Литературная Газета 6403 (№ 6 2013)

Уже стало доброй традицией - встречать Татьянин день в залах Союза художников Петербурга персональной выставкой Татьяны Полищук - живописца академической школы, мастера станковой картины, про которую можно смело сказать, что пишет она с истинно монументальным замахом и подлинной живописной маэстрией.

В этом году она выставила целый ряд работ, прежде всего портретов, в Голубой гостиной. Темой этих сложных по композиции, оригинальных по технике картин стало взаимовлияние моды и искусства. В числе изображённых - модельер Татьяна Котегова, создатель интернет-телеканала "Арт-Вэй", блогер Оксана Куренбина, певица Елена Ваенга, балерина и балетмейстер Мария Терпугова и другие представители петербургской "богемы". Татьяна

Полищук осталась верна своей "быстрой", виртуозной манере, в которой соединились великолепная академическая школа и отголоски французского импрессионизма и постимпрессионизма. Но она добавила к ней и уроки поп-арта: в её живописные портреты "вмонтированы" газетные вырезки, силуэты из модных журналов, фрагменты рекламных постеров; живописная фактура выявлена коллажными "наклейками" цветной бумаги. Поражает композиционное мастерство художника: в картине, написанной буквально за один сеанс, даётся великолепно схваченный, узнаваемый образ, подчас в неожиданном ракурсе, на сложном постановочном фоне.

В творчестве Татьяны Полищук гармонично соединились высокий профессионализм художника академической школы, жизнерадостная прививка "парижской школы", подлинный живописный темперамент и удивительно светлое, гармоничное восприятие жизни. Её работы, постмодернистские по способу интерпретации культурного наследия, лишены холодного восприятия натуры и выморочного иронизма.

В последние годы зрители и арт-критики испытывают некоторое утомление от нашего нового мейнстрима - нео[?]авангарда, актуального искусства. Невольно взоры специалистов и любителей искусства обращаются в сторону наследия советского реализма. Свидетельство тому - выставки последних лет, от Павла Никонова в Мраморном дворце до Дмитрия Беляева и Дмитрия Жилинского в корпусе Бенуа. В этот строй русского советского реализма можно вписать и так называемых художников второго ряда. В их числе - патриарх лирического пейзажа Владимир Павлович Кранц, художник, доживший до 90 лет, который соединил своей жизнью главные культурные срезы ХХ века. Он родился в 1913 году, пережил войну, участвовал во множестве выставок ленинградского отделения Союза художников. Этот величественно-сдержанный, интеллигентный и красивый старец, "осколок Серебряного века", стал ещё одним связующим звеном разорванной связи времён в трагическом и жестоком ХХ столетии; ещё одним тихим певцом неброской красоты среднерусского пейзажа.

Не поймёт и не заметит

Гордый взор иноплеменный,

Что сквозит и тайно светит

В наготе твоей смиренной.

Именно такая сдержанная, поэтическая и искренняя нота в искусстве востребована в наше время гламура,

постгламура и торжества коммерции.

Мария ФОМИНА,

искусствовед

Центр современной литературы и книги,

19 февраля.

"Институт Конфуция представляет: китайская литература XX века". Ведущие - Алексей Родионов и Игорь Егоров. По окончании вечера - китайские чайные церемонии.

ПЯТИКНИЖИЕ

ПЯТИКНИЖИЕ

Игорь Сахновский. Острое чувство субботы. – М.: Астрель, 2012.
– 252 с.
– 5000 экз.

