Литературная Газета 6279 (№ 24 2010)

И Германия, и СССР могли быть удовлетворены результатом этого сражения – если не в оперативно-стратегической конкретике, то хотя бы в исторической перспективе. Немцы сокрушили первое грозное препятствие на пути реализации своего стратегического замысла – механизированные корпуса РККА, создав условия для дальнейшего нарастания операции. Советские войска сорвали план молниеносной войны: немецкое наступление южнее Припяти потеряло темп, и уже к первым числам июля на Юго-Западном оперативном направлении к позиционности, которая впоследствии похоронила и развёртывание «Барбароссы», и сам «тысячелетний Рейх». Автор начал войну на плавающем танке Т-37, участвовал в знаменитом контрударе 8-го механизированного корпуса под Дубно – и первым описал это величайшее танковое сражение в своих мемуарах (опубликованы в 1947 году), затем пробивался из окружения в составе группы комбрига Николая Попеля. После выхода к своим Пэнэжко продолжал воевать в танковых войсках, отличился при обороне Одессы, стал начштаба танковой бригады, а в 1944 году был удостоен звания Героя Советского Союза за освобождение Кировограда.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Защитник исторической правды

Они сражались за Родину

Защитник исторической правды

КНИЖНЫЙ РЯД

Даниил Альшиц (Д. Аль). За нами был наш гордый город . Подвигу Ленинграда – правдивую и достойную оценку. – СПб.: Наука, 2010. – 404 с.

С началом Великой Отечественной войны студент исторического факультета Ленинградского университета Даниил Альшиц добровольцем ушёл на фронт. Воевал на Ленинградском фронте – под Ораниенбаумом, в районе Колпина и Пушкина, под Красным Бором. Затем освобождал Прибалтику. Был тяжело ранен, войну закончил старшим лейтенантом. Кавалер боевых орденов Красной Звезды и Отечественной войны II степени, награждён медалью «За оборону Ленинграда».

В книгу вошли фронтовые дневниковые записи автора, повести, рассказы и публицистические статьи Даниила Альшица, направленные против фальсификации истории Великой Отечественной войны и героической обороны Ленинграда.

Автор отмечает, что героическая эпопея обороны Ленинграда стала единственным в своём роде феноменальным фактом не только в истории Второй мировой и Великой Отечественной войн. Ничего даже приближённо подобного неприступной трёхлетней обороне огромного осаждённого города не знает вся мировая история войн. К сожалению, история героической обороны Ленинграда подверглась исключительно серьёзным искажениям.

По словам учёного, мутная и грязная волна фальсификаций и клеветы на реальную историю обороны и блокады великого города накатилась в конце 40-х годов прошлого века – в рамках сфабрикованного так называемого Ленинградского дела руководителей, стоявших в годы войны во главе обороны Ленинграда. Им были предъявлены обвинения в том, что они, с одной стороны, плохо организовали оборону города, а с другой – и это главное – в том, что они раздули, преувеличили, выпятили подвиг Ленинграда, приуменьшив при этом роль Сталина в организации обороны Ленинграда. В связи с этим варварскому разгрому и уничтожению подвергся Музей обороны Ленинграда. Около 37 тысяч уникальных экспонатов было уничтожено и разграблено, а основатель музея – Лев Раков – был отправлен во Владимирский централ.

Даниил Альшиц перечисляет наиболее ходовые мифы, искажающие истинную картину великой обороны Ленинграда. Один из них – эвакуация. Эвакуация из осаждённого города его жителей, прежде всего детей, – наиболее грандиозное мероприятие, осуществлённое в годы блокады руководством города. Автор напоминает: из Ленинграда и пригородов было эвакуировано около одного миллиона семисот тысяч гражданских лиц, то есть почти в три раза больше людей, чем оставалось в городе (примерно 800тысяч человек). Гитлеровский план-директива – чтобы ни один человек, в том числе ни одна женщина, ни один старик, ни один ребёнок, не могли уйти из осаждённого Ленинграда, был, таким образом, начисто перечёркнут. Также была проведена эвакуация 70заводов и фабрик, научно-исследовательских институтов и почти всех вузов, всех театров, за исключением Театра музыкальной комедии.

Один из самых стойких мифов, который до сих пор живёт среди ленинградцев-блокадников, – это миф о том, что на Нюрнбергском процессе фашистов судили и за организацию голодной блокады города. Действительно, Советский Союз представил в Нюрнберге документы, свидетельствующие о массовой гибели мирного населения.

Вопрос о том, соответствовали или нет обстрелы Ленинграда и голодная блокада праву ведения войны, рассматривался и в период процесса над главными военными преступниками в Нюрнберге, и американским военным трибуналом в ходе процесса над командованием вермахта. Но в результате главнокомандующие группы армий «Север» фон Лееб и фон Кюхлер были признаны невиновными по общим обвинениям в блокаде Ленинграда, однако были осуждены за отдельные приказы и их последствия.

В книге приводятся и другие примеры, свидетельствующие об умелом руководстве обороной города, о героизме ленинградцев. В частности, такой: в осаждённом городе было налажено производство военной техники.

В 1941–1944годах было изготовлено и отремонтировано большое количество боевой техники и боеприпасов. В 1941году из осаждённого города было отправлено в помощь Москве по льду Ладоги и самолётами более 1000орудий. Вся эта огромная работа была проделана под постоянными бомбёжками и обстрелами.

Софья АНДРЕЕВА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Гулливеры и графоманы

ТелевЕдение

Гулливеры и графоманы

ЛИТЕРАТУРА В ЯЩИКЕ

Вячеслав ЛЮТЫЙ, ВОРОНЕЖ

В странное время мы живём. Освещение и звук в сегодняшнем информационном обществе отрегулированы так, что Гулливер предстаёт незначительной фигурой, а лилипутам приданы параметры поистине циклопические. В этом явлении можно найти следы и политтехнологий, и пиара в сфере культуры, и черты мировоззренческой деградации населения, которое перестаёт чувствовать себя единым народом, на чьих плечах стоит современное государство.

В программе «Тем временем» речь идёт о «провокации как технологии». По словам ведущего, слова «компромисс» и «провокация» изменили свои устоявшиеся значения. Первое теперь сопряжено с терпимостью, второе превратилось в искусствоведческое понятие. При этом вскользь упоминается и о том, что провокация в изобразительном искусстве, помогая продвижению картины, в то же время уничтожила её как жанр. Загодя зрителю внушается мысль, что великое и самодостаточное в нашем мире отсутствует, но всё значительное является продуктом неких спекулятивных манипуляций.

В качестве события, иллюстрирующего провокацию как эстетический приём, нам предлагается история с выставкой «Осторожно, религия!». Её организатор Юрий Самодуров заявлял, что он надеялся на открытую дискуссию, сознавая спорность экспозиции. Но выставку разгромил «отряд богобоязненных боевиков», как явствовало из либеральных газет. А ведь картина, на которой был изображён Христос с кока-колой, сообщает сегодня Самодуров, имела важный подтекст: на место духовного приходит материальное. Между прочим, на упомянутом плакате присутствовала ещё и надпись, относящаяся к американскому лимонаду: «Это моя кровь». Весьма существенная деталь, о которой Самодуров отчего-то не упомянул.