Лопе де Вега "Собрание сочинений в шести томах" . Компиляция

Командор

А серьги не готовы?..

Лухан

Мне хозяин Велел сказать: исполнится три года Им этой осенью. Цена им та же, Что сам ему на ярмарке в Мансилье Назначил ты, тому, должно быть, с месяц. Годны под вьюк и ходят под седлом,— Других таких не скоро мы найдем.

Командор

Скажи, Лухан, как половчей заставить Мне Периваньеса, ее супруга, Принять их в дар, да так, чтоб не приметил Он умысла в намеренье нежданном?

Лухан

Ты позови к себе его, скажи, Что ценишь ты сочувствие его. Да что, сеньор! Смешно мне, правда, видеть: Ты хочешь превратить в секретаря Своих причуд такого человека Ничтожного, как я?

Командор

Ты не смущайся: За женщиной ухаживаю я Простого званья, потому и должен К простому званью твоему прибегнуть. Будь в даму я придворную влюблен, Тогда секретарю, иль мажордому, Иль дворянину из моей бы свиты Давал я порученья. Через них Заказывал бы ценные уборы У ювелиров. Мне они бы цепи Алмазные искали, серьги, перья, Атлас, и шелк, и бархат, и парчу, Изящные и редкие вещицы, В Аравии достали б птицу Феникс [117] . Не то теперь. Меня простое званье Моей любимой заставляет сделать Тебя участником в моих делах. Лухан! Хоть ты простой слуга, — я вижу, Что ты умеешь мулов выбирать. Итак, я обхожусь с моей любовью Не хуже, чем любовь моя со мной.

117

Феникс — сказочная птица, обитавшая, по преданию, в Аравии. Достигнув старости, она сжигала себя на костре и выходила из своего пепла помолодевшей. Феникс изображался в виде орла с красными и золотыми перьями (ант. миф.).

Лухан

Твою любовь, сеньор, не похвалю я, Но обхожденье я хвалю твое.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же и Леонардо.

Леонардо

Тебя желает видеть Периваньес.

Командор

Кто, Леонардо?

Леонардо

Периваньес здесь.

Командор

Ушам своим не верю! Кто, сказал ты?

Леонардо

Я говорю, с тобою повидаться Желает Периваньес. Я уверен, Его ты знаешь: Периваньес этот — Крестьянин из Оканьи. Он потомок Старинных и богатых христиан. В таком почете у себе подобных, Что если б он хотел поднять восстанье В своем селе, примкнули бы к нему Все те, кто плуг весной выводит в поле. Он доброй жизнью всем кругом известен, Крестьянин он простой, но, право ж, очень честен.

Лухан

(командору, тихо)

Ты отчего так побледнел?

Командор

О небо! Не чудно ли? Едва сюда явился Муж женщины, которую люблю я Так сильно, и с лица сбежали краски, И весь я леденею и дрожу!

Лухан

Принять его ты, значит, не решишься?

Командор

Вели ему войти… Тому, кто любит, Приятно видеть улицу, окошко, Решетку; он в лице служанок склонен Лицо увидеть госпожи своей. Так в муже я ее увижу здесь, конечно, Жестокую красу, причину мук сердечных.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же и Периваньес, в плаще.

Периваньес

Дозволь, сеньор, припасть к твоим стопам Великодушным.

Командор

Что ты, Педро? Встань! Добро пожаловать тысячекратно И столько ж раз обнять тебя позволь! Раскрой свои объятья мне!

Периваньес

Сеньор мой, Такая милость!.. Земледелец бедный Из самых малых я в твоей Оканье, И встречи я подобной недостоин… Крестьянину такой почет!

Командор

О нет! Знай, Периваньес: ты моих объятий Вполне достоин. Доброго рожденья Ты человек и сверх того известен И разумом и нравом справедливым: Ты цвет вассалов на моей земле! Я должен быть признателен тебе — Ты жизнь мне спас. Уверен я, что если б Не ты тогда, наверно бы, я умер. Что привело тебя в мой дом?

Периваньес

Сеньор мой! Ты знаешь, что недавно я женился, А люди доброй жизни — я считаю Себя таким — хоть и бедны, но служат Любимой женщине с неменьшим пылом, Чем во дворце галантные сеньоры. Жена моя недавно попросила, Чтоб съездил я с ней в августе на праздник В Толедо. Ты, конечно, знаешь сам: Святая церковь с пышностью особой Успеньев день справляет, и в Толедо Стекаются на праздник богомольцы Со всех концов далеких королевства. С моей женой двоюродные сестры Туда поедут… У меня, сеньор, Есть занавески грубые из саржи, Но нет ковров французских у меня Из золотой парчи, расшитой шелком, Ни праздничных попон с позолоченным Гербом на них, ни перьев, ни корон Над шлемом благородным… И пришел Я попросить у милости твоей: Не мог бы ты на время одолжить мне Ковер и с ним попону? Я б украсил Свою повозку ими… Но смиренно У твоего величья я прошу Простить мою мне грубость, благосклонно Склонясь к мольбе моей, поняв, что здесь — влюбленный.

Командор

Ты счастлив, Периваньес?

Периваньес

Так я счастлив, Что я не променяю свой наряд Из грубой шерсти на ценнейший орден Из тех, что грудь так пышно украшают У вашей светлости. Моя жена Добра, благочестива и собою Довольно хороша, скромна и любит Меня сильней, чем женщина другая Любить способна мужа своего, Хоть я ее люблю еще сильнее!

Командор

Ты прав, мой Педро, полюбив так страстно Ту, что тебя всем сердцем любит. С божьим Законом то в согласье и с людским. К тому ж приятно нам любить свое. Эй, слуги! Дать ему ковер арабский И восемь дать ему попон с гербом, И раз мне выпал случай отплатить Ему сполна за тот прием радушный, Что встретил я в дому его, когда Обрел в нем жизнь, дарю ему двух мулов, Которых я на ярмарке купил Для выезда. Жене ж его снесите Вы серьги из подвесок золотых — Мой ювелир закончил, верно, их.

Периваньес

О, если б я, сеньор, тысячекратно Поцеловал ту землю, где ты ходишь, Тебя назвав по имени, — и то Не оплатил бы я малейшей доли Из милостей, которыми взыскал ты Меня сейчас! Моя жена и я — Твои вассалы. Мы рабами станем Твоей семьи с сегодняшнего дня.

Командор

Ступай с ним, Леонардо.

Леонардо