Локки 6. Потомок бога

Я присоединился к ним, усевшись третьим на козлы.

Солдат сразу же тряхнул поводьями и крикнул четвёрке понурых лошадей:

— Но-о, пошли, родимые!

Кони послушно потащили за собой заскрипевшую повозку, чьи обитые железом узкие деревянные колёса оставляли в пыли хорошо заметный след.

Румянцев же принялся расспрашивать меня о проверке комиссара, попутно костеря Козлова, полностью уверенный в том, что он-то и набрехал на меня.

— И что ты теперь будешь делать? — спросил Доброслав, выслушав мой рассказ.

— Предоставлю дело профессионалу. Пусть комиссар разговаривает с Козловым, — сказал я, натянув на нижнюю часть лица шейный платок, а то копыта лошадей и едущие впереди телеги поднимали клубы пыли.

— Это правильно, — одобрил здоровяк и с облегчением выдохнул, словно опасался, что я пойду бить рожу Козлову. — Пусть барон Грехов разбирается. А то, знаешь ли, за самоуправство в армии можно легко попасть под трибунал, невзирая ни на какие заслуги. Правильно я говорю, Прохор?

Он ткнул локтем в плечо солдату, и тот едва не слетел с козел.

— Правильно, правильно, господин, — закивал тот, потирая ушибленное здоровяком место.

— Вот видишь, Громов, и Прохор тебе говорит, что правильно, а он уже десяток лет в армии.

— Ну, если уж такой авторитет, как Прохор говорит, то да, значит, верно я поступил.

Румянцев почуял иронию и улыбнулся глазами, после чего перевёл разговор на другую тему.

Так мы и поехали дальше, обсуждая то одно, то другое, а к Козлову не возвращались. Порой и Прохор что-то робко вставлял в нашу беседу.

А спустя пару часов простолюдин совсем расхрабрился и уже сам вовсю травил армейские анекдоты и байки. Иногда даже смешные. Во время одной такой байки он вдруг замолчал и покосился на всадницу, чей конь появился чуть в стороне от нашей повозки. Я узнал в ней Ангелину.

— Господа, простите великодушно, мне нужно отлучиться. Организм требует, — сказал я и соскочил с козел.

Повозки ползли медленно, тянущие их кони шли шагом, так что я быстро нагоню Румянцева с Прохором. А пока я в клубах пыли зашёл за другую повозку, куда двинулся и конь Ангелины.

— Козлов признался? Комиссар вывел его на чистую воду? — спросил я у красотки, как только она появилась передо мной.

— Это не Козлов. Клянусь всеми богами, не он, — проговорила она, склонившись ко мне из седла. — Барон Грехов вытянул из него всё. Козлов признался, что страстно жаждет отомстить тебе, но кляузу подкинул не он. А она действительно была, и почерк Козлова отличается от того, которым написан донос. Молитву хаоситов тебе подбросил кто-то другой.

Глава 4

Признаться, слова Ангелины изумили меня. Аж брови взлетели выше повозки, за которой я шёл в клубах пыли. Позади меня ползла телега, и тянущие её лошади, кажется, тоже удивились известию, принесённому девицей.

— Точно не он? Вы его пытали? Грозились глаз на жопу натянуть? — уточнил я, глянув на красотку, выпрямившуюся в седле.

— Громов, не сомневайся в профессионализме комиссара, — строго проговорила она, поправив шейный платок, закрывающий нижнюю часть аристократического лица.

— Та-а-ак… Тогда кто это мог быть? — расчертил я лоб морщинками, показывающими мою глубокую задумчивость.

У меня появилось несколько вариантов, но явного фаворита среди них не было. Громов-младший тоже не мог с уверенностью ткнуть в кого-то пальцем.

— Александр, ты же не собираешься искать этого человека? Ты же помнишь, о чём мы договаривались? Это моя забота, — торопливо напомнила красотка, сощурив бездонные зелёные глаза.

— Два дня. У тебя есть два дня, а потом я сам займусь этим делом, — громыхнул я сталью в голосе. — Найду эту тварь и порву в клочья. Ошмётки по всей Пустоши полетят. Красота будет несусветная.

Ангелина шумно вдохнула, желая что-то выпалить, но потом посмотрела на мою решительную физиономию и покорно сказала, опустив плечи:

— Ладно, согласна на два дня. Но не мешай мне и не пытайся сам поймать этого человека.

— Договорились, — кивнул я и быстро пошёл прочь.

Обогнул повозку и включил третью скорость, то бишь пробежал немного, а затем телепортировался, заметив транспорт Прохора. Лошади даже не вздрогнули, когда я появился рядом с ними. А вот простолюдин дёрнулся всем телом, едва не сбросив шляпу с головы.

— Привыкай, — весело бросил ему здоровяк Румянцев. — Громов часто так появляется.

— Ага, как прекрасный принц на белом коне, — усмехнулся я и на ходу забрался на козлы.

— А у нас в полку уже был маг, который мог туда-сюда прыгать. Токмо он максимум метров на пять скакал. Эх, и любил он вот так внезапно появляться. Солдат, значится, пугал, — проговорил Прохор, поглядев на солнце, замершее в зените.

— А почему был? Что с ним стало? — полюбопытствовал Доброслав, приложившись к фляжке с водой.

— Дык, он вот так появился перед солдатиком одним, а тот с испугу и выстрелил из пневматической винтовки. Да так точно, что прям в глаз магу и угодил. Тот ласты и склеил.

— Поучительная история, с моралью, — проговорил я, криво улыбнувшись.

— Это ещё что. Я знаю много историй, гораздо интереснее, — оживился Прохор.

Он снова принялся травить байки, порой похохатывая и хлеща себя ладонью по бедру. И историй у него оказалось столько, что он чуть ли не до самого вечера развлекал ими нас с Румянцевым. А потом простолюдин всё-таки выдохся. Захлопнул варежку и дальше поехал молча, как выжатый лимон. Видать, давно у него не было столь благодарных слушателей.

Однако всего спустя час он снова оживился, когда полк забрался на довольно крутой холм. На другом таком же холме раскинулся городок хаоситов. Заходящее солнце подсвечивало мощные грубые стены из громадных жёлтых блоков и шпили храмов, когда-то принадлежавших славянским богам. Сейчас в них возносили хвалу Тиру Ткачу реальности.

Я заметил на городской стене маленькие фигурки, отражающие металлическими доспехами солнечные лучи. И воинов, надо сказать, там стоял вагон и маленькая тележка.