Лоис любит дракона

А потом меня встряхивают, как тряпичную куклу.

Слабые.

Не.

Живут.

Сла…

— Лоис, Лоис! – словно через толщу воды слышу я испуганный голос Ангарда. – Проснись, слышишь, проснись, пожалуйста…

Глаза с трудом открываются, веки кажутся неподъемными. Голова тяжелая, кошмар не отпускает из безумной хватки.

Я вижу страх в глазах Ангарда, с трудом соображаю, еле шепчу пересохшими губами:

— Плохой сон…

— Ты кричала, — говорит Ангард, но потом выдыхает и сгребает меня, вжимая в постель. – Всё позади, ты в безопасности. Со мной.

Нужно, наверное, что-то сказать, но сердце ещё бешено колотится, поэтому выходит только уткнуться в его шею и довериться рукам и голосу Ангарда, которые сейчас помогают не потерять связи с реальностью.

— Всё хорошо. Я рядом, — продолжает шептать он, обнимая меня ещё крепче.

Я не сразу понимаю, что дрожу всем телом. Что это было? Как-то слишком реально. Слишком…

Ангард целует меня в висок и гладит по волосам. Я вдруг осознаю, что мне становится легче. Меня ни в чем не упрекают, наоборот, успокаивают и обнимают. И наконец-то ледяные тиски отпускают, позволяя сделать расслабленный выдох.

Только вот когда Ангард пытается поменять положение, руки сами цепляются за него.

— Я здесь, — повторяет он. – И не отпущу тебя, Лоис.

Меня накрывает ощущение непривычной защищённости, от которой внутри разливается тепло. Некоторое время я так и лежу, после чего сама не замечаю, как засыпаю, пригревшись в крепких и таких надёжных объятиях.

***

Дни идут дальше. Я восстанавливаюсь. На мой взгляд, быстрее, чем ожидалось. Здесь явно что-то не так, но я не могу это нормально объяснить. Тело словно полно энергией, только вот откуда она… Объяснений нет.

Я начинаю сама передвигаться по драконьему дому без риска что-нибудь сломать. Получается намного лучше, чем думалось. Мой Ангард ничего не говорит, но я чувствую его улыбку. И она греет, словно весеннее солнце, когда прикрываешь глаза и подставляешь лицо лучам, падающим в открытое окно.

Мне удается разобраться кое в чем. Мы с Ангардом в официальном браке год (о, Золотая, как много!), и я никогда не ссорилась с Лутанной так глобально, как запомнилось. Во всяком случае, когда я попыталась завести об этом разговор, сестра только озадаченно уставилась на меня, потом попыталась выяснить, нет ли у меня жара, а после… позвала своего ненаглядного Рейрина и попросила меня повторить. И если вера в шутовство и игру моей сестрицы не заставит себя ждать, то вот каменная физиономия Рейрина крайне меня озадачила. Точнее…

Стало ясно, что Лутанна говорит правду. Мы не ссорились. То есть… по мелочи было, но это не в счет, ведь никакого разрыва отношений не случилось.

Это совершенно не стыкуется со всем тем, что помню я. В этот момент мне кажется, что всё было каким-то диким жутким сном. Что, если… если и правда что-то произошло с моей памятью?

Мигрень начинает красным молоточком бить в голову, я сдавливаю виски. Лутанна пугается. Как ни странно, даже в глазах Рейрина появляется тень беспокойства. И это так непривычно. Как и то, что обо мне действительно заботятся.

Лутанна угрозами загоняет в меня постель, сообщая, что оттащит в больницу, если буду себя плохо вести. В больницу совершенно не хочется, поэтому, пару раз огрызнувшись, я не противлюсь.

После этого головные боли практически проходят. Я действительно чувствую себя лучше. Хоть и не прекращаю думать о происходящем. Лишь порой внимание переходит на то, что происходит здесь и сейчас. А это шипение масла на сковородке и тихий шорох нарезанных овощей, которые я ссыпаю на неё.

Лежать целыми днями просто невозможно. К тому же тело жаждет движения. Поначалу Ангард всё же колебался, но потом согласился, разрешив мне многое делать самой.

А ещё как-то сквозь сон я почувствовала нечто… необъяснимое. Ангард, как всегда, обнимает меня во сне. К этому я почти привыкла. Поглаживает грудь и живот — и от каждого касания по телу разливается тепло. Будто бы энергия самой жизни. Я не знаю, как правильно это назвать. Через некоторое время всё пропадает, и я решаю: просто сон. Не может же дракон переливать свою магию в человека.

Я вздрагиваю, когда меня обнимают со спины, а горячее дыхание обжигает шею. Уплыла в свои мысли так далеко, что даже не услышала, как подошёл Ангард. Надо сосредоточиться, иначе придется вызывать пожарников.

— Тебе помочь? — спрашивает Ангард, невесомо касаясь губами щеки.

Я зажмуриваюсь. Нет, только не сейчас. Да, пусть мы едим вместе, говорим, спим, в конце концов! Но за всё это время Ангард ни разу не попытался даже намекнуть на физическую близость. И это понятно. Понимал, что я должна захотеть сама. Только вот то и дело приходилось ловить на себе настолько горячий взгляд, что кровь вмиг приливала вниз.

Я никогда не отрицала, что драконы – очень красивы. И Ангард Заран, которого я помнила, был… особенным. До влюблённости ещё не доходило, но внутри порой что-то замирало. А сейчас у меня всё это рядом. Точнее, оно, это особенное, держало меня в объятиях, целовало, гладило и помогало справиться с последствиями произошедшего.

И мне сейчас не хватало ни сил, ни смелости, чтобы показать: я не против. Всё время было что-то, что останавливало. Это одновременно злило и приносило облегчение. Вдруг я сделаю что-то отталкивающее? Или просто не такое, как от меня ждут?

Это и глупо, и как-то… правильно? Я не чувствовала, что имею право на то, что меня окружает. Призрак прошлого всё время шептал: «Ты не отсюда. Это всё не твоё».

Но сейчас Ангард, горячий и надёжный, обнимает меня со спины и ждет ответа.

— Нет. Да. Наверное, — отвечаю я и сама не знаю, смеяться или плакать от такого дурацкого ответа.

Почему рядом с этим мужчиной я кажусь себе ужасно нелепой? Почему Ангард, вместо того чтобы закатывать глаза, смотрит на меня с такой улыбкой? Хорошо хоть в этот момент не видно его лица.

— Я понял, — тихо смеется он. — Сейчас. А ты посиди.

Я хочу возразить, что не устала, однако мои плечи сжимают и усаживают меня на стул. Пусть сегодня и не было какой-то трудной работы, но поясница внезапно ноет, поэтому передышка кажется вполне уместной. Получается, я настолько задумалась, что даже не обратила внимания на своё состояние.