Лоренца дочь Великолепного

– Добрый день, хозяин! Всё в порядке! – заверил его Колен, который был пониже и покряжистее брата, в то время как Гуго был высок и худ, как щепка. – Моя жена уже сделала уборку в доме, можете располагаться.

– Вот и отлично.

Пока разгрузили повозку с вещами, проветрили комнаты, расставили по своим местам сундуки и застелили кровати, кухарка успела приготовить обед. Помимо обычной еды подали свежую зелень с огорода, творог, молоко и местное вино.

После обеда все занялись своими делами. Мессир Бернардо пошёл вздремнуть, Даниель решил искупаться в реке, а женская половина семейства Нери села за рукоделие, так как мать Лоренцы надеялась за время пребывания в деревне вышить полностью скатерть. Как только жара спала, банкир отправился осматривать надворные пристройки, желая убедиться, не надо ли их подновить. Д’Эворт же предложил донне Аврелии и Лоренце прогуляться по саду. Желая развлечь их, Даниель стал пересказывать им последний роман, который прочитал.

– Мне кажется, что Вы любите книги больше, чем людей, – заметила вдова.

– Да, потому что они никому не делают зла, в то время как люди бывают очень коварны, особенно женщины…

Донна Аврелия пожала плечами:

– Не знаю, кого Вы имеете в виду.

– Просто пришлось к слову.

Затем они решили взобраться на ближайший холм, чтобы полюбоваться оттуда видом окрестностей. Глядя сверху на Париж, раскинувшийся по оба берега Сены, девушка не могла себе представить, что где-то есть города больше и красивее его. Центром Парижа был остров Ситэ, на одном конце которого находился старый дворец, а на другом – поблёскивал острым шпилем собор Нотр-Дам. Большой и Малый мосты через Сену соединяли остров с обеими частями города. По одному из них можно было добраться до Сорбонны, а по второму – до городской Ратуши в квартале Маре. Вокруг Нового города белела кладка стены, построенная в царствование Людовика XI. В кольцо городских укреплений входили также ощетинившийся многочисленными башенками королевский замок Лувр и Бастилия.

– Я думаю, что на свете нет города прекраснее, чем Париж! – неожиданно вырвалось у Лоренцы.

Покосившись на неё, кузен донны Флери промолчал.

– Мой покойный супруг часто путешествовал, – заметила донна Аврелия. – А Вы, господин д’Эворт?

– Разве что в молодости.

Вдова кокетливо улыбнулась:

– Но Вы ведь ещё не старик.

– Мне по душе место, где я сейчас живу, – задумчиво объяснил Даниель, – Вы бы видели, как красиво у нас в Саше! Особенно весной, когда всё расцветает вокруг.

– Может быть, я когда-нибудь и приеду к Вам…

– А ты хотела бы увидеть другие страны, Катрин? – в свой черёд, спросила Лоренца у алансонки, которую взяла с собой на прогулку.

– Нет, мадемуазель. Я хочу быть там, где Вы.

– Но почему ты спрашиваешь её об этом, донна Лоренца? – с подозрением спросила у девушки вдова.

– Просто так, мадонна.

Хотя её слова, по-видимому, не убедили донну Аврелию, та оставила девушку в покое.

Вечером после ужина все, и хозяева, и слуги собрались на кухне у догорающего очага. Лоренца попросила тетушку Гожетту поведать им одну из тех волшебных историй, которые та мастерица была рассказывать. И старая кухарка завела речь о прекрасной принцессе, проспавшей в своём замке из-за колдовства сто лет, пока её не разбудил один принц. Наблюдая за тлеющими в очаге дровами, дочь мессира Бернардо представляла себя спящей красавицей, а Амори де Сольё – своим спасителем.

На следующее утро, решив развеяться, она попросила у отца разрешение проехаться верхом вместе с д’Эвортом. Когда девушка и вдова подошли к конюшне, то увидели там мессира Бернардо с Коленом.

– Значит, Гуго не придёт сегодня? – донеслась до них последняя фраза банкира.

– Нет, хозяин.

– Видно, придётся нанять другого работника, чтобы подправить сарай.

