Лишняя в этом доме

Спасибо, Диланы. Я усвоила все уроки. Они мне многое дали.

К самим Диланам у меня теперь было лишь одно отношение – пошли они к черту.

Попрощавшись с мужчиной, я пошла к своей палате.

Вновь думала про те времена, когда мне только исполнилось восемнадцать. Алес пробудилась. Ее расхваливали. Айрис и Генри были безгранично горды своей дочерью. Даже за ужином, когда за столом собиралась вся семья, они долго расспрашивали про ее самочувствие и, светясь от счастья, слушали свою дочь. Любовались ею. Это касалось не только Генри и Айрис, а и остальных братьев.

Они беспрерывно говорили о том, что Алес стала великолепна. Самая лучшая омега в мире.

За сестру я радовалась, но в каждый из таких разговоров, низко опускала голову и чуть ли не до крови кусала губы.

Стоит учесть, что, когда я только узнала о своем диагнозе, в первую очередь подумала не про то, что моя жизнь разрушена, а про Диланов.

У меня возникло ощущение, что своим калецтвом я их подвела.

Что стала для них обузой.

Позором.

И всякий раз, когда они расхваливали Алес, мне невыносимо сильно хотелось, чтобы позже Генри и Айрис отвели меня в сторону и тихо сказали, что я не позор для них и что все нормально.

Тогда я нуждалась в этих словах. Для меня они были жизненно необходимы. Словно противоядие от яда, который я получила вместе со своим диагнозом.

Но Диланы никогда ничего подобного не говорили. Расхваливая Алес, меня они игнорировали. Раньше я считала, что они просто решили не акцентировать внимание на моей проблеме и таким образом показывать, что для них мое калецтво не важно.

Сейчас я считала, что пошли бы они к черту.

Сразу даже как-то исчезло ощущение обязанности им. Да, они меня кормили и дали крышу над головой, но лучше ы я с самого начала попала бы в детдом. Тогда бы я, как и Алес, оказалась бы в омежьей группе. С нормальными лекарствами и хорошим отношением.

Детдом все равно был бы детдомом, но лучше там, чем в особняке Диланов.

Ведь Диланы, как проказа.

Пошли. Они. К. Черту.

На себя я тоже за многое злилась. За то, что раньше была слабой. За то, что надеялась на помощь. За то, что нуждалась в поддержке и одобрении, думая, что без этого не справлюсь.

Вот только, благодаря Диланам теперь во мне этого не было. Все это они, сами того не подозревая, тщательно искоренили из меня.

***

Когда я вернулась в палату, там меня уже ждала Хизер.

– Это твоя последняя ночь в этой больнице, - сказала она. – Помочь тебе собрать вещи?

– Нет. У меня все равно их практически нет, но, думаю, наступило время обсудить планы на будущее.

– Какие планы? Тебе нужна тишина и покой.

– Не поверишь, но мне хочется, наоборот, шума и заварушки.

– В каком плане? – я увидела в глазах женщины тревожность.

– Не переживай. Ничего ужасного я не запланировала. Лишь считаю, что завтрашний день отлично подходит для того, чтобы начать жизнь с нуля, но, поскольку мы теперь вместе мне бы хотелось, чтобы мои планы подходили и тебе. В первую очередь то, что я хочу сменить город.

– На какой?

– Столица. Давай поедем в Римар.

– Я не против, но дорога туда будет тяжелой. Ты уверена, что справишься?

– Не переживай за меня. Я в полном порядке.

Хизер помедлила, но, сделав глубокий вдох, сказала:

– Есть кое-что, что я хотела бы осудить с тобой. Думаю, для этого уже наступило время.

– Внимательно слушаю, - я села на кровать и открыла свою тумбочку. Там у меня лежал блокнот и ручка.

– Что ты будешь делать с ребенком? То есть… Раньше я не спрашивала, так как тебе нужно было время, чтобы прийти в себя, но так же я заметила, что ты ни разу не выказала желания отказаться от беременности. А время, когда еще возможно сделать аборт, постепенно подходит к концу.

– Я не буду делать аборт.

Я заметила, как Хизер выдохнула словно с облегчением. Но все же она спросила:

– Ты уверена?

– Да, - я кивнула. – Я терпеть не могу Брендона Дилана. Ты даже представить не можешь насколько сильно, но после того, как мне поставили диагноз неполноценности, я пережила ад, думая, что никогда не стану матерью. Поверь, я в жизни никогда не избавлюсь от своего ребенка. Это решение остаточное и полностью обдуманное. И мне плевать на то, кто его отец. Этот ребенок исключительно мой. Еще не родившийся, но уже обожаемый.

– Для меня важно, чтобы ты была в этом уверена. Ребенку важно быть любимым. Но, если честно, я так же боялась, что аборт может ударить по твоему здоровью.

– Меня волнует другое.

– Что?

– То, что у меня ничего нет. Ни жилья, ни работы. Ничего. Не самые благоприятные условия для рождения ребенка.

– Как-нибудь справимся. У меня имеются кое-какие накопления. Снимем однокомнатную квартиру. Я опять устроюсь на работу. Это даст доход.

Я отрицательно качнула головой. Нечто такое мне не походило. Так жить нельзя. И я не могла и не хотела перекладывать ответственность на Хизер. Наоборот, теперь я была в ответе за нее. Желала дать женщине хорошую жизнь. А еще, обеспечить своего ребенка всем самым лучшим.

А для этого мне требовалась почва под ногами.

Ее следовало наращивать.

Уже теперь я строила грандиозные планы на будущее. В первую очередь – переезд в столицу. После этого – открыть дело, которое даст стабильный доход. Со временем развивать его.

Благодаря тому, что Расел дал мне денег, я имела хоть какую-то сумму для начала чего-то невероятного.

Оставался главный вопрос – чем заняться?

У меня было несколько вариантов – открыть кофейню, магазин с пончиками, фотостудию.

Все это объединяло то, что подобные дела являлись сравнительно простыми. Для начала – идеально. Но то, что на первый взгляд является простым, позже может оказаться сложным. Например, тут следовало изучить рынок, спрос, конкуренцию.

Именно этим я занималась все дни своего нахождения в больнице. Изучала и собирала информацию.

Но меня даже удивляло то, насколько легко мне это давалось. Словно, всю жизнь у меня на разуме стоял блок, который снялся после моего пробуждения. Еще никогда в жизни я настолько просто не усваивала новую информацию и тяжелую терминологию.

Ради интереса я открывала химию и физику. Те учебники, по которым преподавали в университете. И я все прекрасно понимала. Абсолютно. Так вот, что означало возобновление развития? Получается, если бы не те человеческие лекарства, которыми меня пичкали, у меня бы никогда не было бы проблем с учебой или еще чем-то. А так, все эти годы мой разум был скован.

Чем больше я углублялась в это, тем больше понимала, что способна на куда больше, чем магазин пончиков. И я обязательно займусь этим «большим», но уже после родов. Пока что для меня главным являлось минимизировать риски и обеспечить для Хизер и малыша все необходимое.