Стиль найти непросто. Это как дар речи, который, когда он есть, временами может быть даже самодостаточным: говоришь, потому что получается складно. У Сахновского есть стиль, он остроумно играет с ним, настраивает на различные регистры, затачивает под непохожих друг на друга людей. Персонажи его героичны - в том смысле, что индивидуальны и не декоративны. Им сочувствуешь. Стиль вновь обретает внеэстетический смысл, чему можно только порадоваться. Русского автора снова привлекает маленький человек, в душу к которому так просто не заглянешь. Маленькие люди из новелл Сахновского и сами будут о себе рассказывать, исповедаться, раскрываться, а читателя не покинет чувство глубины. Все герои видят мир и друг друга по-своему, и писатель всякий раз искусно меняет угол зрения. Будучи сложным, он не подвержен модной боязни счастливых окончаний: в конце концов в мире столько всего случается, что почему бы не быть иногда и счастью?

Николай Калиниченко.

Точка зрения: Сборник стихов. – М.: Московская городская организация Союза писателей России, 2012. - 128 с.
– 500 экз.

В предисловии Андрей Щербак-Жуков отмечает: "Это настоящие мужские стихи". Нисколько не споря с данным утверждением, добавим также, что стихи ещё и городские. Николай Калиниченко - поэт мегаполиса, даже когда пишет не о Москве. Урбанизация выпирает из многих его текстов, лирических, философских, иронических.

Его герои - шофера, представители офисного планктона, забулдыги, мечтатели. Эта книга напоминает документальный фильм, в котором чётко прописаны типы современного человека. И вроде смотреть никто не заставляет, но и пропустить жалко. К числу неоспоримых достоинств книги можно отнести хорошее владение языком и приличную технику автора.

Чудна Москва в часы смятения,

Когда окончены труды,

И толп пульсирует движение

В висках ордынской слободы.

Под тополями распростёртыми

В благословении немом

Замоскворецкими аортами

Мы вдохновенно поплывём.

Василий Моров.

Ода Пушкина "Вольность" и Карамзин. – М.: Новое Зерцало, 2012. -176 с. -

500 экз.

Летом 1816 года, в 17-м и 18-м гг. юный лицеист и умудрённый историограф встречались часто и разговаривали подолгу. Карамзин жил в Царском Селе, и при наезде к нему в гости юного поэта читал ему рукописные главы "Истории государства Российского", исправляя огрехи лицейского образования. Эти встречи питали патриотическое чувство Пушкина, однако воспитывали его мысли и настроения не совсем так, как того ожидал Карамзин. Более того, ознакомившись в доме историографа с документами, не подлежавшими широкому распространению, поэт пишет оду "Вольность", содержание которой перекликается с изысканиями Карамзина, но питает иные выводы, удручившие его наставника и грозившие тому потерей царского расположения, что, в свою очередь, могло помешать исполнению патриотического долга, как его понимал Карамзин. Осенью 1819 года между ним и Пушкиным происходит разрыв. Эта история, где тонкие психологические мотивы переплетены с дипломатическими, исследована в книге Василия Морова.

А.М. Богдановская.

Вслед убегающим годам. – Челябинск, 2012.
– 278 с.
– Тираж не указан.

Книгу воспоминаний своей матери, Анны Михайловны Богдановской, предложил к изданию её сын - директор областного краеведческого музея и известный фотохудожник Владимир Богдановский. Анна Михайловна родилась в 1931 году в Брединском районе в семье железнодорожных рабочих. Будучи совсем юной, "малолеткой", она уже красила вагоны и нумеровала их. И вскоре заработала своей семье на дом! Потом с мужем уехала в деревню, и лишь на склоне лет сыновья перевезли её в Челябинск. Жизнь предвоенного поколения в глубоком захолустье была тяжёлой, полной разных испытаний. Анна Михайловна пережила гибель двух маленьких детей на пожаре, голод и холод. Но никогда не сдавалась. Как только власть разрешила крестьянам иметь подсобное хозяйство, Анна Михайловна создала целое "поместье". У Богдановских у первых появились телевизор, мотоцикл и машина. Пафос мемуаров Анны Михайловны заключён в следующих словах: "Я с детства запомнила главное правило: чтобы в жизни всё было по максимуму, надо много хотеть и очень много трудиться".