Лондон

– Мне велено вас впустить.

– И что дальше?

– Знать не знаю.

– Что-то ты знать должна.

– Кухарка говорит, что Тиффани либо выйдет замуж, либо отправится в монастырь.

– Замуж за кого?

– За носатого, верно. – Девица бесстрастно взирала на него. – Вы придете?

– Конечно приду! – крикнул он вслед, когда она заковыляла прочь.

Среди гостей, прибывших тем вечером в дом купца Булла, случайный зритель мог бы заметить необычно большое число потенциальных женихов. Пришло несколько олдерменов средних лет с супругами, двое взяли и дочерей, еще был вдовец и даже священник. Но явилось и семь-восемь холостяков.

Никто не знал, зачем их созвали. С утра купец пригласил столько, сколько счел нужным. Помимо Силверсливза, который чувствовал себя как рыба в воде и стоял посреди верхней комнаты у драгоценной астролябии Булла, там были четыре купеческих сына, молодой торговец тканями и драпировщик, оба из солидных джентри-семей, и даже юный владелец огромного поместья. Единственным исключением в смысле статуса оказался высокий, краснолицый и чуть смятенный субъект, поднявшийся по лестнице последним. Купец повстречал Джеймса Булла на улице днем, пожал плечами и тоже пригласил. По крайней мере, этот был родственником.

Приближалось летнее солнцестояние. Было светло и тепло. Нижнюю половину большого окна распахнули, и воздух приятно освежал собравшихся речной прохладой. Река же с ревом устремлялась через канал далеко внизу, поскольку начался отлив. Общество расслабилось; вскоре освоился даже Джеймс Булл, который для придания себе уверенности в таком кругу вспоминал, сколь честным он был на протяжении всего дня. Хозяин дома любезно беседовал со всеми подряд.

Вошла Тиффани. Она была очаровательна, хотя и немного бледна. Девушка подошла к Силверсливзу, приветливо поздоровалась с ним и растворилась среди гостей. Даже побеседовала с Джеймсом. Время от времени ее взгляд обращался к двери, но никто этого не замечал. Отец улыбался ей, она отвечала тем же.

Ибо сегодняшний сбор и был их сделкой.

– Я никому ничего не скажу, – внушил он ей накануне, – потому что не хочу позорить ни Силверсливза, ни себя. Но в остальном обещаю: если тебе кто-то понравится, то можешь выходить за него. Все приглашенные уже проявляли к тебе интерес. Я порву с Силверсливзом. Но если не выберешь никого, то либо Силверсливз, либо монастырь. Не отрекусь от этого, – подчеркнул он. – Даю тебе мое слово.

И она знала, что так и будет.

Это был жестокий удар. Тиффани собиралась подвести отца к правильной мысли постепенно, но теперь не могла, а потому решилась на крупную авантюру и надеялась преуспеть.

Она вознамерилась указать на Дукета.

Но сохранялся отчаянный риск – изъян, способный, если она ошибалась, погубить весь замысел. Вдруг Дукет ее не хочет? Вдруг он вверил себя Эми? Посылая толстуху к Дукету, она не посмела сказать ей лишнее. Тиффани даже не решилась написать письмо. И сейчас, поскольку он не показывался, принялась гадать, не обманула ли ее девка. Не упредил ли ее столь улыбчивый сегодня отец? Где носило Дукета?

А тот выжидал. Он наблюдал за прибытием гостей и тянул время. Ему не хотелось ни с кем встречаться на подступах к дому. Его обязательно вышвырнут, если он попадется на глаза Силверсливзу или Буллу. Пусть начнут без него.

Он медлил и по другой причине. Возможно, то были последние минуты свободы. Парень не знал, зачем его призвала Тиффани, но опасался худшего. Силверсливз или монастырь – так передала толстуха. Дукет понятия не имел, зачем сюда стягивался народ, но не сомневался, что вскоре выяснит.

Джеффри прикинул, будет ли Силверсливз, и подготовился. За пояс под рубахой он заткнул нож и изготовился пустить его в ход.

Силверсливз должен умереть. Если удастся, он последует за ним в укромное место и сделает это тайно, но коли придется, совершит и при всех. К своей судьбе парень был безразличен. «Висеть так висеть», – подумал он мрачно.

Дукет как раз обдумывал этот план, когда увидел опоздавшего, спешившего к двери. Это был приглашенный Буллом священник. Потрясенному Дукету почудилось, что он все постиг. «Боже, он собирается поженить их сейчас же», – мелькнула ужасная мысль. Общество было собрано для свидетельства. С колотящимся сердцем он устремился к кухонной двери.

Поднимаясь по знакомым ступеням за толстухой, он слышал голоса.

Девица нарядила его в старое кухаркино платье и чепец, скрывавший изобличающую шевелюру. Он нес и блюдо с закусками. К счастью, Дукет был чисто выбрит и мог надеяться быть принятым за служанку, если опустит голову и будет держаться в сторонке.

Наверху они помедлили. Толстуха остановилась в дверях, что было сигналом для Тиффани. Глянув через ее плечо, Дукет увидел, что в комнате собралось не меньше двадцати человек.

Затем Тиффани подошла. Она проскользнула мимо толстухи, и в следующую секунду Дукет уже смотрел ей в глаза. Девушка была бледна и немного испугана.

– Слава богу, ты пришел. – Ее трясло. – Я сказала отцу, что не хочу замуж за Силверсливза. Но он ответил…

– Я знаю. Монастырь. Не волнуйся, все обойдется.

– Ты понимаешь не все.

– Тиффани! – позвал отец.

– Скажи мне… – Она вперилась в него взором пытливым, ищущим. – Скажи мне, Джеффри Дукет, – пойми, я должна спросить – ты любишь меня? То есть смог бы? Дело в том…

Он оборвал ее.

– Достаточно, чтобы умереть за тебя, – поклялся Дукет, и это была правда.

Тиффани хотела что-то добавить, но вновь раздался оклик отца. Она отчаянно повела плечами, проворно обошла толстуху и шагнула ему навстречу. Через секунду они отошли.

Дукет переступил порог. Никто на него не смотрел. Он незаметно прошел чуть дальше. Увидел Силверсливза в нескольких шагах возле стола с астролябией. Обнаружил прямо перед собой Джеймса Булла и выругался про себя. Еще один, способный его узнать. Но на его удачу, между ним и этими двумя стояли олдермен с женой. Не поднимая головы, Дукет сумел подобраться ближе. Держа блюдо в левой руке, он полез за кинжалом. Взялся за рукоять. Он не собирался рисковать и приготовился к прыжку.

Тиффани с отцом на миг оставили гостей и подошли к окну. Булл смотрел вопрошающе, но разговор начала Тиффани:

– Отец, ты сказал, что если я не захочу выходить за Силверсливза, то могу выбрать любого из присутствующих.

– Да, сказал.

– Здесь находится человек, о котором ты невысокого мнения. Мы никогда не рассматривали его в качестве мужа. И все же я искренне люблю его. Позволишь ли ты мне выйти даже за него? Потому что если нет, я уйду в монастырь.

Булл огляделся. Единственным, кто подпадал под описание, был Джеймс Булл. Неужто его дочь могла влюбиться в этого недотепу? Откровенное разочарование.