Ловчие Удачи

В итоге же вся щедрость гильдии для сильванийца выразилась в худющем кошельке и это при том, сколько воры заполучили в общак с его помощью. Но Кеарх не отчаивался. Пришлось, конечно, поднапрячь старые связи и напомнить кое-кому о положении его рода, чтобы добыть адрес, где можно было найти союзников в столь щекотливом деле. Один из информаторов гильдии рассказал, что в окрестностях столицы имелся постоялый двор, где останавливались в большинстве своем те, с кем эльфу раньше приходилось иметь дело лишь шапочно. Хозяин заведения, в прошлом многим обязанный Кеарху, рассказал, что недавно приютил странного гостя с косым сабельным шрамом во все лицо. То был человек преклонных лет с изрядной лысиной и скверным характером. Однако рассказывал интересно, платил щедро, а что еще нужно было от постояльца в пригородах? Хозяин заведения подозревал, что постоялец был сведущ в магии и побаивался распространяться слишком уж подробно даже такому хорошему знакомцу, как Кеарх. И все-таки за выданное в гильдии серебро эльфу открылись интереснейшие подробности! В том числе и то, что постоялец настойчиво расспрашивал о некоем «ловце удачи» с красными волосами. Не видя другой альтернативы, сильваниец решил нанести визит тому колдуну, который направился, по словам хозяина, как раз в Лангвальд. Видимо, собираясь как и многие в это время года, посетить Хроноса. Странствующая Башня со дня на день должна была появиться в окрестностях города. Вот только имени колдуна сильваниец не смог узнать. Единственное, что у него имелось, так это скудное описание и прозвище — Шрам. Впрочем, и этого было немало, если учесть все дороги, ведущие путников в Лангвальд, непременно оканчивались у порога гостиницы славного полу-гнома полу-дуэргара мэтра Николауса!

Солнце давно скрылось за горизонтом. С предгорий у Цитадели Бормов повеяло вечерней прохладой. Перекресток двух трактовпоказался на дне долины, и трое путников остановили своих лошадей на её краю, наблюдая, как кипела жизнь на знаменитом фивландском перепутье. Многочисленные костры были охвачены широким кругом истанийских повозок, фивландских шарабанов с огромными колесами и крытыми имперскими фургонами.

Скиера и Филин направились в сторону призывно горящих в наступающих сумерках костров. Оттуда доносился многоязычный говор странников и купцов. Карнаж же остался на краю долины безмолвной черной тенью. Полуэльфка то и дело удивленно оборачивалась, беспокойно глядя на «ловца удачи». В очередной раз позади них никого не оказалось — Феникс словно растворился в ночной темноте. На самом деле полукровка съехал с тракта и скрылся в зарослях под раскидистым дубом, наблюдая, как гном и лучница приближаются к купеческому биваку. Даже если бы в Лангвальд вела добрая дюжина трактов, Карнаж все равно поступил бы также. Когда имеешь дело с воровской гильдией, особенно с теми, кто целил тебе в спину стрелой, лучше немного выждать и ступать осторожно. Феникс спешился и долго стоял в ожидании, поглядывая на зажигающиеся в небе звезды. Наконец донесся стук копыт, и припозднившийся всадник, точно так же, как и полукровка, остановился на краю долины. Незнакомец завертел головой в разные стороны и натянул поводья.

Довольно улыбнувшись сам себе, «ловец удачи» повел лошадь под уздцы вниз по склону, скрываясь среди растущих у предгорий деревьев. Лес зеленой волной спускался на дно долины вплоть до самого тракта. По пути Карнажа заметил, как прибывший, простояв несколько минут, спешился и отвел коня под тот самый дуб, за которым несколько минут назад обретался и сам полукровка. Теперь-то можно было спать спокойно. Кеарх естественно заметил следы лошади и не отважится приблизиться к биваку этой ночью. Нападать же на эльфа было пока что рано. Тот явно был на взводе уже не первый день и оказал бы отчаянное сопротивление. Стоило промариновать его ещё немного, чтобы взять тепленьким, без шума и пыли, когда он совсем выдохнется.

Карнаж вдруг почувствовал непреодолимое желание завалиться где-нибудь рядом с потрескивающим углями костром и хоть на некоторое время выкинуть из головы все эти предосторожности, раздумья над визитом к Хроносу и прочее, что не давало покоя, пока они ехали по тракту до фивландского перепутья. Хотя с Филином и его ослом это было слишком сильно сказано. Они не ехали, а плелись еле-еле, добавляя хлопот полукровке, который давно заметил преследователя в лице сильванийца. Тому пришлось ехать за ними тем же темпом, и эльф наверняка сыпал проклятьями на осла дуэргара так же щедро, как и «ловец удачи». Хотя, именно благодаря тому, что осел дуэргара не показал должной прыти, и удалось обнаружить погоню. Но это было слабым утешением для Карнажа, тоже не сомкнувшего глаз несколько ночей к ряду. Филин оказался уже не тот хват, что был раньше. Пусть и здорово засадил алебарду в спину приставу, но заснул в свой черед сидеть на стреме в первую же ночь! «Ловец удачи» тогда был взбешен до крайности. Им и так приходилось избегать постоялых дворов у большого тракта, так как швигебургская воровская гильдия имела везде своих людей, и ночевать приходилось на голой земле, так еще и Филину вздумалось вздремнуть.

