Лорд и королева

— Милорд считает, — сказал он Эми, — что вам не следует больше оставаться в качестве гостьи у мистера и миссис Хайд. Ему бы хотелось, чтобы вы переехали в свой собственный дом, а так как вам нравится эта местность, то он предлагает вам поехать в Камнор-Плейс, который, как известно, расположен недалеко отсюда. Там вы можете жить на широкую ногу и развлекать лорда Роберта и его друзей, когда они вас посетят.

Всегда готовая к волнующим событиям, Эми восприняла этот план с большим энтузиазмом. Мысль о том, что Роберт будет привозить с собой друзей, чтобы развлечься, всегда привлекала ее. Тогда ей будет чем заняться, кроме как валяться на кровати, кушать сладости, болтать с Пинто и примерять свои платья.

Камнор-Плейс! Ну конечно же! Это милый старый дом, и Роберт арендовал его несколько лет назад у Оуэнов. Когда-то он служил монастырем, а потом был подарен отцу мистера Оуэна королем Генрихом VIII за добрую службу на посту королевского лекаря. Он располагался всего в нескольких милях от Денчуорта и в трех-четырех от Эбингдона.

Она сейчас же соберется в путь и будет пока развлекать там Хайдов, подобно тому, как они ее развлекали, а потом уж подготовится к развлечению большей компании — всех тех придворных, которых Роберт привезет с собой.

Когда Эми посвятила в свои планы Пинто, та встревожилась.

— Разве ты не помнишь Камнор-Плейс, Пинто?

Пинто помнила его — окруженный деревьями, высокий дом с открывающимся из окон верхнего этажа прекрасным видом на окрестности. Но она не позволила своей госпоже заметить обуявший ее трепет.

— Я помню его, — сказала Пинто.

— Мне кажется, что ты не испытываешь желания уезжать отсюда. Ты так привязалась к Денчуорту?

— Может, и привязалась. А кто поедет с нами в Камнор-Плейс?

— Господин Энтони Форстер с женой останутся там на некоторое время, чтобы подготовить все к приезду моего мужа. И я надеюсь, что там будет и госпожа Оуэн. Она слишком привязана к этому месту, и Роберт позволил ей остаться. Теперь ты видишь, что мы не будем там одиноки.

— А милорд сам предложил нам переехать?

Пинто спросила сама себя, почему подозрение так крепко засело в ее мозгу. Камнор-Плейс слишком уединенное место. Там будут его слуги, которые, не раздумывая, поступят так, как прикажет им будущий король Англии.

— Да. Я твердо уверена в том, что он желает развлекать там своих друзей. Ах, Пинто, дням одиночества приходит конец. Много гостей наполнят наш дом. И мне потребуются новые платья.

Повинуясь внезапному порыву, Пинто выпалила:

— Госпожа Одингселлс очень привязана к вам. Почему бы нам не захватить ее с собой? Она станет вам приятной компаньонкой, а ведь вы и сами знаете, как вы ненавидите одиночество. Когда у вас не будет меня, вы будете разговаривать с ней. Кроме того, вы окажете ей большую услугу. Возьмите ее в компаньонки.

— Хорошо, мне нравится твоя идея, Пинто. Пожалуй, я действительно приглашу ее с собой.

Пинто была довольна. Она не могла отделаться от мысли, что для Эми будет лучше, если в уединенном Камнор-Плейс с ней окажется как можно больше друзей.

Королева проявляла беспокойство. Она гадала, как долго еще сможет оттягивать принятие решения. Ей казалось, что, если срочно не предпринять что-то, ее поставят в такое положение, которого она не может допустить.

В Шотландии шла война. Шотландские протестанты восстали против французов, которые, подчиняясь вдовствующей королеве Шотландии Марии де Гиз — матери Марии Шотландской, ставшей сейчас королевой Франции, — играли значительную роль в жизни страны. Они твердо решили избавиться от своих галльских хозяев, и Елизавета должна была помочь им, поскольку, если бы французы обрели власть над Шотландией, то на границах государства у нее появился бы весьма могущественный враг.

Ее министры советовали начать войну, и она увидела в этом здравое зерно. Следуя своей давней привычке, Филипп Испанский только наблюдал и выжидал, не спеша связать свою судьбу с французами. Однако, будучи рьяным католиком, он считал невозможным для себя прийти на помощь протестантам.

Но когда Филипп увидел, каких успехов сумели добиться в военных действиях протестанты, то приказал своему послу направить им ультиматум. Он заявил, что, если не будет заключен и восстановлен мир, то он будет вынужден прийти на помощь католикам.

Королева была в панике. Филиппа следует удержать любой ценой, поэтому она решила задобрить его единственным средством, имевшимся в ее распоряжении: она пообещала, что выйдет замуж за того человека, которого он хотел видеть королем Англии — эрцгерцога Карла.

Филипп был вполне удовлетворен. Ведь если Карл станет королем, то в этом случае возможен возврат Англии в лоно католической церкви. В то же время он знал умение Елизаветы идти на попятный и решил, что на этот раз она так легко от него не отделается.

Филипп приказал, чтобы сразу же по прибытии эрцгерцога в Англию был намечен план дальнейших действий.

Роберт тайно встретился с Елизаветой тет-а-тет.

— Я боюсь того, что может произойти, — сказала она ему, — Когда сюда приедет Карл, меня могут принудить отдать ему мою руку.

Роберт ликовал. Никогда еще королева не чувствовала такую потребность в нем. Сейчас она призывает его на помощь. Нужно принять крутые меры.

Они задавали друг другу один и тот же вопрос: «Какие именно?»

Роберт знал, что у него имеется много заклятых врагов. Королева пользовалась достаточной популярностью, чтобы выдержать скандал, вызванный их связью, но народ не хотел думать, что их королева поддерживает позорные отношения с женатым мужчиной. Поэтому все винили Роберта.

«Кто этот выскочка? — спрашивали люди друг друга. — Верно, что он сын герцога, брат короля и внук рыцаря, но его прадедушка был фермером, и только он один умер в своей постели как честный человек. Пусть лорд Роберт убирается к себе на ферму и, сея хлеб, пожинает семейную честь.»

Признают ли англичане такого человека своим королем? А как они отреагируют на то, что он разведется со своей женой, чтобы жениться на королеве?

Елизавета смотрела на него, и ее вновь поразила бьющая через край энергия двадцативосьмилетнего лорда. Она, безусловно, увлечена им, но даже несмотря на это, она сердито воскликнула:

— Ну почему же моим избранником должен был оказаться ты… ты, в крови у которого государственная измена, а отец, дед и брат — все погибли от топора палача. И в довершение всего ты женат, и твоя жена стоит между нами!