Литературная Газета 6260 (№ 56 2010)
Шрифт:
СУММА ПРОПИСЬЮ
«…Зиновьев, захватив горстью бороду, проговорил:
– Наложить бы ещё какую подать на посады и слободы… Ну хошь бы на соль…
Князь Волконский, острый умом старец, ответствовал:
– На лапти ещё налогу нет…
– Истинно, истинно, – зашумели бояре, – мужики по двенадцати пар лаптей в год изнашивают, наложить по две деньги дани на пару лаптей – вот и побьём хана.
Легко стало боярам. Решили дело. Иные вытирали пот, иные вертели пальцами, отдувались. Иные от облегчения пускали злого духа в шубу…»
Вот так, по мнению Алексея Толстого, власть имущие решали нехватку денег на государственные нужды во времена начала царствования Петра Первого.
Правда, герои изложенного отрывка могут оправдаться перед судом истории хотя бы в том, что новый налог был придуман для покрытия военных расходов государства. А вот какое-либо оправдание действиям нынешнего правительства и лет этак через триста вряд ли найдётся.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
На фоне Пушкина
События и мнения
На фоне Пушкина
ПОЛИТГРАМОТА
После гибели СССР русский язык, на котором он во многом держался, стал терять сферы влияния. Этот процесс был во многом закономерен и объясним. Однако Россия осталась. Как и миллионы тех, кто говорит и думает по-русски за её пределами. Поэтому «запросто живёшь» отдавать роль языка межнационального общения в исторически связанных с нашей страной регионах вездесущему английскому было бы по меньшей мере легкомысленно. Но процесс, как говорится, уже пошёл. Среди молодых людей в бывших советских республиках всё меньше тех, кто знает русский. Возможно ли остановить этот печальный процесс?
Вокруг данного вопроса и шла дискуссия в Центральном Доме журналиста на конференции «Единая гражданская идентичность и многонациональность в медиапространстве России: реалии и перспективы». Участниками конференции стали известные российские журналисты, учёные, политики. Мнения прозвучали разные.
Философ и культуролог Григорий Померанц, например, говорил о складывающемся глобальном мире со множественной идентичностью. Так, некоторые европейцы прекрасно и не по одному разу «акклиматизируются» в самых разных культурах, уходящих корнями в христианство. А, скажем, жители Барселоны проводят выходные в Париже, а не в Мадриде, чтобы подчеркнуть свою особость по отношению к остальной Испании. По мнению Померанца, необыкновенный взлёт русской культуры в ХIХ веке случился в том числе благодаря «двойной» национальной идентичности нашей элиты. Правда, не совсем ясно, что в данном случае понимать под двойной идентичностью. И Пушкин, в лицейские годы носивший прозвище Француз, и Тютчев, долгие годы живший в Европе, и даже «западник» Тургенев были прежде всего русскими людьми, а потом уже знатоками и ценителями европейской культуры. И как тут быть с такими выдающимися «простолюдинами», как, например, Алексей Кольцов?
Писатель Александр Эбаноидзе посетовал, что последние два десятилетия Россия практически не участвовала в делах своих соседей по СНГ. Это и приводит к тому, что новоявленные миру страны ориентируются на более влиятельных «партнёров». Вот только почему-то даже вялые и непоследовательные шаги, предпринимаемые российской властью по поддержке русского населения и соответственно культуры на постсоветском пространстве, воспринимаются не только там, но и в определённых кругах нашей интеллигенции как проявление тех самых имперских амбиций, о которых нам советуют забыть. Такое вот противоречие. С одной стороны, упрёки – ничего не делается. С другой, стоит что-то предпринять – тут же обвинения в имперском синдроме.
Да, можно согласиться с мнением, что характерное для советского времени «благодушное» отношение русских к представителям братских народов постепенно меняется. Но в свете того, насколько, к примеру, уменьшилось (не от хорошей жизни, конечно) само русское население на постсоветском пространстве, что оно там пережило, иное было бы по меньшей мере странно. Поэтому не очень-то удивили данные, приведённые президентом исследовательского холдинга «Рамир» Андреем Милёхиным. Последние исследования показывают, что многие страны бывшего СССР воспринимают политику своих соседей
как враждебную. А такая ситуация чревата весьма неприятными последствиями.Что же делать?
Наиболее приемлемый путь сохранения влияния России на постсоветском пространстве, считает Померанц, это отказ от имперских амбиций, ностальгии по ней и культивация русофонии. Под которой надо понимать мир русского языка, культуры, русскоязычной прессы, образования на русском языке. То есть русофония – категория внеполитическая, за ней – социальные, культурные, информационные связи, основанные на контактах с исторической родиной, любви и уважении к ней. Таких примеров в мире немало. Так живёт французское зарубежье, так много веков существует «еврейский мир», поддерживая своих соотечественников в разных странах, так живёт рассыпанная по миру армянская диаспора. И если о ностальгии по имперским временам можно и поспорить – а есть ли она сегодня вообще или это миф, привычно или сознательно пропагандируемый? – то о важности поддержки и культивирования русофонии спорить не приходится.
Алексей ПОЛУБОТА, Анна АПОСТОЛОВА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 3,0 Проголосовало: 2 чел. 12345
Комментарии:
С чем пожалуем
Новейшая история
С чем пожалуем
О модернизации России и способах её интеграции в мировое сообщество
Николай ПЕТРАКОВ, академик РАН
Тема модернизации российской экономики стала в последнее время доминирующей.
Впрочем, научная трактовка понятия «модернизация» весьма расплывчата. Должна ли модернизация основных отраслей промышленности проводиться на основе приобретения и копирования западных высокотехнологичных разработок? Либо на российских научных достижениях? Например, каким образом модернизировать автомобильную промышленность России? Ни один автомобильный завод на российской территории не был создан на основе национальных технологических разработок. Но в области космических исследований, ракетостроения ситуация принципиально иная.
Так что же такое модернизация и как она должна осуществляться? Это особая проблема.
Существует мировой опыт индустриализации, модернизации экономики. Нормальный классический капитализм возникал только тогда, когда отправной точкой было ускоренное развитие потребительского сектора.
В Англии капитализм возник как «шерстяной». В России – как «ситцевый». Сталинскому руководству нужна была модернизация, индустриализация за счёт сельского хозяйства, потребительского сектора. Известный афоризм Черчилля о том, что «Сталин принял страну с сохой, а оставил с атомной бомбой» можно дополнить словами и «с нищим населением». Так называемые лихие 90-е для многих (в том числе и для предпринимателей) оказались кошмарными. Криминал, рейдерство, олигархический монополизм, коррупция перечеркнули идею честной свободной конкуренции, гражданского общества, правового государства.
Теперь выдвинут лозунг модернизации, инноваций, повсеместного внедрения нанотехнологий, компьютерных сетей, высоких технологий. Но нельзя не согласиться с точным высказыванием экономистов Шмелёва и Фёдорова: «Новинки ХХI века не приживутся в экономике, которая не решила задачи ХIХ века. Электронный капитализм не создать, минуя ситцевый».
Попытка прыгнуть сразу в электронный капитализм совершенно очевидно навеяна многогодовыми рассуждениями о глобализации мировой экономики и международных отношений. При многократном повторении термин «глобализм» зомбирует политиков, экономистов, общественных деятелей. Однако в основе глобализации лежат не электронные игрушки, на которые так охочи нынешние власти, а проблема реальной интеграции в мировую систему.