Локотство
Шрифт:
Когда голова коснулась подушки, кружение перед глазами заставило приподнять эту тяжеленную часть тела.
– Змеи покусали. Состояние стабильное, но в себя не пришла.
– Какие змеи?
– Магические.
– Что произошло?
– Вернее всего...
– начал было Толикам.
Я помотал головой, что вызвало мощнейший резонанс в черепной коробке:
– Кратко. Чтобы понял.
– Тебя траванули. Её змеи покусали, - ответил Мишка.
– Пей, давай!
– сунул он мне к губам кружку.
– Ещё пей!
– видя, что я только смочил губы, он чуть не опрокинул на меня кружку.
Живительная
– Пей! Мать твою!
– по-русски заорал он.
– Сдохнешь, сука! Пей!
Внимая словам, я ощущал, как поток воды устремляется по глотке в желудок. Это было даже не дежавю... Это... дубль два...
– А теперь блюй!
Меня тут же перевернуло вновь вниз головой, и чьи-то пальцы проникли мне в ротовую полость, при этом челюсти были сжаты железной хваткой сквозь щёки, чтобы не прикусил руку. Процедура "пей-блюй" повторилась ещё пару раз, после чего благодать проникла в мой мозг и я вырубился.
Не знаю, сколько прошло времени, но второе пришествие в реальность этого мира было гораздо болезненней и дольше. Сначала тьма... Потом железный голос Мишки, оповестил, что я обязан очнуться, что я нужен...
– ... вою мать! Очухивайся! Или я перебью их всех тут!
– Говори, - прошептал я, понимая, что большего произнести не могу.
– Тебя убить хотели. Отравили. Ребята хитропопые, - послушно начал голос по-русски, - обвиняют нас. Сейчас отбиваемся на лестнице. Но, ненадолго. Как только твоя оппозиция...
– последняя фраза была произнесена с сарказмом, причём не к оппозиции, а к моему пренебрежительному мнению о ней, - что снизу, уговорит начать штурм, толпу придётся прорежать. Крови будет много. Твои утверждают, что если показать тебя, всё утихнет.
– Алия...
– прошептал я.
– Выживет. Должна... Плохо пока.
– Поднимай.
Мишка бережно стал пытаться посадить меня на кровати. К тому времени ясность мысли, как и зрение, уже стали приближаться к норме. Неожиданно я упал обратно. Голова погрузилась в объятия подушки, дарившей блаженство своей прохладой - видимо упал не на то место, где лежал ранее.
– Убери свою зубочистку нахрен, пока руки не вырвал!
Фраза была адресована не мне, а копейщику с испуганным лицом, прижимавшему к спине Мишки своё оружие.
– Они не понимают, - оповестил я друга.
– Убери копьё, - на руизианском произнёс Элидар, начав вновь поднимать меня.
– Что это они?
– увидев санитовских во главе с воеводой, направивших оружие на Мишку.
– Не верят. Ну и я тут немного без разбора...
Санит был по пояс голый. Грудь перемотана простынёй, через которую проступала кровь.
– Уберите, - прошептал я.
Санит, поколебавшись, махнул своим отбой.
– Слышишь?
– спросил друг, пытаясь поставить меня на ватные ноги.
– ... эти имперцы не хотят, чтобы мы были свободными!
– вещал из разбитого окна знакомый голос.
– Они убили Хромого и Алию! Если мы не отомстим, то так и останемся рабами, а не свободными людьми! Что отличает вольного человека?! То! Что он волен делать то, что хочет! Кто-то из вас хочет вновь палок хозяев?! Или, может, давно не голодал?!
– На святое давит, сука, - прошептал я.
– Подведи к окну.
–
Близко не подведу. Один вон...– Мишка кивнул в сторону перевязанного Санита, - ... высунулся.
– Как так то?
– рассматривал я часть толпы стоявшей на площади перед замком.
Оратора было не видно.
– Ночью навалились, - ответил Санит.
– в основном орузовские. Торик, наверное, не сразу увидел.
– Нашли, кого в ночь ставить, - картина произошедшего стала постепенно вырисовываться.
– В смысле, наверное?
– дошла до меня суть фразы.
– Не ставил его никто... Вырезали его, - ответил Санит.
– Когда дошли до...
– он, вдруг замялся, - ... твоего друга, получили отпор.
– Неймётся же им... Придурки... А твои где?
Санит потупился.
– Не такие уж придурки, - посадил меня на кровать Эль, давая какой-то горьковатый напиток. Всё грамотно сделали. В воровской час. Не этот Торик бы, сейчас и ты бы покоился, и я, напичканный болтами с ядом.
– Так, где твои?
– Вновь спросил я Санита.
– Три десятка здесь. Многие с Орузом.
– Может и не так, - возразил Толикам, выглядывая издали в окно.
– Нумон тоже там. Только мне слабо верится, что он против нас. Вернее всего, что делать не знают.
– Ну, пошли, - попытался я встать.
– Куда?
– Прижал меня Элидар обратно, начав водить рукой по груди.
– Сначала объясни своим, что я не причём.
– Да мы уже поняли, - пробурчал Санит.
– Тогда парней выпустите! Только оружие сразу не давайте. Вас же и перережут.
– Я вот сейчас не совсем понял...
– посмотрел я на Санита.
– Те, ввалившись, - ответил вместо Санита Эль, - заорали, что мы убили тебя. Твои, не разобравшись, сунулись к нам. Мы к тому времени были уже наготове. Пару десятков положили, прежде чем Санит бойню остановил. Только тут кто-то из толпы крикнул, что санитовские заодно с нами. Совместно откинули нападавших вниз. Потом разбираться стали. Только ребята настолько всё правильно разыграли, что я сам чуть не поверил в свою виновность. Во избежание дальнейшего кровопролития, пришлось моим сложить оружие....
– Эль! Ей хуже!
– раздался голос супруги Элидара из комнаты Алии.
– Извини друг...
– соскочил он.
– Ты кривобокий, - раздался голос одной из кухарок за окном, - страху то нам не нагоняй! Крови пустить, вы мужики, всегда горазды!
Надо не забыть, ей потом орден дать, за смелость. Оруз, ой как не любит когда упоминают его физический недостаток.
– ... Надо и тех послушать!
– продолжала баба.
– Да и коли, Хромой с супружницей мертвы, тела бы увидеть!
– А того, что он не выходит, не достаточно?!
– Зло ответил тот.
– И ты толстая грымза, ведь заодно с ними! Вон бока на нашем горбу наела! Бей её!
Толпа словно вздохнула.
– Что там?
– Спросил я Толикама, когда после шума потасовки, наступила полная тишина.
– Нумон говорит, - вполне серьёзно ответил тот.
– Сначала чуть голову одному орузовскому не оторвал - заступился за Тарну, а теперь руками машет.
– Как бы его, как и Ритума...
– присел на корточки около стены Санит - к духам не направили...