Лисья Нить - Красная

При помощи этого инвентаря как раз и ловили, потому как лишний раз использовать станнер, особенно ввиду постоянных использований всяких приборов, казалось негодным. При этом следовало использовать сканер для определения уже маркированых организмов и только потом гоняться за не маркированными. Заприходование, соответственно, заключалось в присваивании номеров и занесении в список. Речи происходили примерно такие:

– Ну как, смета готова?

– Да, вот.

– Так... Опять на ноль поделено...

Четырёхлапые, или как их называли аутентичные, лисы ходили по загону совершенно свободно, не пугаясь что подотчётные организмы нарушат целостность их органического покрова путём воздействия зубами... короче, что покусают. Это было вызвано тем, что за каждым хвостом постоянно следовал мех, а с ним шутки довольно плохи. Якель и Шула частенько пытались устанавливать контакт с дикими сородичами, хотя никаких вразумительных результатов не достигли.

– Странное дело, - потявкивала Шула за миской пяней, - Ведь мы были точно такими же, как они. А теперь никак не можем найти даже интуитивный язык!

– Это марсиане, хоть и лисо, - сказал Якель.

– Скорее лисо, хоть и марсиане, - хмыкнула Трикси, - Впринципе конечно можно и найти этот самый язык, о чём есть достоверные факты. Но то что в своё время придумали с рядной технологией - оказывается проще и куда более наглядно.

– Нутк, а когда начнём пячить?
– нетерпеливо тявкнул Рйек.

– Ты тявкнул нетерпеливо, - точнёхонько заметила трёххвостая, - Потому что до того как можно действительно пячить, придётся провести гору подготовительной работы...

– На Венере, - хихикнул Якель.

– Что на Венере?

– Горы Подготовительной Работы жеж.

– Понятно. Ну так вот, сначала всё основательно подготовить, а уж потом эт-самое, - повела ушами Трикси, - Если с этими так же как с местными, то есть надежда на то что двадцать процентов может вспячиться.

– Да, жаль что всего двадцать!
– заметила Нцина.

– Дожили. Каждое пятое лисо можно довести по уровню пяки до щачловека, а ей недостаточно.

– Да и правильно что недостаточно, - сказала трёххвостая, - Этого много не бывает, так что когда-нибудь... ну вы поняли.

Конечно предстояло ещё вовсю покрутиться с тем, что уже есть, но и про когда-нибудь никто не забывал. Ну тоесть может и забывал, но уж по крайней мере не Трикси, которая чрезвычайно любила пораздумывать над тем, какие ещё события могут произойти исходя из известной картины Мира. Как и обычно в Лесу, лисы обычно возились до самой поздней ночи и дрыхли только несколько часов в самое тёмное время, а едва начинала эт-самое заря, как снова вскакивали. Из-за этого возможность поглазеть на звёзды имелась только в самый поздняк, и вряд ли кто-нибудь кроме Самой осилил бы; здесь же она серьёзно порадовалась, что не нужно спать и отдыхать.

Подняв фиолетовый нос к россыпям мерцающих точек на небе, лиса смотрела в морду Вселенной, и никак не могла понять, в чём соль. Почему я стою тут и принимаю поляризованый свет от газовых сфер, находящихся в сотнях световых лет, думала Трикси, почему это так завораживает и словно о чём-то говорит?... Конечно можно было вспомнить, что лисы много тысяч лет видали звёзды - а как зверьки ночные, они видали их подробно - и теперь эти генетические воспоминания, как и многое другое, передалось Самой.

Алиса по этому поводу сообщала, что определение, в чём соль, возможно только со стороны более общной структуры в отношении менее общной. Поэтому глазеть на галактику и искать там соль для отдельного существа - это примерно тоже самое, что делить на ноль. В любом случае, после этого самого звёздопыра в голову обычно лезли новые мысли, а мысли трёххвостая ценила и подробно издумывала. Возможно это было чисто инстинктивным, ведь без мыслей никак не сформировалось бы её сознание, но скорее просто думать оказывалось в пух.

По опушке и далее к заросшей осокой низинке пертявкивались лисы, так что думать предстояло в основном насчёт процесса. Причём сначала организмы с малыми церебральными ресурсами вспячивали, придавая им дополнительные думательные мощности через ЕДК - так называемую ежо-доходчивую коммуникацию, и только после уверенного осознания приглашали в Ряд. Скептики утверждали, что от такого предложения невозможно отказаться, а следовательно это не есть предложение - для сознания отрыв от ЕДК был если не самоубийством, то уж по крайней мере точно самоворовством. Подавляющая часть вспяченных организмов действительно входила в Ряды, но некоторый процент возвращался к исходному состоянию и вряд ли был этим недоволен. Редко, но происходили случаи когда зверёк, по науке не должный думать, думать таки начинал и делал это несмотря на отсутствие всякого вмешательства.

Трикси слегка считерила с памятью и теперь подробно припоминала всех заприходованных лис, как картотеку просматривала - считерила, потому что без надобности старалась не делать таких вещей, которые не свойственны организмам. Например, не открывать окна программ в голове. Открыв же, она уже не беспокоилась и листала файлы, прикидывая как разделить зверьков, что для этого потребуется, и всё такое.

– Прикидываешь?
– на всякий случай уточнила Алиса, хрумая яблоко и облокотившись об лису.

– Угу. Я так думаю, месяца через два можно будет подгружать язык...

– Да брось ты об этом думать, когда не надо.

– Не получается. Зверьки очень пушные, мягкие, - подробно объяснила Трикси.

– Пушные, мягкие... поперёк ни-ни. И всё-таки думаю что голову разгружать надо даже тебе, - сказала Алиса и зашвырнула огрызок подальше в заросли.

– Этот вопрос поставлен на рассмотрение, - произнесла трёххвостая механическим голосом и хихикнула, - А ты чего не спишь?

– Да эти организмы там шуруют вокруг палатки, поспишь...

– Могу разогнать, - скэпствовала лисица.

– Ну да, тявкнешь ещё, - Алиса тоже подняла взгляд к звёздному небу и показала пальцем вверх, - Вон там Миркаса.

– Уу блин, далеко, не вижу...

Самочки хихикнули над собственными словами - втихоря, чтобы не поднимать весь лагерь. Возле палаток горели только затенённые зелёными стёклами лампочки, вокруг которых вились насекомые. С низины подтягивало туманом, а возле кормосклада без особого шума возился мех, поблёскивая металлом.