Листопад

Во время редких привалов бойцы должны были выбирать между желанием немедленно приткнуться где-нибудь поспать или же сначала попытаться найти какую-нибудь еду, обсушиться.

В тот день все очень устали. После ночного боя в окрестностях Рале и на Парцанском Висе партизаны добрались до небольшой деревушки и жаждали тишины и покоя. Жители покинули деревню, почти все ее дома были сожжены или разрушены оккупантами, а то, что осталось и могло гореть, партизаны использовали для своих нужд. Сухие доски от дверей и ворот, остатки оконных рам горели хорошо. Пламя весело перескакивало с одной доски на другую, отбрасывало во все стороны отблески света.

Эта деревушка находилась по соседству с родным селом Лолича, и он знал почти всех ее жителей. Здесь главным образом проживали рабочие местной каменоломни. Теперь никого из них в деревне не осталось, даже собаки и те ушли, за исключением нескольких, уже почти одичавших псов. В тумане встревоженно кричали галки. Когда они затихали, Лолича снова начинали глодать всякого рода неприятные мысли, которые всегда наваливались на него при виде разрушенных сел и деревень. Он переживал их разорение как собственную катастрофу.

«Зря мы тогда так поспешно отступили и не дали им как следует, — сетовал Лолич, вспоминая недавний бой их отряда с немцами и полицаями. — Сейчас бы они сидели, как барсуки, в норах, боясь высунуть нос». Он перешагнул через поваленный забор, который еще не успели пустить на дрова, и оказался перед невысокой могилой, на которой, словно на бруствере траншеи, расположилось несколько бойцов. Перед ними горел костер, в который они подбрасывали сухие ветки и колья. Пламя костра гудело. Размягченные теплом, партизаны тихо пели жалостную песню: «У дороги верба зеленеет, а под вербой мама сидит, плачет…»

Лолич шел сюда с намерением погреться и обсушиться, но, увидев эту низкую могилу, размытую дождями и густо засыпанную сухими листьями, проследовал дальше. Он узнал это место. Здесь был похоронен Аца Паликулич, парень из деревни Лолича. Они хорошо знали друг друга, так как их дома находились по соседству. Они вместе пасли овец, лазили в чужие сады и на бахчи, влюблялись в одних и тех же девчонок, а позднее вместе воевали в одной роте. Но Аца не погиб. Он был расстрелян.

Все произошло тогда неожиданно, буквально в мгновение ока. Аца, будучи часовым, проголодался и завернул в дом к знакомому мужику в надежде чего-нибудь перекусить. И так случилось, что, пока он сидел в избе, по дороге промчался немецкий грузовик с солдатами. Немцев обнаружили, когда они были уже в центре деревни. Завязалась короткая, но ожесточенная схватка. Немцев всех побили, но и партизаны потеряли нескольких человек. После Ацу Паликулича за самовольный уход с поста, повлекший за собой тяжелые последствия для отряда, расстреляли.

«Да, если бы Аца погиб как герой, — думал Лолич, — я сложил бы про него легенду. Правда, может быть, для легенды сейчас не время, но вот песню написал бы. Сейчас очень нужны песни, свои, партизанские. «Космай нарядился в зеленый наряд, герои-партизаны врагов победят…» Сейчас эту песню поет только наш отряд, а придет время — будет петь вся Сербия, а то и вся Югославия». Лолич гордился тем, что партизаны пели его песни, но ему было чуть-чуть обидно, что немногие из них знали автора песни.

В небольшой лощине, склоны которой поросли густым лесом, раскинулось родное село Лолича. «Как приятно видеть знакомые места», — думал он, рассматривая сквозь завесу мелкого дождя редкие постройки, сады и огороды, потемневший от влаги лес. Издали село походило на огромный желтый ковер с большими темными пятнами на нем. Посреди села возвышалась церковь с двумя куполами.

