизни, что с этого момента будет жить так, как она просит. Они бы сказали: «Блин, ты еще сомневаешься в ответе!?»

— Ты права, — сказал он, потянувшись за розовым платьицем с бабочкой, взял его в руки, оценивая, — они что же, и миниатюрные плечики производят? Те в нашем шкафу не подойдут для такого платьица! — Он держал платье над корзиной с покупками, ожидая одобрительного кивка.

— Спасибо, — сказала она тихо.

Глава 29 Мара

Мара, стоя на крыльце, ожидала приезда школьного автобуса. На дорогу она больше не выйдет.

— Лакс, дорогая, — начала женщина, с усилием наклонившись к подошедшей дочери, чтобы их лица были вровень и они могли смотреть друг другу в глаза, — я не могу передать, как мне жаль, что все так случилось сегодня.

— Все в порядке, мама, — ответила Лакс, глядя в пол, — можно мне перекусить?