Листья травы (Leaves of Grass)

и горд за свой город,

Как он призвал всех к оружию, как

подал пример, как

мгновенно поднялся на ноги

(О великолепный! О Манхаттен мой

несравненный!

О самый стойкий в час беды и

опасности! О надежный, как

сталь!),

Как ты воспрял - с каким

хладнокровием сбросил мирные

одеяния,

Как заменили барабан и рожок твою

сладкую оперную музыку,

Как ты повел всех на войну (вот эти

солдатские песни и пойдут

у нас для начала),

Как впереди всех гремела барабанная

дробь Манхаттена.

Сорок лет в моем городе солдат

видели только на парадах,

Сорок лет пышных смотров, покуда

внезапно владычица этого

переполненного и буйного города,

Бодрствующая среди кораблей,

домов, неисчислимых сокровищ,

Окруженная миллионами своих

детей,

Внезапно, глубокой ночью,

Получив известие с юга,

Не ударила яростно кулаком по

панели.

Электрический ток бил по ночи,

покуда

На рассвете наш улей не выплеснул с

грозным жужжаньем свои

мириады.

Из домов и фабрик, из каждой двери

Вышли они, взволнованные, и вот -

Манхаттен вооружается!

Под барабанную дробь

Юноши строятся и вооружаются,

Вооружаются мастеровые (прочь

рубанок, мастерок, кувалду),

Адвокат покидает свою контору и

вооружается, судья покидает

суд,

Возчик бросает свой фургон посреди

улицы, спрыгивает

и швыряет поводья на лошадиные

крупы,

Приказчик покидает лавку, хозяин,

счетовод, привратник также

ее покидают;

Повсюду дружно формируются и

вооружаются отряды,

Новобранцы - почти дети, старики

показывают им, как носить

снаряжение, и они тщательно

затягивают ремни,

Вооружаются на улицах, вооружаются

в домах, блестят стволы

мушкетов,

Белые палатки скапливаются в

лагеря, окружаются караулом,

пушки гремят и на восходе и на

закате,

Ежедневно прибывают вооруженные

полки, проходят по городу

и грузятся на причалах

(Как они прекрасны, как шагают к

реке, потные, с ружьями

на плечах!

Как я люблю их, как сжал бы в

объятьях их, загорелых,

в запыленных мундирах!),

Город взбудоражен. "К оружию! К

оружию!" - слышится

везде и всюду,

Флаги свисают с колоколен, со всех

общественных зданий

и магазинов,

Плач разлуки, мать целует сына, сын

целует мать

(Разлука для матери - нож в сердце,

но она не скажет

ни слова, чтобы удержать сына),

Шум, эскорт, впереди шеренги

полицейских, расчищающих

дорогу,

Безудержный энтузиазм, дикие вопли

толпы в честь ее

любимцев,

Артиллерия, молчаливые,

сверкающие, как золото, пушки

тащатся, погромыхивая, по

булыжнику

(Молчаливые пушки, скоро

нарушится ваше молчанье,

Скоро вас снимут с передков, чтобы

начать кровавую

работу),

Вся шумиха мобилизации, вся

решительность вооружения,

Лазаретная служба, корпия, бинты и

лекарства,

Женщины, записавшиеся в сестры

милосердия, дело, начатое

всерьез, безо всякого парада;

Война! Выступает вооруженный

народ! Он готов к бою,

отступление невозможно;

Война! На недели, на месяцы или на

годы - вооруженный

народ выступает ей навстречу.

Маннахатта в походе - воспоем же ее

по достоинству!

Слава мужественному бивуачному

житью

И стойкой артиллерии -

Пушки блистают, как золото, одним

великанам под силу

справиться с пушками,

Снимем их с передков! (Отнюдь не

для приветственных

салютов, как в минувшее

сорокалетие,

Заложим в них не только пыжи и

порох.)

А ты, владычица кораблей, ты,

Маннахатта,

Древняя покровительница этого

гордого, доброго, буйного

города,

В эпохи мира и довольства

окруженная своими детьми, ты

нередко печалишься или

хмуришься,

Но сейчас ты радостно улыбаешься,

старая Маннахатта.

1861

Военный город! Год борьбы!

Сладкие рифмы и чувствительные

любовные романсы

не для тебя, суровый год!

Ты не сидишь у стола, как бледный

поэтик, сюсюкая тихо

стишки,

Но, как сильный мужчина,

выпрямясь, в синей одежде, шагаешь

с ружьем на плече,

Мускулистый, загорелый, с тесаком

за поясом сбоку.

Я слышу, как зычный твой голос

гремит по всему континенту;

Мужественный твой голос, о год,

раздается в больших городах,

Я видел тебя в Манхаттене, как

рабочего среди рабочих,

Видел, как ты широко шагал по

прериям от Иллинойса,

от Индианы,

Как быстро упругим шагом ты

устремился на Запад,

сойдя с Аллеганских гор,

Видел тебя у Великих озер, в

Пенсильвании, на судах реки

Огайо,

И к югу вдоль рек Теннесси и

Кумберленда и у Чаттануга

на горной вершине,

Я видел тебя, мускулистого, в синей

одежде, с оружьем,

могучий год,

Я слышал твой решительный голос,

гремевший снова и снова,

Твой голос, внезапно запевший из

уст кругложерлых пушек,

И я вторю тебе, стремительный,