Локи все-таки будет судить асгардский суд?

— Он мой сын, — вздохнула она, не надеясь, что бывший друг услышит её.

— Ты в курсе всего, что с ним делает твой муж?

— Да, конечно.

— И позволяешь?

— Настаиваю, — она подняла взгляд, предполагая, что увидит ненависть и злобу, но их место заняла усталость. — Я понимаю, это жестоко, — если она этого сейчас не скажет, то больше не увидит Хагалара никогда. — Но другого пути нет.

— У вас скудная фантазия.

— А у тебя?

— Ты же помнишь, я виртуоз в этом деле! Ты помнишь, кем я был?

— Я вижу, кем ты стал.

— …Твоя смерть пришла от руки Лафея! — в голосе ётуна слышится триумф. Клинок легко пронзает податливую асгардскую плоть, не встретив сопротивления. Крови почти нет, зачарованное оружие тут же превращает ее в лед; ни одного слова не сорвалось с губ правителя миров.

Локи опаздывает буквально на одно мгновение — непривычный вес копья в руках и магия, древняя, не сразу откликнувшаяся на приказ. Дальше все происходит будто в бреду, царевич толком не осознает происходящего, лишь видит, как ётун медленно, будто тяжесть всех миров легла на его плечи, спускается с ложа и встает напротив, растворяя в руках клинок, запятнанный алым.

— А ты оказался честным предателем, — говорит Лафей, но его слова — лишь звук, не несущий в себе смысла. — Теперь я должен забрать Каскет из хранилища.

Оцепенение спадает с младшего царевича, когда царь Ётунхейма оказывается за дверями покоев. Копье со звоном падает на пол; Локи бросается к ложу отца. Кисть Одина безвольна, царевич не чувствует биения сердца, не слышит дыхания, не ощущает жизни в этом теле, казавшемся ему бессмертным.

— Мама, — срывается с губ полукровки вместе с первым всхлипом, и он бросается к царице, лежащей на полу. Задумка была совершенной лишь в мечтах молодого царевича, он не осознавал, что любая ошибка понесет за собой смерть. В идеальном плане было две ошибки.

Безвольное тело на коленях Локи — хрупкие позвонки сломались, когда чудовище толкнуло Фригг, уронив ее на пол. Царевич бережно прижимает женщину к себе, укачивая безжизненное тело, только сейчас по-настоящему осознавая, как много для него значили асы, ставшие его родителями.

— Локи! — владелец Мьёльнира, появившийся в проеме двери, опаздывает на какие-то мгновения, так же, как и его названный брат.

— Я убил их. Всех, — тихо шепчет Локи, глядя в пустоту, даже не замечая Тора, лишь ощущая, как по щекам катятся слезы, как тяжелеет мертвое тело.

— Что произошло, Локи?! — Тор хватает его за плечо, жестко разворачивая к себе, вынуждая выпустить из рук драгоценную ношу. Он еще не осознает произошедшего, но невменяемое состояние брата ужасает его.

— Великаны в Асграде, — младший царевич судорожно сглатывает и поднимает глаза на стоящего над ним мужчину, не находя в себе сил, чтобы встать на ноги. — Но Каскет у меня, они не смогут забрать его.

— Локи… — Тор тянет брата к себе, пытаясь поднять с пола, но тот лишь встает на колени, мертвой хваткой вцепившись в руки воина.

— Останови их, — взгляд младшего царевича не выражает ничего, лицо залито слезами. — Теперь ты — царь Асгарда.

Тор отшатывается от брата, отпуская его.

— Ты должен казнить виновных.

Галлюцинации проходили, кошмары сменялись спокойными снами, а температура постепенно снижалась. Наконец, Фригг могла вздохнуть спокойно: пережили! Еще одну болезнь. Еще один проход по самому краю пропасти. К ним нельзя привыкнуть. Одна-две ночи, и можно будет вернуться во дворец.

— Кар! — в комнату влетел Видящий. Вороны всегда чувствовали, когда стоит появиться.

— Передай Всеотцу, что я не заставлю себя долго ждать, пусть пришлет своих людей, — Фригг подошла ближе, приветствуя птицу. — И еще… Локи хочет увидеть свою настоящую мать.

Птица понимающе кивнула и улетела. Фригг проводила её долгим задумчивым взглядом. Вряд ли температура вновь поднимется. Созвав рабов и велев разбудить её, если вновь начнется бред или галлюцинации, царица впервые за много ночей забылась тяжелым сном без сновидений.

====== Разборы и комментарии ко второй части ======

Разбор четырнадцатой главы

Вот мы и подошли к основной части практического раздела статьи. Весь первый блок был вступлением, знакомящим читателей с персонажами, расставляющим акценты и формирующим основные проблемы. Теперь, в течение еще 6-7 частей, персонажи будут эти проблемы пытаться решить. Что-то у них получится, что-то нет.

Первая глава основной части представляет собой триптих: это три сцены, связанные друг с другом множеством повторяющихся мотивов, общим настроением и общей идеей.

Какова эта самая общая идея? — Человек может показаться в обществе всего на несколько минут, но его уже будут обсуждать и делать самые невероятные выводы (вторая часть), а также решать за него его судьбу, даже не поинтересовавшись его желанием или разрешением (третья часть). В данном случае Локи собой совершенно не владеет и не знает, какие интриги клубятся вокруг него. Ему вообще не до них. Прочие персонажи видели его не более получаса, однако сделали такие выводы, которые царевичу не могли привидеться и в самом страшном кошмаре. Беркана и Лагур считают его главным возмутителем спокойствия, а заговорщики во главе с Раиду уже поместили Локи на щит революции. И все это после одной непродолжительной встречи.

Что касается повторяющихся мотивов, то их великое множество, но заметить их трудно, поэтому я приведу список. Триптих состоит из трех глобальных сцен и четырех действий, наглядно демонстрирующих все стороны жизни обычного человека: сон-работа-еда-дружеская беседа.

Мотив сна повторяется в первой и третьей частях: Локи спит много дней беспробудно, Раиду, наоборот, страдает от недостатка сна и чувствует, что вот-вот заснет на им же организованном собрании.

Мотив еды, причем сладкой еды, повторятся в первой и второй частях: Локи вспоминает сладкий мед, Беркана ест сладкую водоросль. Сладость еды противопоставляется горечи реальности: Локи в плену у паутины, Беркана рассуждает о весьма нерадостных событиях.

Мотив пыток есть во всех трех частях: все поселение уверено в том, что Локи пытали, но делает разные выводы. Хагалар сетует на жестокость Одина и оправдывает её слабость тела Локи. Беркана видит крушение идеала семьи. Для Раиду и компании пытки являются причиной, по которой царевич встанет под знамена революции и поможет своим новым знакомым.

Образ Фригг повторяется в первой и второй частях: Локи вспоминает её как самое дорогое и любимое существо, Лагур же замечает, что Фрикка — лучшая женщина во всем Асгарде, которую надобно любить. При этом к Одину все относятся с презрением даже до того, как узнают о жестокостях над Локи.