Лорд 3
Шрифт:
— Хех… Ну, с девчонкой и её родичем… дядька же её родич? Ага, так и знал! В общем, с ними понятно всё. А немец-то как в эти ряды попал? — задал Семянчиков вопрос, который не успел озвучить я.
— Так вышло…
Выяснилось, что немец стал свидетелем того, как Струков упал на землю в виде птицы и принял человеческий облик. Это его так впечатлило, что он попытался криками привлечь к себе внимание сквозь узкое окошко в срубе, используемом в качестве тюрьмы. В этот раз у него ничего не получилось, только заработал пару тумаков от охранников. Вот только германец оказался упрямым, настойчивым и сумел-таки добиться разговора с Пашей, по итогам которого заработал острое желание получить уши с острыми кончиками
— Этот майор с ума сходит по небу. Это его мечта с детства. Сумел даже попасть в люфтваффе, хотя по здоровью не проходил. Правда, к полётам его не допускали до начала войны. Да и сейчас за штурвал не пускают, только в качестве одного из члена экипажа. У него одна нога чуть-чуть короче другой из-за перелома и искривление позвоночника. И то, и другое он заработал, когда подростком решил полетать на гигантском воздушном змее. Из родных у него старая мать. В идеи фюрера не верит, война ему была не нужна, но пошёл на неё, так как солдат, — закончил свой рассказ сокол.
— Все они так говорят, когда им щетину подпалишь, как поросю перед тем, как его заколоть, — саркастически произнёс Прохор.
— Я поговорю с ним, пожалуй, — сказал я задумчиво. Появилась мысль использовать немца в качестве очередного агента. Учитывая скорое наступление Красной армии на Витебск, в городе мне понадобятся свои люди во вражеских рядах. — Прочие кандидаты кем будут?
— Лепельцев двое, один из кулебякинцев, которые с нами по болезни остались и ещё паренёк из деревни, которую немцы сожгли перед своей операцией, — ответил Павел. — Они все во втором лагере живут.
— Понятно. Тогда собирайте своих кандидатов и первым для беседы и клятвы запускайте немецкого майора. Кстати, а что со вторым пленным, как он себя ведёт?
— Отъявленная вражина с головы до пят! — скривился Семянчиков. — Такого ничто не переделает. Не вижу смысла на него переводить продукты. Его бы… — и он быстро провёл ребром ладони по горлу.
— Согласен, — поддержал его Прохор. — Зря только его тащили.
— Тогда позже его использую для обучения языку кого-то из шоульцев, — принял я решение. — А сейчас собирайте своих будущих подчинённых. Паш, и отправьте на разведку всех, кого можно. Только, чтобы они действовали вместе, а не кто в лес, а кто по дрова, да ещё устроили бы соревнование.
— Да чо мы, — быстро ответил Прохор, — совсем не разумеем что ли?
Все быстро разошлись по делам, а я отправил фею за Красным Обсидианом. Когда гном осторожно вошёл ко мне в комнату, я указал ему на лавку у стола. Как только он уселся, я положил перед ним маленькую шкатулку, зачарованную на невозможность открытия никем чужим.
— Гай, я знаю, что ты хотел бы ещё немного отдохнуть, но ситуация складывается так, что дорог каждый день. Здесь, — я указал на шкатулку, — лежат пять небольших слитков адамантия…
— Что лежит?! — гном даже подскочил со своего места. — Адамантий?!
— Он самый. Мне нужно, чтобы ты обменял его на кристаллы с маной. Разумеется, не на какой-нибудь хлам. Мне нужны великие или божественные камни, залитые энергией под завязку. Либо аналогичные им специальные сферы вроде тех, которые ты продал в свою последнюю вылазку, — тут я обратил внимание на то, как гном смотрит на шкатулку. — Гай, ты меня слушаешь?
— А? Что? — встрепенулся тот. — Да, да, слушаю, лорд. Я всё сделаю. Только мне нужно знать, какая мана интересует. А то ведь, — он почесал затылок, — у меня те сферы с некроэнергией отказывались брать обычные торговцы. Только нечистый на руку из их братии купил.
— Светлая мана или сырая, природная.