При этом воспоминании полукровку больно кольнула такая редкая гостья, как совесть. Он вспомнил, как дуэргар, опустив голову, молча сносил его упреки посреди ночи, а потом Скиера с укоризной глядела на него и кутала виновато и растерянно трущего мерзнущие плечи Филина в плащ, укладывая спать. Что ж, они оба остались целы, хорошо выспались и не замерзли благодаря тому, что «ловец удачи» остаток ночи бодрствовал и поддерживал костер, злобно терзая зубами одну соломинку за другой, пытаясь тем самым унять непонятное смятение от оставшейся недосказанности. Если полуэльфке было что сказать, пусть сказала бы. Феникса, еще с того времени, как они впервые познакомились, бесила её манера недоговаривать, а молча смотреть, будто он способен читать мысли! Какого черта?! Это же не поединок, где изыскиваешь слабости и страх в самом суровом взгляде. И не сделка, чтобы схватить за ворот, едва шельмовство мелькнет где-то в глубине зрачков, оповестив едва различимым прищуром…

Скиера и Филин удивились той поспешности, с которой Карнаж выскочил из ночной темноты, как черт из табакерки, напугав привязанных у повозок коней. Пристроив свою лошадь и пожелав всем с деланным акцентом доброго аппетита и доброй же ночи, «ловец удачи» завалился спать прямо на траве, подложив под голову седло.

Дуэргар, как мог, постарался успокоить сидящих вокруг костра сотрапезников. У тех кусок в горле застрял, а глаза от изумления вылезли из орбит, не говоря уже о кинжалах, почти покинувшихз ножны. Дело в том, что, до последнего момента, не то, что люди, животные не заметили приближения полукровки.

— Зачем он говорил с ран’дьянским акцентом? — шепотом спросила Скиера у Филина.

— Да ладно, — ответил дуэргар, — неплохая уловка. С ран’дьянцами никто не любит связываться, неважно, где встретит. Сама знаешь, эти коренные снискали себе дурную славу. Мало кто любит тех, кто умеет поглощать чужие жизненные силы. Сам-то я с ними, слава богам, не сталкивался, но видывал, какие штучки ещё выкидывал подростком Карнаж. Ей-ей, впечатляет! Хорошо, что его чистокровные родственнички редко колесят по Материку, а всё больше сидят себе в туманных долинах на своих жутких деревьях. Ты, наверное, видела такие?

Скиера утвердительно кивнула:

— У нас раньше тоже росли. Почему-то только в одном месте. И так плотно-плотно, переплетаясь стволами и ветвями. Гиблые то были места. Если кто и селился подле, быстро старился.

Филин пожал плечами и покосился на сопящегоФеникса. На лице дуэргара появилось умиленное:

— Посмотри-ка на него. Хитер, бродяга! Спит без задних ног у костра, пока тот, кто ехал следом, отбивает зубами на холодной земле эльфийские марши, боясь даже лучину запалить.

— Почему? — удивилась полуэльфка.

— Ну, это же очевидно, — Филин откупорил флягу и, сделав пару глотков, продолжил, утирая губы, — наш недруг боится схлопотать сталь под ребра. В этом деле Карнаж мастак. Уж не знаю, только ли воры выучили его так ловко владеть клинком, то ли раньше где нахватался. Главное, если что, медлить он не станет. За это, как ты слышала, я его частенько ругаю. Кровожадность вообще действенна далеко не всегда. Да что я тебе говорю? Ты же была среди защитников лесов Роккар и знаешь, почём фунт лиха?

— Почему бы просто не подстеречь этого провожатого на дороге? Если нас преследовали, мы всегда устраивали засады и после уходили в лесные дебри.

— Дело в том, — перебил дуэргар, значительно подняв указательный палец, — что с нашим, как ты выразилась, «провожатым», совсем другое дело. Опытного вора не так просто застать врасплох. Пусть он и один, так как, будь у него сообщники, давно бы нагнал и устроил нам кровавую баньку. Всё же Кеарх сам по себе довольно искусный сукин сын, и Карнаж вряд ли бы смог его так просто кончить. В конце концов, доберемся до Лангвальда, а дальше не наши заботы. Феникс сам нашел на свою жопу приключеньице. Вот пусть и расхлебывает. Не впервой ему!

— Странно, мне всегда казалось, сколько я его помню, что он…

— Что? — не удержался от улыбки Филин. — Вы же с ним не так часто, как я понял, пересекались. По его рассказам, дорожки ваши как случайно сходились, так и разбегались. С «ловцами удачи» всегда так. Они исходят сотню дорог, заимеют хоть тысячу знакомых, а своего угла как не было, так и нет. Привычка что ли…

— А ты? — изумилась Скиера такой отповеди.

— Всё так же. Только я еду в Лангвальд, чтобы там остаться, а мой молодой друг за тем, чтобы вновь куда-то отправиться. Уверен, своими острыми ушами тот наловит много интересного в гостинице у Николауса. На его век занятий хватит. Благо заведение мэтра кишит слухами, сплетнями и прочей дребеденью. Иной раз попадаются действительно выгодные авантюры, если, конечно, выгорят.