– Придётся, хозяин. Жена Гуго совсем плоха.

– А что с ней?

Колен замялся:

– Не знаю, хозяин, но мой брат боится, что это холера.

Нери нахмурился:

– А больше у вас в деревне никто не заболел?

– Пока Бог миловал.

В этот момент из конюшни вышел д’Эворт, который вместе с конюхом седлал лошадей.

– Будь осторожна, принцесса! – заботливо напутствовал дочь мессир Бернардо, когда они выезжали со двора.

– Не беспокойтесь, господин де Нери, я присмотрю за Вашей дочерью, – ответил ему вместо девушки Даниель.

Донна Аврелия же, не любившая верховых прогулок, промолчала.

Ездить на лошади Лоренца научилась здесь, в Берси, так как в городе ей приходилось передвигаться за пределами дома, в основном, на муле. Поэтому теперь она постаралась наверстать упущенное время, и отправила кобылу по кличке Скромница сразу в галоп. И всё же ей не удалось оторваться от Даниеля, который сидел в седле как влитой. Признав своё поражение, девушка позволила лошади перейти на рысь, в то время как вдова значительно отстала от неё.

– Ну, что, Вы ещё не устали, мадемуазель де Нери? – поинтересовался Даниель.

– Немного.

– Вы прекрасно ездите верхом, – добавила затем девушка.

– А Вы думали, что я разбираюсь только в книгах?

Лоренца слегка смутилась:

– Нет, но…

– Если Вам так хочется знать, то моим учителем был сам Дуглас Мортимер, капитан шотландской гвардии Людовика XI, по прозвищу Шквал. Ещё он научил меня владеть оружием.

– Я не знала, что Вы служили в королевской гвардии.

– А я и не служил там.

– Тогда не понимаю, где Вы могли познакомиться со Шквалом.

– Однажды я сопровождал графиню де Сольё ко двору и господин Мортимер дал мне несколько уроков.

Когда вдова подъехада к ним, Даниель предложил:

– Может быть, вернёмся?

– Пожалуй, а то уже становится жарко.

– В самом деле, я не припомню такого жаркого июня, – согласился с вдовой д’Эворт. – Сена уже обмелела, не то, что Луара. Помню, во время рождения мадемуазель де Нери она так разлилась, что вода ворвалась даже в Тур…

Кузен донны Флери внезапно осёкся, в то время как Лоренца бросила на него удивлённый взгляд:

– Но матушка рассказывала, что я родилась в Мо, когда она гостила у своей родни.

Её слова почему-то привёли д’Эворта в замешательство.

– Да, я знаю, – выдавил он, наконец, из себя. – Потом, когда вода спала, в Саше приехал мессир Бернардо и сообщил о том, что моя кузина родила девочку. Тоесть, Вас.

Хотя ответ Даниеля звучал вполне правдиво, у девушки всё же остались какие-то сомнения. Д’Эворт не умел лгать.

Мессир Бернардо по-прежнему находился во дворе, наблюдая за Коленом и ещё одним незнакомым Лоренце крестьянином, которые латали крышу сарая.

– Вы уже вернулись? – с улыбкой спросил он, когда Даниель, вдова и девушка въехали во двор.

– Да, отец, – соскочив с лошади, Лоренца поцеловала банкира в щёку. – Спасибо за то, что Вы подарили мне Скромницу! Она просто чудо!

В ответ Нери нежно потрепал дочь по щеке:

– Я очень рад, принцесса!

– К тому же, – лукаво продолжала девушка, – во время нашей поездки господин д’Эворт рассказал мне немало интересного.

– Что именно?

– Ну, как он познакомился с капитаном гвардии покойного короля по прозвищу Шквал и ещё о том, как сильно разлилась Луара во время моего рождения.

– А что Вы ещё рассказали моей дочери? – банкир перевёл взгляд на Даниеля.

Тот отвёл взгляд:

– Как Вы прихали в Саше, господин де Нери, и сообщили мне о её рождении.

– Да, что-то припоминаю, – мессир Бернардо отошёл к бочке, в которую наносили воду из Сены, и, зачерпнув пригоршней, немного отпил.