— М-м-м, а позволено будет узнать… — гном замялся.
— Для чего?
В ответ он кивнул.
— Мне нужно возвести крупную постройку, а энергии на неё не хватает. Ждать, пока она
наберётся, не могу.— Это Зал мастеров? — с надеждой спросил он.
— Извини, Гай, — вздохнул я и невольно отвёл глаза в сторону, чтобы не встречаться с обиженным взглядом собеседника. — Я хочу построить Зал воинов. Солдаты мне сейчас важнее кого-либо другого. Сам же слышишь, что творится снаружи.
— Жуть там происходит. Хорошо, что сейчас стихло всё, — нервно повёл он плечами. — Не знал, что в этом мире без магии люди сумели создать такое страшное оружие.
— У немцев обед или ждут подвоза боеприпасов.
Гном с минуту молчал. Не то вслушивался, а не летит ли снаряд, не то думал, что мне ответить. Наконец, он сказал:
— Я всё сделаю, Киррлис. Хорошо бы ещё охрану мне. Не по себе ходить с таким сокровищем.
— Здесь я никого не могу тебе дать. Шоульцев в ваш мир сейчас палкой не загонишь, а прочие не пройдут. Но я тебе дам достаточно золота, чтобы ты нанял там себе телохранителей. Полагаю, что хорошая клятва и договор на магическом пергаменте обезопасят тебя от удара в спину с их стороны.
— Это выход, — кивнул он вновь, соглашаясь со мной.
— А теперь обговорим нюансы…
К тому моменту, когда я закончил давать инструкции Гаю, на улице собралась группа из кандидатов в оборотни и их будущих командиров. Представив, сколько мне предстоит впереди разговоров, я отправил фею за тёплым травяным чаем в столовую. Этот напиток отлично помогает, так сказать, смочить горло, натруженное болтовнёй.
В итоге после двух с половиной часов разговоров и принятия клятвы из девятнадцати претендентов на перерождение отсеялся всего один человек. Удивительно, но это был не немецкий майор-авиатор. Кстати, во время разговора с ним, я убедился, что он искренен в своих заявлениях. Немец рассказал, что родом с юго-запада Германии, родился он в Вюртемберге. Среди всех немцев его земляки особо выделяют себя, считая не просто немцами, а швабами. Хотя, сами они произносят это слово с гордостью, другие немцы добавляют презрение, насмешку или просто безразличие. Идей фюрера никто или почти никто из земляков майора не разделяет, чем и вызывают антипатию среди соплеменников. При этом от войны не бегают, считаются отличными солдатами. И что удивительно — крайне негативно относятся к садизму и жестокости, без которых ни одна война не обходится. То, что придётся воевать против других немцев, он принял тяжело. Но за возможность взлететь в небо без костылей и поддержки в виде технических сложных устройств, он принял это. Это его охарактеризовало, как фанатика идеи. Такие за исполнение мечты меняли религию, теряли семьи, отказывались от детей.
— Если придётся убить сто немцев, чтобы спасти сто тысяч, чтобы эта война прекратилась, моя страна не была разрублена на куски, как это случилось в прошлую великую войну, а Гитлер был отправлен под суд, то я пойду на это, — сказал он.
«Или не фанатик, а такой особенный патриот», — поменял я своё мнение.
Последний оборотень вышел из башни после полуночи. Семь соколов, столько же волколаков и всего пятеро беролаков. Прохору было вдвойне обидно, что тот, чью клятву я не принял, желал стать таким же.
Склад опять показал дно. Феям опять придётся ударно потрудиться, чтобы набрать нужное количество ресурсов к возвращению гнома с кристаллами.
В эту же ночь я нанёс удар по немецкой батарее, которая нанесла мне существенный урон впервые за всю войну. К сожалению, ритуал перерождения забрал все силы и мне пришлось остаться в Цитадели. Амулеты в моём случае помогали плохо. Так что, Прохору и Ивану пришлось самим руководить атакой. Стоит ещё сказать, что вместе с моими оборотнями в нападении приняли участие шоульцы. Их неожиданные удары по расчётам пулемётов, лёгких зениток и солдат с прожекторами крепко помогли остальным.