Пейя Лолич ненавидел это сооружение. Церковь строили всем приходом незадолго перед войной. Крестьяне должны были сами таскать на себе камень, кирпич, известь, цемент, железо, копать котлован и возводить стены. Отец Лолича, работая на строительстве вместе с другими верующими, сорвался с купола, когда на него водружали тяжелый бронзовый крест, и разбился насмерть. Пейя в то время только перешел на второй курс университета, и мать, не желая отрывать сына от учебы, не сообщила ему о гибели отца. Она продала последнюю корову и на вырученные деньги похоронила мужа. Лолич узнал о кончине отца лишь через неделю.

Трагическая смерть отца оказалась поворотным пунктом в жизни Лолича. Раньше он, как и большинство студентов — выходцев из крестьян, держался в стороне от общественной жизни университета, считал политическую борьбу привилегией студентов-горожан. Он считал своей главной задачей побыстрее получить образование и вернуться в деревню, но уже в положении новоиспеченного господина. Теперь он вдруг обнаружил, что ненавидит существующие порядки, и у него даже появилось желание открыто выступить против них.

Обстоятельства способствовали росту политического сознания Лолича. В это время в университете готовилась студенческая демонстрация, которая должна была пройти под лозунгом предоставления свободы слова. Во время демонстрации Лолич неожиданно для себя оказался в голове колонны со знаменем в руках.

Когда полиция окружила демонстрантов, Лолич, возбужденный всем происходящим, и не помышлял о капитуляции. Наверное, целых пять минут он отбивался древком знамени от наседавших на него жандармов. Все в нем кипело и негодовало. И когда на его руках щелкнули металлические наручники, когда его били прикладами, он не застонал, не запросил пощады. Он отказывался говорить на допросах и лишь на суде дерзко заявил:

— В этой проклятой стране надо все изменить, абсолютно все!

— Что же вам не нравится? — с усмешкой спросил его судья.

— Все, начиная от законов и кончая правительством.

— Вы отдаете себе отчет в том, какое наказание грозит вам за такую пропаганду?

— Да, я знаю, что меня ожидает. Но я также знаю, что недалек день, когда мы все перевернем в этой стране.

Правда, о содержании такового переворота он в то время имел самое смутное представление.

Лолича осудили на пять лет строгого заключения. Приговор он выслушал внешне спокойно, стараясь ни одним движением не выдать своего тревожного состояния. «Никогда не надо показывать врагу, насколько ты его боишься. Это первая заповедь для тех, кто хочет победить в борьбе», — думал он. Лолич не сожалел о своем поступке, наоборот, он им гордился. Это чувство раньше не было ему известно.

В тюрьме Лолич пробыл недолго. 6 апреля 1941 года фашистская Германия и ее союзники напали на Югославию. Вражеские самолеты бомбили Белград. От взрыва бомбы, упавшей поблизости, в стене камеры Лолича образовалась дыра, сквозь которую показалось голубоватое небо, пересеченное полосами, дыма и пыли. Небо манило свободой. Ударившая в лицо тугая взрывная волна как бы напомнила Лоличу, что надо поскорее бежать отсюда, пока тюремная стража не взяла под охрану обвалившуюся стену.

Оказавшись на свободе, Лолич бросился в гущу событий, которые подхватили его и понесли своим мощным потоком. Он сознавал теперь величие дела, за которое боролся.

Лолич настолько увлекся воспоминаниями, что не сразу понял, что его зовет Лабуд. Сильный ветер свистел в ушах, огромное серое небо, без единого просвета в мощных тучах, навалилось на землю всей своей тяжестью. С порывом ветра в нос ему ударил сладковатый запах табачного дыма, и только после этого он поднял глаза и увидел рядом с собой командира роты. Лабуд делал энергичные затяжки, словно у него не было времени покурить спокойно.

— Ты хочешь дать мне какое-то задание? — обернувшись к Лабуду, спросил Лолич. — В чем дело, говори!